Мы те, которых нет - Шахов Максим Анатольевич

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52

– Не бойся, деревня, – хохотнул Конан и засунул руку в сумку, лежавшую между сиденьями. Там что-то стеклянно хрустнуло.

Когда мы отошли на сотню метров, машина загорелась.

Через сорок минут я, Афон и Жаб оказались в длинной пятиэтажке на Кавказском бульваре. Зена и Конан затерялись по дороге.

В двухкомнатной съемной квартире все было завалено старой мебелью и ненужными вещами. Здесь царил кавардак.

Жаб отправился на кухню ревизовать холодильник.

– Располагайся, – кивнул Афон, падая на продавленный зеленый диван.

Я поднял с пола опрокинутый стул и уселся напротив него:

– Кого ты убил?

– Фээсбэшник. Он сумел выйти на Жаба. Хотел найти нас.

– И вы не нашли ничего лучшего, чем грохнуть его? Он один в ФСБ остался? За ним не придут другие?

– О Жабе он ничего конкретного не знал. Их свел посредник. Он был предателем. И уже мертв.

– Вы маньяки долбаные! – хлопнул я ладонью по журнальному столику так, что стоявшая там полупустая бутылка кока-колы подпрыгнула, опрокинулась, покатилась и упала на пол, разбрызгивая свое содержимое. – Так дела не делаются!

– Именно так отныне и делаются дела. Так работает наша система, Чак.

– На фига ты меня туда потащил?

– Ты теперь наш. И делать все должны теперь вместе.

– Я еще не дал согласия.

– Брось. Ты наш. Зена сняла нас на камеру. Ты теперь соучастник убийства агента ФСБ.

– Чего? – Я нагнулся к Афону.

– Чак, я же тебе говорю – у нас система.

– Это ты меня на крючок поймал, так?

– Не нагнетай. Просто нас должно что-то объединять. Крепко. Гораздо крепче, чем деньги.

– Афон, еще раз используешь меня втемную, и до светлого будущего не доживешь.

– Чак, ты же понимаешь…

– Я тебя убью, Афон. Притом убивать буду долго. И болезненно. Я это умею… Ты меня понял?

– Понял, – голос у моего собеседника немного просел.

– Вот и хорошо, – кивнул я. – А теперь к делу…

*

Дворцовый комплекс «Царицыно» выглядел как новенький. Точнее, лучше, чем новенький. Екатерина Вторая так и не достроила дворец, он простоял зловещими развалинами, пока московскому мэру не пришла в голову идея завершить замысел императрицы. Окрестные жители облюбовали его для прогулок, а московские власти – для официальных мероприятий.

У меня всегда возникает странное ощущение при соприкосновении с памятниками истории. Что-то схожее с дежавю. Все наши страсти, все наши порывы, победы и поражения, все, что мы пытаемся достичь, предотвратить или приблизить, – все это уже когда-то было. Миллионы и миллиарды людей, живших до нас, рвали жилы, шли на смерть, самопожертвование ради высоких или низких целей. Все прошло. Все перетерто и смыто временем. Люди – лишь волны на поверхности реки Хронос.

Интересно, что о нас напишут историки двадцать второго века? Территория, включающая часть Европы и Азии, на которой когда-то проживали славянские племена, погибшие в розни и отдемократизированные мировым сообществом до нуля?

Я встряхнул головой, отгоняя наваждение. Шкот вам в глотку, а не Россия. Мы выживем!

Я перешел через мостик, свернул на аллею и увидел Куратора.

– Подыхаю от жары, – он промокнул лоб носовым платком.

– Аналогично. Хотя на югах, где я волею судьбы вынужден был приятно проводить время, бывало и хуже.

– Жара и паразиты, – Куратор помолчал и добавил: – Паразиты – хуже жары.

Я доложил о прошедших событиях в подробностях (в общих чертах я ему уже сбросил сообщение).

– Ты веришь, что это ячейка «Альянса действия»? – спросил Куратор.

– Не знаю. Но они законченные социопаты.

– На психов ныне спрос.

– Кого хоть грохнул этот подонок Афон? Правда, сотрудника ФСБ? Или цену набивает себе?

– Правда, Сережа… Капитан Юдин. Из антитеррористического центра московского Управления.

– Вот черт!

На моих глазах грохнули коллегу, а я стоял бессловесной скотиной. Хотя что я мог сделать?

– Остались жена, двое детей, беспорочный послужной список, медаль «За отвагу». И еще пуля, смерть на грязном асфальте.

– Ничего, сочтемся, – с угрозой произнес я.

– Ты поучаствовал в теракте против спецслужб. Теперь Афон и его хозяева считают, что ты их с потрохами.

– Развели меня, как пацана.

– Зато теперь тебе будут доверять.

– И когда эта ячейка сгорит синим пламенем – меня объявят в розыск за соучастие в убийстве сотрудника ФСБ.

– Пусть это тебя не беспокоит. Все в наших руках… Надо раскручивать их дальше.

– Сейчас эта сволота будет готовить теракты. Что мне делать?

– Готовить вместе с ними.

– Предлагаете людей убивать?

– Если они не пойдут на что-то сверхординарное, а это вряд ли, учитывая их низкую квалификацию, – придется участвовать. Только уведомляй меня перед акциями. Попытаемся предотвратить… Или не попытаемся.

– Нормальный расклад такой, – возмутился я, но потом обуздал рвущееся из души раздражение. – Когда мы их будем глушить?

– Как только выведут на более увесистых рыбешек. Как только мы поймем схему. Ты пока думай, как они контачат с вышестоящими руководителями. И как наколоть эти контакты.

– Да нет ничего проще. Вот взорвем Мосгордуму и Министерство экономики – и руководители «Альянса» удостоят нас звания «Убийца года». На торжественном заседании всех и хлопнем.

– Остаточное чувство юмора не утрачено, значит, ты еще не потерян для общества, – хмыкнул Куратор. – Что я тебе могу сказать, Сергей? Сближайся с ними. Вживайся в их жизнь. Стань на время одним из них.

– Кстати, тот тип, портрет которого я дал. Что о нем известно?

– По нашим базам не проходит – точно. Внешность приметная. Кто он – не знаю.

– Может, из-за рубежа гусь?

– Может… А может, ты ошибся. И сделал портрет случайного человека.

– Вряд ли. Он изучал меня. Хотите, в мистике обвините, но я знаю – он приглядывался ко мне. И Глицерин, похоже, его не знал.

– Может быть… Пока вопросов больше, чем ответов… Ускоряйся, Сергей. Фактор времени очень важен.

– Мои друзья-террористы тоже утверждают, что у государства не остается времени. Они спокойны, потому что в головы их втемяшено – даже если они попадутся, то скоро некому будет их судить.

– Очень может быть, – Куратор нагнулся, подобрал веточку, с пристальным вниманием осмотрел ее и резко бросил в пруд. – К тому все идет…

*

Заместителя начальника Главного разведывательного управления Генерального штаба Министерства обороны Российской Федерации смерть настигла, когда он выходил из подъезда своего дома на Комсомольском проспекте. Адъютант ждал его у машины, шофер сидел за рулем.

Чешский пистолет-пулемет «Скорпион Vz68» со скоростью восемьсот пятьдесят выстрелов в минуту за считаные мгновения выплюнул обойму.

Адъютант рухнул на асфальт, даже не поняв, что произошло – девятимиллиметровая пуля разнесла ему череп. Потом пули прожгли корпус черной «БМВ» и навсегда угомонили водителя.

Генерал прожил ненамного дольше.

Киллер с длинными волосами, в бейсболке, очках, затрудняющих опознание, подошел к генералу, произвел контрольный выстрел и бросил рядом с трупом пистолет-пулемет.

Туда же лег и фирменный логотип «Альянса действия».

На следующий день было нанесено еще несколько ударов.

Взрывное устройство, упакованное в спортивную сумку, сработало в рейсовом автобусе на Юго-Востоке Москвы – семь раненых, двое тяжело. Грохнул фугас на выезде из поселка на Рублевке, осколки пробили машину с синей мигалкой и пронзили председателя профильного комитета по борьбе с терроризмом Московской областной Думы.

В Самаре при монтаже взрывного устройства погиб восемнадцатилетний балбес. При осмотре его жилища следственные органы нашли горы агитационных материалов в стиле: «Долой», «Даешь», «Не потерпим».

Информацию, притом исчерпывающую, по всем терактам, к совершению которых могли иметь отношение боевики «Альянса действия», я получал незамедлительно по различным каналам связи. И изучал очень внимательно. Но до сего времени так и не обнаружил в них ничего, достойного внимания. Это был информационный мусор, может быть, важный для следствия, но совершенно бесполезный для идущего по следу волкодава.

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52