Уже не спеша продвигаясь по ВОПу, Сергей в одном из окопов заметил соединённые по две штуки и связанные между собой проводом полёвки трубы от РПГ- 18. Всего их, то есть соединённых в единое целое труб, было четыре по две. Не придав им особого значения, (мало ли зачем это понадобилось сидевшим здесь когда-то пехотинцам?), он развернулся и начал спускаться, двигаясь немного наискосок по склону, рассчитывая выйти именно туда, где находилось открытое пространство и виднелись фигуры рассыпавшихся в разные стороны разведчиков.
Как оказалось, основная часть группы занималась мародёркой, точнее уже заканчивала ею заниматься. Пяток брошенных рюкзаков были вывернуты, тщательно проверены, всё мало-мальски ценное изъято и поделено.
Увидев подходящего Ефимова, навстречу ему двинулся до того стоявший около дерева и озирающийся по сторонам Гондурас.
— Ну и где мой подгон? — скорее в шутку чем всерьёз поинтересовался у него старший прапорщик.
— Командир, вот как раз иду, — улыбнулся Алексей, протягивая Ефимову найденный неподалёку от рюкзаков боевой нож. Ефимов протянул руку, принимая подарок. Нож ему понравился сразу: с удобной, легко легшей в ладонь рукояткой, с упором для пальцев, остро отточенный, он легко нашел себе место в разгрузке сразу за магазинами, так как будто всегда там и был.
— А что-нибудь путное нашли? — спросил Ефимов, имея в виду что-либо способное сойти за разведданные.
— Видеокассету, фотоплёнку, четыре НУРСа с накрученными боеголовками, и так по мелочам, литература там и прочее.
— Ясно, — кивнул Ефимов и направился к совещающимся командирам групп. Сделав пару шагов, он услышал недовольно бурчащий голос Чернова и невольно прислушался.
…Рембо хреновы, — в сердцах выговаривал тот стоявшим напротив него опытным ветеранам- контрабасам. — Только понты одни, а за старшиной никто не пошёл. Эх вы…
— Да ладно, не ершись, — успокаивал его коренастый Шлыгин. — Если бы что завязалось — мы бы сразу подтянулись…
— Подтянулись, — передразнил Чернов и, махнув рукой, потопал прочь. Слышавший всё это Ефимов лишь усмехнулся: «никто не хотел умирать» снова подумал он и пошел к сидевшему под деревом и пристально всматривающемуся в карту Лыкову.
После короткого обмена мнениями заночевать было решено на ВОПе. Только что произошедшая перестрелка раскрыла местонахождение групп, и ждать, что появится какой-то тупой противник, способный после этого попасть в засаду, не приходилось, так что следовало тупо позаботиться о собственной безопасности. Старший прапорщик какое-то время выбирал себе местечко для ночлега, а когда вернулся к командиру четвёртой группы и стоявшему подле него Шлыгину, окончательно стемнело. Лыков сидел на корточках и заканчивал диктовать радиограмму.
— …предположительно ПЗРКа. Возможно заминированы, тянутся провода.
— Срочно уточнить и доложить, — приказ из группировки был категоричен.
— Да пошли они к чёрту, — зло огрызнулся Лыков, — передавай, — обернулся он к развалившемуся на коврике подле своей радиостанции рядовому Примакову: — В связи с наступившей темнотой досмотр произведу утром.
Ефимов на секунду остановился.
— Валера, я ещё по светлому по окопам пробежался, там трубы от мух. Можешь передавать, что это не ПЗРКа.
— Да ну их, утром передадим. Нам тут уже по первое число за отсутствие трупов влетело. Пусть они там, — лейтенант кивнул через плечо, указывая в сторону группировки, — маленько обломаются, дырки на ордена ночью провертят, а утром зашивать обратно будут.
— Раненый-то был, это точно, — заметил Ефимов, но видя, что это не вызвало у группников энтузиазма, развивать эту тему не стал.
— Там точно трубы? — уточнил Шлыков, Сергей кивнул.
— Так это же направляющие, — обрадованно воскликнул лейтенант Лыков. — А я — то думал, для чего это чехи НУРСы с собой тащили.
— Точно, — подтвердил его догадку подошедший к ним капитан Свиридов, — это они по морпехам долбануть хотели.
Все посмотрели вдаль. Было темно, но в глазах отчётливо представлялась днём бывшая как на ладони позиция морских пехотинцев.
— В иных «военно-полевых» организациях кое-кто бы уже себе ордена накручивал за предотвращение теракта… — со злой иронией пробурчал Свиридов.
— А кое-кто и за видеосъемки не меньшее бы поимел, — поддакнул Лыков и, смеясь, добавил: — А нам завтра за отсутствие трупов и ПЗРКа задницу на кресты порвут.
В это же время, в группировке и впрямь уже крутили дырки под ордена — захват четырёх переносных зенитно-ракетных комплексов стоил дорогого.
Все хотели прислониться к подвигу, и потому спешили доложиться в столицу. Хорошо, что нашёлся один старый, мудрый генерал, приказавший не пороть горячку и дождаться окончательного, проверенного сообщения.
— Что, будем докладать? — попытался пошутить Лыков и, взглянув на часы, посмотрел на сладко потягивающегося Свиридова.
— Докладываем, — без особого энтузиазма отозвался тот.
— Ох, и влетит же нам, — хмыкнул лейтенант и, повернувшись: — Примаков, ляпи…
Радист доложил, но, против обыкновения, отключать и сворачивать радиостанцию не стал, а остался на приёме…
— Товарищ старший лейтенант, — обратился он некоторое время спустя к сладко позевывающему Лыкову, — послушайте, — и протянул наушники в сторону командира.
В тишине раннего утра стало отчётливо слышно, как некто, используя исключительно ненормативную лексику, рисует портрет не захвативших ПЗРКа разведчиков. При этом единожды сорвавшееся с его языка слово идиоты, было самым ласковым и удобоваримым.
— Сволочь, — только и сказал Валерий и приказал вырубить радиостанцию. Через пять минут все разведчики знали, сколь сильно оценён их труд и, не слишком стесняясь в выражениях, в свою очередь костерили вышестоящее начальство.
К полудню группы были эвакуированы. Командиры вызваны на разбор «полётов» и изрядно «обласканы» начальством в очной форме. Не помогли ни «предотвращение теракта», ни разведданные в виде видео и фотосъемок, сделанных самими бандитами.
Глава 8
Полтора следующих месяца Ефимов почти не вылезал с боевых: приходя с одной группой, он зачатую тотчас отправлялся на боевое задание с другой. Сергей рвался в бой. Они находили заброшенные базы, вскрывали схроны и тайники. Оружие, боеприпасы, продукты мелькали в боевых донесениях и сводках, но боестолкновений больше не было. Словно слегка пошалив, боевики снизили активность до минимума и теперь отсиживались по своим родовым селениям или же ушли на север, в зону ответственности первой роты. Там наблюдалась нездоровая движуха. Боевичьё явно что-то готовило. То и дело у первой роты случались мелкие стыки. Погиб замкомроты, был ранен в бою один из группников, а приехавший на место Полесьева Минохин подорвался на мине. Первой роте катастрофически не везло…
Отношения между Ефимовым и Простовым вроде бы наладились, но прежнего доверия уже не было. Поэтому когда Сергею предложили иди на боевое задание вместе с группой Евгения, он некоторое время колебался. Потом махнул рукой и согласился.
Их вывезли рано утром, когда ещё солнце только-только начало подниматься над горизонтом, и десантировали на значительном расстоянии от района разведки. Майор Пташек, досадуя на отсутствие боевиков, решил опробовать новую тактику, высаживать группы так, чтобы они достигали района предстоящей работы лишь на вторые, а то и третьи сутки. Тем самым он пытался обмануть вражеских наблюдателей.
Так что боевой выход группы Простова по всем параметрам можно было считать экспериментальным.
По своему обыкновению шедший в головном дозоре Ефимов первое время вёл группу вдоль лесной вырубки, старательно избегая открытых участков и тщательно прислушиваясь к доносящимся звукам. Так получалось, что их путь всё время пролегал параллельно растянувшемуся в речной долине селению, и идущие оттуда звуки слышались постоянно. Сперва завыл припозднившийся муэдзин, затем, когда его «пение» закончилось, заныл ишак, а следом заработал мотор трактора. Постепенно звук дизеля приближался, и Сергею, понявшему, что это местные жители собрались по дрова, пришлось спешным порядком уводить группу влево, в глубину пока еще не тронутого топорами и бензопилами леса.
