Рукопашники, одетые в новенькие камуфляжи и разгрузки, поправляли камуфлированные банданы, подтягивали перчатки без пальцев и страшно нервничали. Начальник физической подготовки, руководивший первой частью выступления, бегал от одного бойца к другому и пытался всех успокоить отеческими пинками. Разведчики, участвующие в показательном налете, заканчивали оборудование стадиона для выступления. Начальник инженерной службы закладывал имитационные заряды, вместе с бойцами тянул провода. Фишкой должна была стать имитация разрыва пуль на земле. На расстоянии сантиметров тридцать в различных направлениях вкопали кучу электродетонаторов, провели от них провода к пульту управления имитацией. На пульте имелось несколько дощечек с вбитыми в них гвоздями, к которым была подведена линия подрыва детонаторов. Для замыкания использовали металлический пруток с проводом от клемм аккумулятора. Стоило провести по гвоздям прутком, как цепь последовательно замыкалась, детонаторы разрывались, выбрасывая фонтанчики земли, создавая полнейшую иллюзию разрыва пуль. Спецназовцы, изображавшие противника, одевали под форму бронежилеты, на которые лепили пакетики с томатным соком и всяческой требухой. В пакетики также засовывали электродетонаторы с ослабленным зарядом, замыкающие провода выводили на пальцы рук. Чтобы замкнуть, достаточно было сцепить пальцы. Требования безопасности безбожно нарушались, но красота и достоверность налета требовали того. Тем более, все заряды были тщательно выверены и бригадным начальником инженерной службы и начальником службы вооружения, все лучшие специалисты были привлечены к этому делу. На всякий непредвиденный случай возле стадиона дежурила санитарная машина с медиками. Комбриг, от которого утаили множество спецэффектов, все же обязал всех участников во время показного боя надевать защитные очки. Спорить не стали, безопасность прежде всего, да и вместо очков местный пейнтбольный клуб дал в аренду чудесные пластиковые маски. Верхом инженерного искусства стали одноразовые гранатометы. В использованные тубусы инженер запихал презервативы, надутые газом для зажигалок. Внутри поместили по маленькой петарде, прилепили сбоку батарейки и маленькие тумблеры. При нажатии тумблера цепь замыкалась, из тыльной части гранатомета с грохотом вылетал сноп огня, одновременно оператор на пульте имитации подрывал заряд, заложенный в чучеле противника на караульной вышке. Чучело рвалось пополам и из него вылетали всяческие внутренности (изъятые накануне в мясном цехе столовой) вперемешку с кровью (красная тушь и томатный сок). Фишка заключалась еще в том, что до начала активного огневого контакта и высадки парашютистов на вышке стоял настоящий боец. Когда же начиналась заварушка, боец приседал, рядышком рвался дымовой заряд, вышку на несколько секунд окутывало желтым дымом. В это время выставлялось вполне правдоподобное чучело с макетом автомата в руках. Разведчик подсоединял провода и прыгал внутрь вышки, и прятался в заранее вырытой перекрытой щели…
Постепенно всех начал охватывать предстартовый мандраж. Офицеры воздушно-десантной службы еще раз проверили свою горку и подвесные системы тренажеров. Проинструктировали «десантирующихся». Лейтенант-двухгодичник получил от своих товарищей прекраснейшую банку холодного пива и, спрятавшись за трибуной, с жадностью прихлебывал живительную влагу.
С КПП к плацу потянулись толпы гостей и любопытных. Дородные тетки «комитетчицы» брезгливо морщились, озирая немудреный быт спецназовцев. Отцы и братья бойцов радостно оглядывались на подтянутый строй. Девчонки повизгивали, и пристав на цыпочки высматривали своих парней. Щелкали фотоаппараты, над всей бригадой висел возбужденный гомон. Царило нетерпеливое возбуждение. С КПП раздался истошный крик «Еду-у-у-у-ут!». Взметнулись шлагбаумы, скрипнули ворота. Комбриг нетерпеливо рыкнул и отбивая четкий строевой шаг ринулся к двум черным «Волгам», в которых прибыли высокие гости. Бригада замерла по стойке смирно. Даже гражданский люд присмирел. Лейтенант за трибуной поперхнулся пивом и залил кнопку «Talk» на гарнитуре. Над всей бригадой четко громко и торжественно прогремел доклад командира бригады. Гражданские пооткрывали рты. Вот это акустика! Вот это голос! Высокие гости, несмотря на похмельный синдром, одобрительно закивали головами и, приложив руки к каракулевым шапкам, двинулись к середине плаца. Дирижер подал знак жезлом «Внимание!» Маленький прапорщик с огромнейшим барабаном как заправский оркестрант ловко закрутил между пальцев деревянную киянку, готовясь влупить в туго натянутый бок. Докрутился. Киянка выскользнула из неумелых пальцев и, улетев в толпу, долбанула дородную мадам «комитетчицу» в высоченную норковую шапку.
— Это издевательство, я напишу в газеты! — заорала мадам.
— Мля, барабанщег жжот! — прокомментировал из-за трибуны на весь плац лейтенант, гарнитура под действием пива замкнула и выдавала на весь плац переживания впечатлительного лейтенанта-двухгодичника (частого посетителя сайта Удафф. ком.).
«Высокие гости», чеканя шаг, вступили на асфальт плаца. Комбриг сцепил зубы.
— Мачи, усатый, — прохрипел лейтенант и врубил марш.
Музыканты стали усиленно изображать игру на инструментах. Прапорщик-дирижер ловко взмахивал жезлом и крутил свободной рукой замысловатые фигуры из смеси южношаолиньского кун-фу и неприличных жестов. Музыка звучала четко, громко, со всех сторон. Лица зрителей и военных разгладились. Даже барабанщик, лупивший в бок барабана пустой рукой, не портил впечатления. Взмах жезлом, музыка смолкла.
— Здравствуйте товарищи разведчики! — бодро гаркнул самый «высокий» из гостей.
— Здра жла тщ-щЭ — гаркнули разведчики.
— Поздравляю вас!..
— УРА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! — раздалось раскатисто и многоголосо.
Потом «высокие гости», забравшись на трибуну и не найдя микрофона, покосились на командира бригады, начали читать речи. А после слово взял комбриг. Вот это было слово! Вот это был голос! Даже начальство пробрало до костей. Генералитет с уважением покосился на полковника, так и не поняв в чем же тут секрет. Комбриг, тихонько всунув в ухо наушник и не заглядывая ни в какие бумажки, бойко сыпал цифрами и фактами, не забывая ничего, не путаясь и не запинаясь. Вот это было выступление!
— И я могу перечислить всех военнослужащих нашей бригады, которые своим неустанным трудом, безупречной службой вывели наше соединение в передовые, Люся, мля, положь трубку, не звони — я на плацу выступаю, — Голос командира на несколько секунд стих, лейтенант за трибуной среагировал во время. Потом вновь раскатился над притихшей бригадой.
После выступления состоялось прохождение торжественным маршем. И, наконец, показательные выступления. Перед которыми командир бригады опять на несколько минут закатил речь, в которой рассказывал о том, как безопасно служить в спецназе, о принимаемых мерах по защите и недопущению, сохранению жизни и здоровья и даже представил офицера, отвечающего за ту самую безопасность.
* * *
Над плацем загремела ритмичная музыка. «The Mortal Combat begins!» — раздался громовой голос. Ровными рядами на асфальт выбежали рукопашники. Некоторые мамаши и девушки узнали своих сыновей и возлюбленных, украдкой вытерли слезы платочками, радостно завизжали, мужики открыли рты. Спецназовцы начали крутить различные комплексы упражнений с оружием, подбадривая себя дружными слаженными криками.
Комбриг осторожненько отозвал ЗНШ по безопасности военной службы в сторону и поставил задачу тихонечко осмотреть территорию и участки проведения представлений, на предмет «мало ли, что». ЗНШ быстренько обежал стадион, протиснулся сквозь толпу и забрался на крышу здания, где были установлены тросовые стапеля. ВДСники и бойцы, готовившиеся десантироваться, попытались его прогнать. Однако не тут-то было. ЗНШ наорал на всех и лично принялся проверять подвесные системы и тросы, внося еще большую нервозность.
