Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
— Ты говори-говори, — отозвался Валерий, — я слушаю.
— Валера, — сказал сбоку Чердынский, — ведь мы выиграем выборы. Из-за всей этой истории Жечков в таком дерьме, что он пролетит, как фанера над Парижем. Потому что он сейчас губернатор, который по указке Колуна банкротит наш завод. А ты портишь общую картину. Это одно дело, когда мы бедные и несчастные и каждый раз спасаемся от губернатора чудом. И другое дело, когда губернаторский канал скажет, что за нами в регион свиным клином прут московские братки… И если мы проиграем выборы, то нас все равно сожрут и тебя сожрут и тебе ничего не достанется.
— Мы знаем, — сказал Демьян, — что вам предлагал Молодарчук. И что вам предлагал Колун. По правде говоря, я был почти уверен, что вы скажете Колуну «да». Кстати, насколько я знаю, Колун предлагал вам намного меньше.
Валерий помолчал.
— И когда эти деньги?
— Через три месяца после выборов.
Нестеренко недоуменно поднял брови.
— Не понял…
— Валерий Игоревич, вы прекрасно знаете, сколько стоят выборы. Тридцать тысяч долларов минута на центральном телевидении. Плюс — энергетики. Плюс каждый день какой-нибудь сюрприз. Если мы отдадим вам эти деньги сейчас, мы просто пролетим на выборах…
— А когда вы их выиграете, фиг я деньги с вас стребую…
— Валерий Игоревич, мы готовы подписать любое обязательство. Любой контракт. Хотите — вы берете деньги в банке под наше поручительство…
Чердынский внезапно замолчал и повернул голову. Из-за арки к ним легкой танцующей походкой приближался Колун. Колуна сопровождала небольшая свита: парочка мордоворотов, Полтинник да еще Яша Царьков. Яша был сам на себя непохож в дорогом кашемировом свитере и начищенных ботинках из крокодиловой кожи. Местная легенда гласила, что покупать тряпки Колун и Царьков ездили вместе: вообще Колун вот уже вторую неделю не расставался с бывшим ментом и всячески осыпал его знаками внимания.
— Привет, Валера, — сказал Колун, — привет, Демьян. Что, благодарите заступника?
— Хотя бы и благодарим, — ответил Демьян.
— Ты не въезжаешь в ситуацию, Демьян Михайлович, — спокойно сказал Колун. — Как ты думаешь, кто убил Нетушкина?
Санычев помолчал.
— Во всяком случае, не Валерий.
— Ты же сам не раз повторял, Демьян Михалыч. Мы, бандиты, люди без чести и совести. Кидаем лохов на завтрак, обед и ужин. Нестеренко десять лет не видел старого приятеля. Вдруг повстречался. Навел справки, какой у того бизнес… Заинтересовался бизнесом, заказал приятеля и приехал предложить свои услуги напуганному директору.
Валерий побледнел.
— Это же совершенно бессмысленное убийство, — улыбнулся Колун, — мне оно не выгодно. Вам оно не выгодно. Выгоду до сих пор оно принесло одному человеку. Тебе, Валера.
Валерий спокойно встал.
— Я так понимаю, Семен, — сказал он, — что ты не можешь простить всем, кто трахался с Мирославой. Видимо, сравнение не в твою пользу.
Колун машинально потянулся рукой за борт пиджака, потом остановился и, словно избавляясь от наваждения, провел ладонью по волосам.
— Завтра в двенадцать, Валера, — сказал он, — у старого пивзавода.
Повернулся и вышел.
***
Однако Семен Семеныч Колунов не появился в двенадцать у старого пивзавода.
Он провел ночь, как обычно, в своей загородной резиденции, а к половине девятого поехал на работу, в офис фирмы «Тарский лен», председателем совета директоров коей он являлся. Семен Семеныч ехал в бронированном джипе «мерседес», в сопровождении вишневого «лендкрузера».
На перекрестке Чусовой и Амбарной перед джипом остановилась замызганная «четверка», груженная штакетником. За рулем сидел одинокий плюгавый дачник в кепочке. Ободранные штакетины, самого низкого качества, кособокие и с приставшей к доскам корой, торчали из незакрытой задницы машины.
Сидевший за рулем водитель, всем своим видом показывая, что «четверкам» здесь, на левой полосе не место, подъехал к машине как можно ближе, почти касаясь ее бампером.
Красный свет сменился зеленым, но «четверка» не спешила трогаться. Водитель повелительно бибикнул. Дачник, увидевший за собой серебряномордый джип, заспешил и засуетился. Он врубил с испугу третью передачу, «четверка» дернулась, проехала полметра и заглохла. Водитель Колуна снова надавил на клаксон. Из недр «четверки» изверглось облачко черноватого дыма, и в следующую секунду она плавно и неотвратимо начала сползать с крутого подъема.
— Б…н! — невольно вырвалось у водителя.
Зад «четверки» с легким хрустом вляпался в кенгурятник джипа. Одна или две самых длинных штакетины хряпнулись о стекло, но, разумеется, никакого вреда ему не причинили.
Водитель выскочил из джипа и рванул дверцу «четверки»,намереваясь по-свойски разобраться с ее водителем.
Дверца покорно подалась, и в следующую секунду Колун увидел, как водитель отлетает прочь, отброшенный мощной, но бесшумной пулей. Потом раздались выстрелы. Откуда-то из гущи штакетника показалось рыльце гранатомета. Колун рванул дверцу и выкатился из «мерса» В следующую секунду на месте его машины вспух безобразный огненный ком.
Боковым зрением Колун увидел, как рядом сползает на асфальт Яша Царьков, и тут же очередь швырнула крестного отца Тарска на тротуар. Колун нашел еще в себе силы выхватить пистолет. Он расстрелял половину магазина, прежде чем окончательно ослабел, закрыл глаза и откинулся на асфальт с залитым кровью лицом.
Впоследствии паталогоанатом сказал, что в тот момент, когда Колун начал стрелять, он был уже мертв, потому что первая же очередь прошла наискосок через грудь и левое предсердие, и как он стрелял, будучи уже мертвым, не мог понять никто.
Все происшествие не заняло и сорока секунд, — свет на перекрестке мигнул и сменился зеленым, и «четверка» рванула с места, словно поставила себе целью не нарушать правил дорожного движения. Кто-го внутри полоснул по веревкам, удерживавшим штакетник, — старые штакетины с гвоздями вверх раскатились по всей дороге, задерживая преследователей, буде таковые найдутся.
Но преследователей не нашлось — те боевики, что остались в живых, спешили убраться до приезда милиции.
