Неда Гиал
Ферма
Свиноферма
Тёмно-синий пикап свернул с трассы на просёлочную дорогу, шины зашуршали по гравию, машину закачало на ухабах. Водитель – темноволосый щеголеватый парень с узким подвижным лицом и зализанными назад волосами а-ля «крутой мафиози» – сверился с навигатором: до фермы оставалось ещё миль десять [1]. На пассажирском сиденье сидел крепкий парень чуть постарше, с явно выраженными азиатскими чертами лица, и хмуро пялился в окно, время от времени затягиваясь сигаретой. Кузов пикапа был наглухо закрыт брезентом, надёжно скрывавшим груз от чужих глаз.
Ли с подозрением вглядывался в почти непроглядную темноту, вполуха слушая болтовню напарника про его очередные похождения. Ему здесь не нравилось – слишком безлюдно, хоть это и было им на руку; темнота – какая-то неестественная и… хищная; воздух – тёплый и влажный, после неожиданного короткого ливня, заставшего их на трассе врасплох – удушающе вязок. Да и вообще… чем дальше они удалялись от асфальтовой дороги, тем сильнее его обуревало чувство, что из темноты окружающих полей вот-вот кто-то… или что-то выскочит… По их душу.
– Ты меня вообще слушаешь, джаппи [2]? – спросил Энрико, отвлекая его от мрачных мыслей.
Ли щелчком отправил окурок в полёт и резко поднял стекло.
– На кой тебя слушать? – раздражённо сказал он. – Каждый раз одно и то же: встретил, выпил, трахнул.
– Чё ты дёргаешься-то? – хохотнул напарник. – Завидно?
– Окно закрой.
– Да иди ты, и так душно после этого чёртова ливня.
– Вруби кондей, – отрезал Ли и снова вгляделся в темноту. – Не нравится мне всё это…
– Да тебе по жизни всё не нравится, джаппи, – Энрико и не подумал закрывать окно. – Куда не поедем, так ты весь на измене [3].
– Может, потому что в половине мест нас обыкновенно пытаются убить, – процедил его напарник. – И вообще, прекрати называть меня джаппи, а то я тебе когда-нибудь бошку прострелю. Тем более, что я не японец.
– Ой, да кто вас различает-то, чинчонг [4], – беспечно отмахнулся, Энрико. – Чё те здесь-то не нравится? Тишь да гладь, да благодать!
– Слишком пустынно, слишком далеко, – задумчиво протянул Ли, ощущение вязкости воздуха и хищности темноты исчезать не торопилось, а наоборот, казалось, только усиливалось, чем дальше они углублялись в поля.
– Да ладно тебе, самая обычная свиноферма, – хмыкнул Энрико и добавил нравоучительным тоном: – А для «утилизации отходов» свиньи – офигенная тема!
– Вот и закрыл бы окно, пока эта «офигенная тема» не провоняла салон.
Напарник снова насмешливо хмыкнул, но окно наконец закрыл.
– Если дело только в свиньях, то на хрена было так далеко тащиться, – хмуро продолжил Ли, – сбросили бы трупы в заброшенную шахту по дороге, да и дело с концом. А так пока мы пёрлись фиг знает куда, только лишний раз рисковали, что нас копы остановят.
– Ну было бы у нас на пару трупов больше, в первый раз что ли? – фыркнул Энрико. – А сюда нас посылают потому что босс отсюда родом. На ферме живут то ли его друзья детства, то ли вообще родственники, – он скользнул взглядом по напарнику, который по-прежнему был напряжён как струна, и снова фыркнул, – Не сцы, чинчонг, я несколько раз уже ездил, и всё было пучком. Ребята чёткие, своё дело знают, накладок ни разу не было.
Ли раздражённо поморщился: и почему его послали избавиться от трупов, образовавшихся в результате последней разборки с «конкурирующей организацией», именно с этим придурком? Энрико был исполнителен, но на его вкус туповат, хамоват и излишне задирист – с таким характером можно разве что мелкие лавки крышевать, а не на серьёзные дела ходить, постоянно руки чесались его «слегка поучить». Чуйка на опасность у напарника тоже отсутствовала напрочь, он регулярно пытался лезть на рожон. Ли снова вгляделся в чернильную мглу за окном: ему отчаянно, почти до зубовного скрежета, не хотелось туда ехать. В последний раз у него такие ощущения были перед последней командировкой в Афганистан. И тогда предчувствия его не обманули.
Ещё минут через десять они наконец заметили впереди тусклый свет фонаря, освещавшего задний двор фермерского дома. Пикап неспешно завернул на двор и остановился в нескольких футах от уже ожидавших их двоих мрачных мужчин. Энрико выскочил из машины первым, Ли наоборот вылез не торопясь и настороженно оглядываясь: двор как двор, огороженный слегка покосившейся изгородью, явно больше для вида – ни людей, ни местную фауну таким не остановишь. С одной стороны были припаркованы машины хозяев и пара квадроциклов, а с другой – рядом с домом – виднелась то ли газонокосилка, то ли ещё какая-то техника. Сам дом выглядел так, словно был построен ещё в позапрошлом веке и с тех пор особо не менялся: кирпичная кладка, с которой давно слезла штукатурка, покатая крыша с гонтовой [5] кровлей, два приземистых этажа и чердак… Парень с некоторым подозрением прищурился: из общей благостной картины деревенского быта выбивались окна – чердачное было наглухо заколочено досками, а остальные были одеты в новёхонькие крепкие ставни, выглядевшие чуть ли не бронированными. От кого это они так отгораживаются?
– Джон, дружище, рад тебя снова видеть! – Энрико подошёл к встречающим их мужчинам, протягивая руку.
Фермер лишь сдержанно кивнул в ответ, но на рукопожатие ответил, Энрико принялся как-то излишне радостно трясти его руку. Ли скользнул по нему подозрительным взглядом: напарник явно нервничал и переигрывал с радушием. Что за чёрт? Только что же сам утверждал, что проблем никаких не будет…
– Где товар? – спросил второй мужчина.
– В кузове, где ж ему ещё быть, – сухо ответил Ли, подойдя чуть ближе.
– Джек.
– Ли.
Он тоже обменялся рукопожатиями с обоими фермерами, исподтишка изучая их. Джон выглядел постарше, лет сорока-сорока пяти, Джек – помладше, лет тридцати, не более. Оба типичные реднеки – крепкие, коренастые и, вероятно, краснорожие. Лица рубленные, подбородки квадратные. Судя по внешнему сходству – братья, только Джон уже раздался вширь и обзавёлся заметным пивным животом, а Джек был пока ещё в более-менее приличной форме. Хозяева, в свою очередь, особо не скрываясь рассматривали полуночных гостей, особенно Ли, которого видели впервые. Тот чуть прищурился, заметив это – их взгляды ему не понравились. Какие-то слишком цепкие и… оценивающие, словно «товар» был не в багажнике, а прямо перед ними.
– Ну показывай, – наконец проворчал Джон.
Ли обогнул пикап, расшнуровал крепления с одной стороны и откинул брезент с кузова. Оба фермера подошли поближе и с каким-то странным недоумением уставились на трупы.
– Почему они мёртвые?
Ли уставился на них с ответным недоумением.
– А какими им ещё быть? Мы же их для того сюда и везли, чтобы вы их тут… утилизировали.
– Обычно они при этом живые, – возразил Джек, и парень удивлённо поднял бровь. Его на «утилизацию отходов» посылали впервые, и он до сих пор был не в курсе.
– Так это, – Энрико вмешался в разговор всё с тем же нервным преувеличенным радушием, – с этим небольшая накладочка вышла, но босс сказал отвозить как есть.
– Вам-то какая разница, если вы их всё равно свиньям скармливаете? – раздражённо спросил Ли.
– Нам нужны живые пленники, – веско ответил Джон. – Не вашего ума дело зачем, босс ваш причину знает и знает, что наш договор действует только на живых.
– Вам что, рабы нужны? – нервно хохотнул Энрико. – Ну давайте, мы вам в ближайшем городе с утречка парочку лохов наловим? Или бомжей каких-нибудь?
Настроение фермеров едва уловимо изменилось, в худшую сторону.
– Местных не тронь, – почти угрожающе сказал Джек.
