Старая добрая война - Тамоников Александр Александрович

— Подними, как будешь готов, держи минуту, не больше.

Офицеры встали у амбразур, подняли бинокли. Они не беспокоились за свою жизнь, так как снаружи амбразуры были закрыты сильно тонированным стеклом от старой «шестерки», найденной кем-то из ополченцев в разгромленном и брошенном жителями селе Орехово.

Солдат на посту сделал все как надо.

Снайпер если занял позицию на чердаке бывшего кафе, то прекрасно видел появившуюся цель. И это выглядело естественно. На то и дежурный на посту, чтобы отслеживать обстановку, а как ее отслеживать, если все время прятаться за бруствером? Но та сторона молчала. Через минуту манекен исчез. Боец доложил о том, что и без доклада видели офицеры.

— Не хлопнул снайпер, — сказал Иванов, отойдя от амбразуры.

— И это хорошо, — вторил ему Середин.

Он присел на табурет рядом со связистом. Тот кивнул и начал вызывать штаб батальона. 8.00 — время утренних докладов начальников постов комбату.

Установив связь, рядовой Дунин передал Середину гарнитуру радиостанции.

— Остов! Я — Заслон-3!

— Я — Остов, — ответил подполковник Черненко.

— Докладываю, прошедшей ночью на посту происшествий не случилось, нашими снайперами уничтожен снайпер «укропов».

— Значит, дуэли продолжаются?

— Так точно.

— Желательно прекратить эту игру со смертью.

— Ваши слова да в уста командованию украинцев. Я могу отдать приказ на прекращение снайперской охоты, вопрос: сделают ли это с той стороны?

— Тем более когда вы сняли их стрелка. Но если продолжать в том же духе, то только исключительно между снайперами.

— Я приказ помню. Кстати, наши люди выходили на стрелков, хохлы же имели целью уничтожить пост охранения.

— Я тебя услышал, что еще?

— Ночью к их посту подходил бронетранспортер от Лакино. Пробыл у КНП противника минут двадцать и ушел в Гурную.

— Предложения?

— Думаю, произвели смену начальника поста.

— Возможно. Ты сегодня сам посмотри за блокпостом противника. Необходимо убедиться, что была произведена смена, а не что иное. БТР мог доставить на пост как дополнительный личный состав, так и вооружение.

— Посмотрю.

— В остальном все в порядке?

— Так точно. Артиллерия молчит.

— На высоту нацелены «Грады», и это командованию украинской бригады известно, потому и молчат САУ.

— Тогда, скорее всего, «укры» отведут огневой взвод на другие позиции, их же хлебом не корми, дай пострелять по мирным населенным пунктам.

— Не исключено. Ты должен увидеть, в каком направлении будет осуществляться отвод.

— Только в пределах видимости, а она ограничивается большой березовой рощей, где сидит заградительный отряд в составе роты карателей «Буг».

— Я не требую того, что не в твоих силах. Вопросы?

— По обстановке ничего нового?

— Украинцы проводят перегруппировку сил на дальних подступах.

— Это мне известно.

— Тогда ничего нового. До связи, Заслон-3!

— До связи!

Середин передал гарнитуру связисту, повернулся к Иванову:

— Повара — на кухню, остальное без изменений.

— Понял. — Взяв автомат, старший лейтенант вышел из КНП.

Середин же подошел к амбразуре. Поднял бинокль, направил на КНП противника и тут же вздрогнул. Он не верил своим глазам. На удалении от КНП украинского поста в десять-пятнадцать метров с двумя бойцами разговаривал не кто иной, как… Дмитрий Шрамко. Он был одет в натовский камуфляж, на плечах погоны капитана, шеврон бригады ВСУ.

— Ни хрена себе! — проговорил Середин.

— Что-то случилось? — спросил связист.

— Случилось то, что не должно было случиться.

— Хохлы подводят технику? — побледнел Дунин.

— Хуже!

— Артиллерию?

— Связь мне с комбатом, срочно!

На соединение ушло более минуты. Командир батальона продолжал принимать доклады с других постов. И только третья попытка увенчалась успехом. Черненко ответил:

— Слушаю тебя, Заслон-3! Что случилось?

— Я видел нового начальника блокпоста «укропов».

— Поэтому и решил вызвать меня? Оторвать от более важных дел?

— Я видел Шрамко, Остов!

— Что? Того самого?

— Так точно! Он капитан ВСУ, по шеврону — офицер механизированной бригады.

— Дела… Ну что ж, бывает и такое.

— Но мы же с ним…

— Что было, Заслон, то прошло!

— Мне нужна частота, на которой общаются между собой «укропы».

— Хочешь поговорить с бывшим другом?

— Да, очень хочу.

— Вряд ли удастся по связи, которую наверняка прослушивают.

— Мне нужна частота.

— Подожди и передай гарнитуру связисту, он быстрей сориентируется.

Середин протянул гарнитуру Дунину:

— Слушай внимательно.

— Я?

— А кроме нас разве на КНП есть еще кто-то?

— Но… — Связист замолчал, сосредоточился, слушая эфир, потом ответил: — Понял! Так точно, все понял. Командира дать? …До связи! — Он положил гарнитуру на стол, поднял глаза на Середина: — Мне сообщили частоту хохлов.

— Можешь на нее настроиться?

— Так я с первых дней, как мы заступили на пост, слушаю их.

— Так тебе известна частота?

— Эка невидаль, выйти на станцию, работающую менее чем в километре от тебя. Я и позывные их знаю.

— Чего ж ты мне раньше об этом не сказал?

— А вы и не спрашивали.

— Значит, вызвать на связь начальника вражеского поста можешь?

— Могу, а зачем?

— Какое твое дело? Вызывай старшего «укропа»!

— Использовать ваш позывной?

— Нет, погоди… так, используй позывной «Ольха»!

— Ольха?

— У тебя со слухом появились напряги?

— Извините, минуту. — Дунин «поколдовал» над станцией, затем запросил: — Рубеж-6! Я — Ольха! Как слышите, прием! Мне нужен Первый! …Кто я? Сказал же, Ольха, или тебе открытым текстом, придурок, объяснить? …То-то, давай Первого, срочно!

— А ты молодец, можешь запудрить мозги, — улыбнулся Середин.

— Это получилось случайно… Первый? Минуту. — Дунин протянул гарнитуру капитану: — Начальник блокпоста «укропов».

— Рубеж-6? — чувствуя, как учащенно забилось сердце, спросил Роман.

— Я! Слушаю!

— Не ожидал…

Но Шрамко не дал Середину договорить:

— Я понял, с кем разговариваю… Встретиться? Для чего? …Обсудить ночное происшествие? …По-моему, здесь нечего обсуждать, вы убили моего подчиненного. …Это недостоверная информация. …Есть предложение? …Ну что ж, хорошо. Только условия выставляю я… Тогда так, встречаемся ровно через час, на дороге в центре буферной зоны. Сигнал к выходу — поднятый над постом белый флаг. …Ну, тогда полотенце, полотенце-то есть? …Встречаемся один на один, без сопровождения и без оружия.

— Согласен, — успел вставить Середин, поняв игру Шрамко. Дмитрий, видимо, находился на КНП не только со связистом, посему представил ситуацию так, будто на связь вышел начальник вражеского блокпоста, что соответствовало действительности, и предложил личную встречу. Подобное на линии разграничения происходило не так редко, что, в итоге, спасло жизни многих и с той, и с этой стороны фронта.

— Значит, ровно через час. Время пошло.

— До встречи, Рубеж!

— До встречи, Ольха!

Середин вернул гарнитуру связисту, по рации вызвал на КНП заместителя.

— Вы что, товарищ капитан, решили встретиться с начальником поста «укров»? — удивленно спросил Дунин.

— Да! И больше никаких вопросов.

— Дела! А комбат…

— Я же сказал, никаких вопросов. Вызовет штаб батальона, передашь отсрочку переговоров, понял?

— Но это не пройдет. Какая может быть отсрочка, когда мы не ведем бой?

— Тогда скажешь, что я в лесополосе. Вместе с заместителем. Вернусь, свяжусь сам со штабом. А комбат не вызовет.

— Ничего не понимаю.

— А тебе, Стас, и не надо ничего понимать. По крайней мере, в данной, отдельно взятой ситуации. Вызывай Иванова, а я пока переоденусь. Да, и полотенце белое приготовь!

— Есть!

Глава седьмая

В 9.50 над блокпостом ополчения взвилось белое полотнище. Сделали флаг из старой простыни. Практически тут же белый флаг поднялся на флагштоке украинского блокпоста.