Когда стреляет мишень - Серегин Михаил Георгиевич

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58

Бой в самом деле был бутафорией. Прекрасно подготовленные девушки, не исключено, что и бывшие спортсменки-фехтовальщицы высокого класса (сейчас много мастеров меняет большой спорт на большой шоу-бизнес), показывали охочим до клубнички зрителям оригинальную разновидность стриптиза. Смысл противоборства состоял не в том, чтобы поразить свою соперницу, а в том, чтобы содрать с нее одежду, и без того скудную. Вероятно, бой кончался тогда, когда одна из соперниц оставалась в чем мать родила.

Аппетитная игра, подумал Свиридов. Быть может, не менее азартная, чем казино, да еще несравненно более привлекательная.

– Давай, гаси эту рыбешку!

– Порви киске писку!

– Как раз по ней диаметр!

– Вв-в-ва-а-а!!!

– Гитлер капут! – заорал какой-то толстый господин. И тут же получил фундаментальный пинок от охранника – тому не понравилось, что господин, не в меру разохотившись, вознамерился взобраться на ринг, чтобы, вероятно, принять участие в схватке на стороне больше приглянувшейся ему девушки-гладиатора.

Толстяк крякнул и тяжело отпрянул назад, едва не придавив Владу ногу.

...Алая Пантера оказалась попроворнее и побыстрее своей одетой во все белое соперницы. Она парировала профессионально нанесенный удар и, одним мгновенным, как выстрел, как взблеск кинжала, движением выбросив вперед левую руку, опутала голову и плечи Белой Акулы сетью. И, пока та конвульсивно освобождалась от губительных ячей, двумя выверенными движениями разорвала белую ткань на боках противницы.

Когда та наконец содрала с себя предательскую сеть, туника жалобно взвизгнула и окончательно порвалась – и тотчас же упала на пол под вой восторженной аудитории.

И взглядам судорожно колыхнувшейся толпы предстало совершенно обнаженное стройное тело, украшенное двумя царапинами на нежной коже учащенно вздымающихся боков. Обнаженное – если не считать ничего не скрывавших трусиков.

– Уу-у-у...

– Победила Алая Пантера, – под нестройный гул довольных и разочарованных (были и такие – те, кто проиграл свои ставки) голосов объявил вульгарный господин в желтом смокинге.

– Жаба! – идя вразрез со всеми зоологическими канонами, отрядил в атмосферу толстяк, которого так немилосердно пнул охранник. Вероятно, этот человек, слабо разбирающийся в фауне планеты, болел за девушку в белой тунике и теперь тяжело переносил утрату долларов, внесенных в виде ставки на победителя.

...Вскоре Владу стало понятно, почему бой легкомысленно назвали разминочным.

– Кто из господ выражает желание занять место побежденного? – объявил рефери. – Начальная ставка – двести долларов.

– Тррриста-а-а! – хрипло рявкнул толстяк и наступил-таки Владу на ногу.

Свиридов поморщился и сделал легкое движение локтем, от которого бедолага, и так немало претерпевший из-за своей неуклюжести и скверного характера, отлетел в толпу, едва устояв на ногах.

– Четыреста!

– То же и еще полста! – прокатился чей-то важный начальственный бас.

Неугомонный толстопуз подскочил к Владу и по-петушиному проверещал дурным голосом:

– Да ты че, брат, в натуре?..

Влад неодобрительно покачал головой и повернулся к рингу, оставив толстяка изрыгать слюну и проклятия.

На ринге тем временем уже обозначился какой-то заметно нетрезвый господин довольно-таки «новорусского» вида. По крайней мере, сакраментальные цепь и мобильник при нем наличествовали.

Он деловито осмотрелся по сторонам, задержал цепкий взгляд на застывшей в обворожительной позе – словно распустившийся цветок – девушке в алом и гаркнул, обдав рефери смесью табачного и крепкоалкогольного запахов:

– Ну че, типа, чем мне там телку табанить? Пять «кать» баксов за нее всежки!!

Молодой человек в желтом смокинге даже не поморщился – вероятно, такое поведение клиентуры было ему не в диковинку. Он выписал в воздухе замысловатый пасс левой рукой и воскликнул:

– Оррружие господину гладиатору!

Тем временем вплотную к рингу подтащили два столика, уставленных столовыми приборами и бутылками, заваленных разнокалиберными закусками: вероятно, это друзья новоиспеченного бойца решили вплотную ознакомиться с фехтовальными навыками своего приятеля.

Один из столиков оказался самым что ни на есть бильярдным. Причем не от «американки», а от русского бильярда.

Тем временем тот принял из рук вышедшей на ринг дамы в шлеме римского легиона довольно-таки увесистый меч, покачал его в руке (вероятно, в эпоху первоначального накопления капитала в бытность свою рэкетиром он точно так же держал монтировку для мочиловки отстойного лошья), а потом попробовал заточку режущей кромки и громогласно объявил, что это никуда не годится, потому как жульничество чистой воды.

– Этим тупым бутором даже обрезание жиду не сделаешь!

– Но позвольте, Кирилл Ген... – начал было ведущий, но был перебит громогласным:

– Н-не позволю! Дайте мне нормальную заточку, а не этот, понимаешь ли...

– Но ведь...

– Да ты че, баклан? Думаешь, я твою киску покарябаю? Она мне... м-м-м... и самому еще на че сгодится... ишь, какая профура центровая! – И он нагло схватил Пантеру за шею и сделал попытку потянуть к себе.

Та легко, одним неуловимым движением высвободилась и заняла исходную позицию.

– Че за рамсы?!

Мелкоуголовный жаргон невоспитанного Кирилла Ген... сопровождался пыхтением и маловразумительной жестикуляцией, отчего ведущему дважды едва не перепало по сыто ухмыляющейся физиономии. Впрочем, сейчас в этой сытости появился оттенок некоторого беспокойства.

– Простите, Кирилл Геннадьевич, но кому, как не вам, должны быть прекрасно известны все правила нашего «Колизеума»? Что никакое боевое оружие в рамках нашего шоу не применяется, – продолжал вполголоса увещевать несговорчивого завсегдатая распорядитель. – Можно покалечить девчонок, а им еще работать...

– Плачу «тонну»!!

– Тысячу долларов? – На медовом лице ведущего появилось нечто вроде угловатой резиновой полуулыбки. – Но, Кир...

– Пол-то-ры!

Желтый смокинг смерил назойливого Кирилла Геннадьевича пристальным взглядом, облизнул губы и наконец медленно проговорил:

– Хорошо... Катя!

Застывшая фигурка девушки в алом дрогнула.

– Катя, иди сюда!

Алая Пантера медленно приблизилась и вопросительно взглянула на ведущего. Тот оглянулся на агрессивно почесывающего бритый затылок Кирилла Геннадьевича и прошептал несколько слов на ухо девушке.

На ее лице появилось сначала недоумение, потом пробежала хрупкая тревога, а потом медленно, словно изображение на выползшей из «Полароида» мгновенной фотографии, проступила приглушенная, оцепенелая покорность:

– Да.

– Прекрасно, Кирилл Геннадьевич, – проговорил ведущий, широко улыбаясь. – Сейчас вам принесут другое оружие.

Глава 4

Работа для паяца

...На ринге бушевало настоящее, подлинно захватывающее шоу. В спину Свиридова кто-то барабанил, но он этого не замечал: не до этого было.

Он был захвачен иным.

Два столика быстренько переместились к самому рингу, и толпа возбужденных зрителей, среди которых было немало лиц женского пола, смотрели на захватывающее действо, страшное и одновременно комичное, что разворачивалось в двух метрах от них.

Страшное – потому, что Кирилл Геннадьевич, несколько раз пребольно стукнувшись о пол после ряда неудачных выпадов, кажется, потерял над собой контроль. Девушка по имени Алая Пантера, по всей видимости, пробудила в нем зверя. Еще бы... сначала растормошить в пьяном мужчине – своим полуобнаженным стройным телом – алчущего самца, потом разжечь азарт борьбы, а под конец, после того как он пытался несколько раз грубо смять ее своей огромной массой, хватаясь за ее тупой клинок голыми руками, – раз за разом терпеть фиаско... В нем запенилась ярость.

Ядовитый смех окружающих и обидные реплики из стана собутыльников – особенно из-за и из-под бильярдного стола – превратили эту гремучую смесь эмоций в дымящуюся слепую злобу.

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58