Рота - Подопригора Борис

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62

Елену и Анну в клубе встретили как хорошо знакомых почетных гостей и сразу провели в закуточек со столиком. Вокруг все гремело и искрилось, сновали какие то разряженные девицы и какие то такие же разряженные в оч чень модные прикиды мальчики, многим из которых, судя по лицам, было лет этак под сорок. Числов снова сжался, почувствовав себя в чужой и враждебной обстановке, и даже Анино осторожное прикосновение к его локтю не помогло расслабиться… Он словно чувствовал чье то присутствие – скрытое, но недружественное… а может быть, подсознательно Сергей даже хотел, чтобы какая то агрессия или враждебность проявилась бы по отношению к Анне, чтобы он смог защитить ее, проявив себя по мужски. И хотел он этого (да даже не хотел, а подсознательно желал) не столько для того, чтобы героем в ее глазах стать, а чтоб хоть так… нет, не расплатиться… а отблагодарить – за весь этот невероятный, нереальный, совершенно фантастический день и вечер. Капитан не мог понять, чем он заслужил такие подарки от малознакомых людей. Ему, надо сказать, вообще не много в жизни подарков доставалось ~ все больше «подарочков»… А подумать, что у такой дамы, как Анна, могут быть какие то обычные «женские» виды на него, Сергей не мог, потому что… потому что он как ее увидел, так почему то сразу сассоциировалась она у него с какими то полудетскими представлениями о принцессе. Принцессы же, как известно из сказок, бывают разными – и добрыми, и не очень, чаще капризными, но обязательно возвышенно благородно благовоспитанными. Короче говоря, не трахаются принцессы этак «с леганца» с армейскими поручиками. У принцесс все через роман идет, а роман – это штука сложная, а главное – долгая, протяженная, так сказать, во времени.

Да, так вот, в «Плазе», конечно, никто ни на Анну, ни на Елену не нападал. И не приставал. И даже грубо не толкался. Посетители этого клуба старательно делали «отвязанные» лица, а мужчины мальчики все время позволяли себе какие то странные жесты руками – такие жесты, как бы это сказать, людей, многое повидавших, через многое прошедших и от многого уставших. Но Числов умел видеть опасность не глазами, а нутром, по звериному, конечно, понимал, что публика то собралась – безобиднее некуда. Так, разве кто на мелкое хулиганство от лишнего коктейля раздухарится – и это максимум. Как ни вертел головой Сергей, а не замечал он ни брутальных бандитов, которыми, по разговорам, Питер был просто набит, ни миллионеров садистов, выискивающих себе жертву, ни вообще хоть какого нибудь завалящего злодея. Видимо, в это заведение пускали действительно только приличную публику…

Сквозь шум и гомон Числов вдруг услышал Анин вопрос:

– Сергей, а вы что, правда, думаете об увольнении?

Числов очень удивился, как это Дыля успел «просемафорить», видимо, Елене Андреевне, а та уже и Ане, удивился и даже отчасти раздражился. Поэтому ответил вяло:

– Не то чтобы думаю… Приходят такие мысли иногда в голову. Но они всем офицерам… почти всем… приходят. Думать об увольнении – любимое армейское развлечение. Знаете, это как верная жена любит иной раз помечтать – совершенно безобидно – об измене мужу.

– А вы что, женаты? – заинтересовалась Елена Андреевна.

– Нет, – пожал плечами Числов. – Но я…

– Ну так и откуда же вы можете знать, о чем мечтает порядочная замужняя женщина?

Числов не нашелся, что ответить, инстинктивно оглянулся на Анну, увидел ее смеющиеся глаза и почему то покраснел. Елена Андреевна захохотала, ужасно довольная собой, и утащила подружку в туалетную комнату.

Когда Числов остался за столиком наедине с Дылевым, он шумно выдохнул и залпом, как водку, саданул стакан своего коктейля, предварительно выбросив из него соломинку. Сашка покачал головой и пихнул бывшего однокурсника локтем:

– Чисел, ну что ты, как… Все ж «на мази», чего ты межуешься?

– Что – «на мази»?!

Дыля фыркнул:

– Ты че… маленький? Или – совсем нюх потерял?

Числов нервно закурил (причем свои собственные сигареты, ядреного ростовского производства – даже соседи заинтересованно обернулись на запашок).

– Саня, что ты «гонишь»… Маленький, не маленький… Мы все тут взрослые… И это не дискотека в Рязани… И они – не студентки педагогического училища. Посмотри на нее и на меня… У нее таких вариантов – до Пекина раком не переставить…

Дылев тоже закурил и очень трезво (а он же вообще ничего не пил весь вечер) и даже как то мудро посмотрел Числову в глаза:

– Это ты, Сергей, «гонишь». Точнее, как раз не догоняешь. Я тебе в «Европе» уже пытался «разжевать», но, видать, не ко времени… не «догоняешь». До Пекина раком, говоришь… Я раньше, кстати, тоже так думал, вот точно так же. А потом маленько осмотрелся, пообтерся… Не так то все просто у них с личной жизнью. У них даже сложнее, чем у простых. Тусовки вокруг много, а людей… Они даже, понимаешь, на виду… С кем им, ну вот так, если чисто по человечески? Мужики из их круга все пристроены, все женаты на их же подружках и знакомых, а балуются с другим «контингентом». К тому же и Ленка, и Анька – богатые вдовы, у них бзик, что все на их бизнес покушаются, к рукам прибрать хотят, потому к себе близко абы кого подпускать боятся. А ты – человек случайный… Знаешь, как попутчик в поезде… От тебя опасности быть не может. Ленка это все быстро «сосчитала» – и я ее все ж таки немного уже знаю… Так что мой тебе совет – не теряйся…

Числов с удивлением выслушал Сашкин монолог – не ожидал он таких глубоких размышлений от приятеля, даже головой покрутил, усмехнулся:

– Ну ты, Дыля… Целую философскую базу подвел.

– А ты думал… – без улыбки откликнулся Сашка. – У меня по новой работе мно ого времени теперь для размышлений – о жизни, и вообще… я, брат, даже к чтению пристрастился – сам от себя не ожидал. А что? Стараюсь. Надо же как то соответствовать. Иллюзий то у меня особых нет, но… Чем черт не шутит. А бабы они и впрямь – одинокие… так что…

Приятели, конечно, не могли знать, что в дамской комнате между Еленой Андреевной и Анной Дмитриевной шел разговор – как бы это сказать – примерно в том же направлении. Елена поправила макияж и с улыбкой поглядела на отражавшуюся в огромном зеркале Анну:

– Ну, как он тебе?

Аня пожала плечами, и Елена Андреевна хмыкнула:

– Вот только не надо этого ханжества, подружка. Не первый год знакомы. Парень – просто прелесть. Я таких давно не видела. Может, только в армии такое и осталось? В глаза глянешь – ух, там характерище сидит… Та акой… Ух… А ты еще плечами жмешь… Да если бы не мой Сашка, я бы… Просто уж – от добра добра… Да и диковатый он, конечно, малость, ну так в этом тоже – особый шарм… Тебе простые варианты никогда особо не нравились… А? Подруженька?

– Перестань! – сердито отозвалась Анна, внимательно глядя на саму себя в зеркале, словно хотела найти какой то ответ на какой то вопрос в своих же собственных глазах.

– У у у! – разулыбалась еще шире Елена Андреевна. – Даже так все серьезно? Ты смотри, Анька, с голодухи то не начуди… Я тебе сколько раз говорила – секс должен быть регулярным, чтобы, дорвавшись, глупостей не наделать. А ты все… Ну ладно… По любому, дорогая, с тебя за этого Сережу причитается… Если он, конечно… Ты имей в виду, мне Сашка рассказывал, у мужиков, которые с войны, иной раз проблемы бывают с потенцией… Все ж от головы, они насмотрятся там, да и сами наделают дел, а потом…

– Перестань, прошу тебя!

– Молчу, молчу, Анечка. Вот только… Ты уж передо мной то хотя бы тургеневскую барышню не разыгрывай… Мамочка! Але! Просыпаемся: меня Лена зовут, а не Сережа…

Видя, что в глазах подружки начинает появляться уже настоящая злость, Елена Андреевна довольно расхохоталась…

Тут, наверное, стоит рассказать о двух этих дамах чуть поподробнее… – хотя «чуть» – будет сложно, ибо жизненный путь каждой из них, наверное, тянул на хороший, толстый такой, «женский роман».

Анна Дмитриевна Рудина (в девичестве Белова) и Елена Андреевна Смирнова (бывшая Зайцева) познакомились давно, когда мужья обеих еще были живы. Познакомились они в интересном таком заведении – в клинике неврозов, что на Васильевском острове. А клиника эта была такой не простой. В середине лихих девяностых годов буквально забито было это медицинское учреждение женами, любовницами и содержанками «новых русских» – бандитов, бизнесменов, крупных чиновников, зачастую сочетавших в себе черты одних и других. Это ведь что были за годы – самая настоящая «криминальная война» шла, в которой жертв никто не считал. Не было в этой войне «неприкасаемых». Ну или почти не было. Трудная и очень очень нервная жизнь шла у «новых русских» – никто не чувствовал себя защищенным ни от покушений, ни от «посадки», ни от того, что в один прекрасный момент могут просто отобрать бизнес – и тогда нищета – долги и убожество… Только мужики то еще как то глушили свои страхи беспощадной крутежкой, которую они называли работой. А вот их женщинам – что оставалось? Спортивные клубы, салоны красоты и поездки (не такие уж частые) куда нибудь за границу, где им особо никто не радовался – разве что в дорогих магазинах… Трудно себя было занять этим женщинам – да, кто то пытался учить языки, осваивать компьютеры, но… Все равно было трудно – по театрам и музеям то ходить приходилось с охраной, опасаясь похищений и прочих разных неприятностей. И все время пробивал страх за мужчин, в делах которых они разбирались не очень, случись что с кормильцами; хорошо, если рядом в «мерседесе» не «завалят» – по неофициальной статистике ведь, в Питере в те времена рядом с каждым пятым убиенным «новым русским» погибала либо жена, либо какая то сопровождавшая жертву девушка…

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62