Черный город - Тамоников Александр Александрович

– Да хранит вас Аллах!

Сомов улыбнулся:

– И вам выжить в этом безумии. – Повернулся к Руденко: – Бери труп, выноси на улицу. Я заберу второго.

– Понял.

Капитан привел в чувство избитого боевика. Живучим оказался – а ведь Руденко бил, не щадя сил, вопреки приказу. Боевик задрожал, когда Сомов резким рывком поставил его на ноги, приказав:

– На улицу! Пошел!

– Я… я… мы…

– Я сказал, пошел! Или помочь?

– Нет, товарищ капитан, не надо. Не убивайте только. Иду, иду!

На пороге Сомов обернулся:

– Счастливо, Бэла! Может, еще и увидимся. После войны…

– Наш дом всегда открыт для вас.

– Ну, тогда до свидания!

Сомов вышел вслед за боевиком. У дерева стоял Руденко, бросив труп второго бандита на землю.

– Куда его? – спросил сержант.

– Оттащи подальше от дома – и в подвал! Хотя погоди… – Капитан повернулся к избитому бандиту: – Кто вы? Вижу, служили в Российской армии.

– Так точно! Я рядовой Калачев, а тот… рядовой Градов. Мы из N-ского полка. Попали в плен. Нас заставили служить чечены, но мы никого из наших не убивали.

– А семью, значит, решили загубить?

– Так это же чечены! И муж у бабы раненый боевик.

– Он боевик, а вы, значит, пленные?

– Так точно, товарищ капитан!

Сомов повысил голос:

– Я тебе не товарищ, сука! Твои товарищи в Доме правительства. Что за группа базировалась в соседнем доме?

– Разведгруппа. Нам была поставлена задача контролировать территорию, прилегающую к привокзальной площади. И еще приказали искать каких-то отставших от своих десантников… А?! – Видимо, бандит понял, кто перед ним. – Так это, получается, вас мы должны были найти?

– Нас! Найти и уничтожить, так?

– Не знаю! Командир знал, мы нет.

– Почему ночевали в секторе?

– Не знаю, так командир решил. А ему сверху приказали.

– Ясно.

– Не убивайте меня, прошу вас!

– Кто знает, что вы поехали сюда?

– Никто! Мы сами. Выпили, ну, кровь и взыграла.

– Утром группа вновь должна войти в сектор?

– Нет! Вроде нас хотели куда-то в другое место послать…

– Понятно! И что же ты, урод, товарищей своих предал? Родину предал? Ведь присягу принимал…

– Я… я… не по своей воле. Я… и сюда ехать не хотел, но… Диман… Градов уговорил. По пьянке!

– Протрезвел?

– Так точно!

– Знаешь, что положено за измену Родине?

– Нет! Не надо! – дернулся бандит.

Сомов коротким ударом вогнал нож в сердце предателю, насильнику и убийце. Выдернул клинок, тело упало. Взглянул на Руденко:

– А теперь пошли вместе. Спрячем трупы и вернемся.

– Сюда или к нашим в дом?

– Сюда, Паша. Бандиты оставили «УАЗ»; прикидываешь, как он может нам пригодиться?

– Рванем на нем к своим? Это дело! – Сержант повеселел: – Так реально можно прорваться.

– А я тебе о чем? Но не будем терять время.

– Блин, еще этих ублюдков таскать…

– Надо, Паша! Чтобы на семью подозрение не пало.

– Эх, война… Русских валим, чеченов спасаем…

– Вот такая война, Паша.

– Дембельнуться бы скорей!

– Дембельнешься, если прорвемся.

Спрятав в полуразрушенном подвале бывшего каменного дома, метрах в тридцати от жилища чеченцев, трупы предателей и бандитов, Сомов с Руденко подогнали «УАЗ» к своему дому. Поставили машину во двор. Войдя внутрь, замполит роты объявил сбор всему отделению, сняв наблюдателя с чердака. Обратился к бойцам, вставшим полукругом:

– Ну вот, мужики, и наступил, как говорится, момент истины. Через десять минут начинаем прорыв. Используем вражеский «УАЗ». – Капитан взглянул на механика-водителя БМД: – Павлов, ты обычную машину водить-то можешь?

– Конечно.

– Ну, тогда так: Павлов за руль, я рядом, пулемет на правый борт, туда же Алексеев, Руденко, на левый борт – Бобров и Никонов. Сзади кузова – Тарасюк. Порядок действий следующий…

Поставив боевую задачу, Сомов сказал:

– Ну, парни, с богом!

Отделение покинуло дом. Сомов взглянул на жилище Бэлы. Женщина стояла у крыльца, рядом с ней дети. Она помахала капитану рукой. Сомов ответил тем же. Отделение заняло места в открытом «УАЗе» согласно боевому расчету, определенному замполитом 9-й парашютно-десантной роты. Капитан взглянул на водителя:

– Вперед, Стас!

Павлов завел двигатель, посмотрев на приборы: правый бак заполнен доверху, в левом чуть больше половины. Хватит не только до парка добраться, а и до Моздока, до аэродрома, откуда улетали самолеты в центр России. Включив передачу, он плавно тронул армейский вездеход. Освещая карту почти севшим фонариком, Сомов исполнял обязанности штурмана:

– Пятьдесят метров прямо, затем направо, далее участок разбитой дороги сто метров, за ним – поворот влево. Скорость 40 км/час, свет не включать.

Вездеход медленно, объезжая колдобины и завалы, приближался к зоне дислокации боевиков.

Пройдя четыреста метров, у очередного поворота Сомов приказал Павлову:

– Стоп машина! – Обернулся к Руденко: – Сколько еще до позиций духов?

– Метров сто. Позиции расположены по ширине метров на пятьдесят-сто – где как.

– Значит, до духов сто метров, далее еще сто – их позиции, затем пост справа и прямая дорога до парка, так?

– Так точно. Но это если ехать по соседней дороге, слева.

– Я вижу.

Капитан ориентировался по карте:

– Так, Павлов, значит, смотри: сейчас поворачиваешь налево, через тридцать метров направо и, резко увеличивая скорость, идешь по улице до поста. У поста забираешь левее и выходишь на прямую до наших. Участок дислокации боевиков, включая пост, мы должны пройти на максимально возможной скорости. Понял?

– Так точно, товарищ капитан. Лишь бы пулю не словить, да машина не подвела. А так в минуты доскочим до парка.

Сомов повернулся к бойцам отделения:

– Внимание, выходим на рубеж прорыва и осуществляем его. По моей команде всем открыть массированный огонь во все стороны, исключая пространство перед машиной, с переводом огня – опять-таки по моей команде! – на вражеский пост, а в дальнейшем в тыл. Учтите, нас в парке не ждут. И охранение наверняка тоже откроет огонь. Так что быть в готовности мухами вылететь из машины и залечь. Переговоры с нашими в случае прорыва веду я, а вы лежите не двигаясь. Вопросы есть? Вопросов нет. Приготовить оружие к бою. Павлов, вперед!

Павлов вывел автомобиль на улицу, ведущую к вражескому посту, выжал до упора педаль газа, и «УАЗ» рванулся вперед. Его подбрасывало на кочках, колеса попадали в рытвины, бойцов трясло. Автомобиль вошел в зону дислокации боевиков. Десантники увидели небольшие группы дудаевцев у сохранившихся и полуразрушенных домов.

– По духам огонь! – крикнул Сомов.

Солдаты ударили из пулемета и автоматов. Стреляли по направлениям не целясь, да и в такой трясучке прицелиться в кого-то было просто невозможно. Фактор неожиданности сыграл свою роль. Боевики не успели сообразить, что произошло, и не применили оружие. Впереди показался пост. На нем тоже сразу не оценили ситуацию. И это спасло десантников. Алексеев накрыл пост плотным огнем из своего РПКСа. «УАЗ» проскочил мимо поста, и тогда все десантники разом ударили по боевикам. Те ответили разрозненными очередями, но было поздно: автомобиль быстро уходил к позициям российских войск.

Охранение в парке увидело издали несущийся к позициям «УАЗ», полный каких-то людей, стрелявших по боевикам. Но это могла быть провокация. А вдруг дудаевцы специально разыграли спектакль, и к парку несся автомобиль со смертниками, набитый взрывчаткой? Бойцы подразделения охранения дали предупредительную очередь. Пули легли внедолет, в десяти метрах от «УАЗа». Сомов понял: дальше сближаться с парком на автомобиле нельзя, свои же и расстреляют к чертовой матери. Там же даже не предполагают, что в парк прорывается отделение десантников. Поэтому он крикнул:

– Внимание: как «УАЗ» встанет, всем быстро покинуть машину и залечь рядом, прекратив огонь. Далее действовать по моей команде. Павлов, стой!