Корея. 1950 (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич
Мы покину машину следом за Шапрановым; я, иду чуть впереди Тани, положив руку на кобуру. Впрочем, пока что нас окружают оперативники — и толпа обтекает нашу группу, словно темные морские потоки волнорез.
От греха подальше обошли стороной группы военных, окруженных тонкой цепочкой красноармейцев. Форма японцев выцвела, вся в заплатках — и без знаков различий. Тыловые части? Возможно — но лучше нам не рисковать.
Еще недавно суровые, уверенные вояки — они держали в голове, что поставили на колени почти всю Азию и наслаждались трофеями, от дармового мяса до местных женщин, и награбленного добра, заботливо отправляемого домой… Они до последнего не верили в поражение и готовы были до конца сражаться за императора! Но теперь их мечты о славе и победе разбились о суровую реальность.
Живы ли теперь их родные, уцелели ли их дома? Американские бомбардировки выжгли дотла Токио, а Хиросима и Нагасаки уничтожены атомной бомбой.
Интересно, о чем они теперь думают? Как славно сражались? Или как убивали невинных и грабили, разрушали чужие дома? Нет, теперь их придавило осознание неизбежного возмездия, ударившего в ответ… А есть ли осознание собственной вины и раскаяние?
Кто знает…
Одно могу сказать точно — серый пароход, в очереди на погрузку в который и ждут сдавшиеся вояки, для них не просто средство эвакуации. Отныне это символ того, что они потеряли!
Как, впрочем, и для гражданских, измученных неизвестностью…
— Страшно как… — прошептала Татьяна, прижавшись к моему плечу.
— Не бойся. Вряд ли среди сдавшихся военных найдется место агентам кэмпэйтай. Их хорошо досматривали — а на любую попытку проявить агрессию наши бойцы среагируют максимально жестко. И потом, за спинами оперативников — да и меня — тебя просто не видно.
Девушка согласно кивнула — и мы продолжили движение к уже виднеющемуся впереди траппу.
Волны с глухим звуком бьются о камни и песок — но мы уже на подъеме. Жаль, что здесь не успели собрать пассажиров в одном месте — в той же столовой, к примеру. Впрочем, никогда не поздно это сделать — но экстренный сбор несет свои риски. Все же таки Минодзума кадровый моряк… Попробуем обойти пароход и каюты — а уж там, если поиск ничего не даст…
Впрочем — лучше бы дал.
Прихватив меня под локоть, словно на променаде, Таня внимательно, можно сказать даже, профессионально вглядывается в лица пассажиров. Чуть впереди держится Шапранов, оперативники вынужденно разошлись, но держат нас «квадратом» — увы, из-за спин четверых контрразведчиков экс-шпионка вряд ли сможет кого-то разглядеть. Еще двое остались у траппа… Риск, конечно — и потому правая рука моя покоится вдоль правого бока, а клапаны кобуры расстегнуты. Если что, успею выхватить ТТ, прикрыв собой Таню… Интересно, а ее обучали чему-либо кроме радио-разведки? Вести наружку, запоминать лица, узнавать нужного человека в разных воплощениях?
Вряд ли, конечно. Но девушка итак должна узнать резидента — в конце концов, после стольких лет совместной работы человека можно узнать со спины даже по рисунки движения…
На верхней палубе осмотрелись минут за десять — но Таня лишь отрицательно мотнула головой. В принципе, на месте резидента я также не отсвечивал бы наверху среди пассажиров… Как минимум, до момента отплытия.
Капитан обернулся назад, страдальчески наморщив раненую щеку:
— Идем по каютам?
Таня коротко кивнула:
— Да.
…Ну что сказать? Пароход сей явно никогда не был круизным лайнером — общие каюты его больше напоминали плацкартные вагоны, но с большим количеством скамеек. Зайдя в первую, мы оставили еще двух оперативников у входа, понимая, что в узком пространстве внутреннего помещения наша многочисленность нам скорее будет мешать. Еще двое вынужденно держатся позади — пустить их вперед, это все равно что предупредить резидента. Тут скорее офицеры в военной форме кажутся более незаметными — вроде как последняя проверка перед отплытием…
Осмотр первой общей каюты не дал результата; немножечко теряя терпение, мы двинулись во вторую. Татьяна по-прежнему держится позади, я прикрываю ее спиной, остро поглядывая по сторонам.
Вдруг что почую?
Впрочем, мне показался подозрительным крепкий японец самого независимого вида, да еще и в костюме. Я едва заметно кивнул в его сторону, но девушка с легкой улыбкой покачала головой. Не он… Однако я не успел еще отвернуться от Тани, как взгляд ее словно остекленел, а лицо резко побледнело. Знак рукой от девушки!
— Это он…
В самом конце каюты у иллюминатора сидит неприметный короткостриженный старичок с незапоминающимся лицом — последний с совершенно равнодушным, скорее даже философским видом познавшего дзен монаха созерцает берег.
Да быть не может! Эта развалина и есть паук, сосредоточивший все нити огромной агентурной сети в своих руках⁈
— Олег, впереди, у иллюминатора.
Я негромко обратился к капитану, держащемуся в пяти шагах впереди нас, впервые назвав его по имени. Контрразведчик кивнул, двинувшись к деду с пустыми руками — а я махнул головой отставшим оперативникам.
— Страхуйте!
Впрочем, Шапранов уже поравнялся со стариком, для проформы даже бросив руку к фуражке, что-то сказал…
Я едва разглядел молниеносное движение Минодзумы, ударившего узким, коротким клинком; скорее даже шипом, до того прятавшимся в футляре из-под письменных принадлежностей… И, скорее всего, из многоразового пера же и извлеченным; самое страшное, что конец трехгранного шипа мне показался каким-то влажным, словно чем-то смазанным.
Неужели яд⁈
Я замер на месте, задержав дыхание, время словно бы замедлилось… И потому успел во всех подробностях рассмотреть, как заученно смещается с линии короткого, направленного в живот удара Шапранов, развернувшись спиной к борту. Как легким ударом левой руки он отводит в сторону атакующую руку Минодзумы, словно бы легонечко поддев запястье противника ребром ладони… И как тяжело вдруг врезался локоть контрразведчика в локтевой же сустав скорчившегося от боли японца; явно отравленный клинок полетел на пол, выпорхнув из разом ослабевших пальцев резидента.
А потом чудовищно жесткий апперкот капитана словно бы подбросил японского шпиона в воздух, буквально оторвав резидента от земли!
— Вот это да…
Я не смог удержаться от восхищенного возгласа — а Минодзиму уже начали крутить подоспевшие агенты, в то время как Шапранов с кривой ухмылкой подобрал трехгранный шип, оброненный нашим врагом.
— Наверняка матин. Иначе стрихнин — очень популярный яд японских синоби…
Между тем, связанный старик уже оклемался — что весьма удивительно для столь тщедушной комплекции и немаленького возраста! Бросив злобный взгляд на капитана, он с кривой усмешкой что-то произнес; я подумал, что какое ругательство или угрозу, но Татьяна с удивлением перевела:
— Говорит, что он восхищен тем, как товарищ капитан сумел уйти от удара. Ведь Минодзиму мастер иайдо. Он выражает свое восхищение.
Шапранов вновь криво улыбнулся:
— Да плевать на его иайдо, и его восхищение. Взяли — и, слава Богу… Военного преступника ждет справедливая кара! Но вначале — дознание с пристрастием.
Капитан СМЕРШа как-то уж совсем хищно оскалился, отчего даже мне стало не по себе; затем контрразведчик повернулся к нам с Татьяной.
— Таня, вы выполнили свою миссию — и вам, безусловно, зачтется. Следствие будет мягким… Но оно будет — все же вы работали на врага. Так что можете пока попрощаться с товарищем старшим лейтенантом… У него теперь своя дорога,а у нас своя.
Мне стало невыносимо горько после этих слов капитана — хотя умом я и понимал, что за сотрудничество с японской разведкой наследную аристократку ничего хорошего не ждет. Конечно, теперь это уже не «измена Родине», и уж точно не «вышка»…
И все же, повторюсь, мне стало невыносимо горько. Вроде ведь и побыли вместе меньше суток, и перекинулись лишь парой фраз — а вроде уже как родные, пережившие вместе не один бой… Да и не только ведь это важно! Пока она держала меня под локоть на корабле, ее рука словно жгла меня через гимнастерку. А то, как экс-разведчица спала у меня на плече в самолете, я наверное, никогда уже не забуду… Я молча взял разом поникшую девушку за руку, она не отняла ладони; вместе за руки мы и пошли, покидая корабль. Но с каждым шагом идти становится все труднее — а теплые, нежные девичьи пальчики еще и неожиданно крепко так стиснули мою ладонь, словно призывая не отпускать…
Похожие книги на "Корея. 1950 (СИ)", Калинин Даниил Сергеевич
Калинин Даниил Сергеевич читать все книги автора по порядку
Калинин Даниил Сергеевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.