Викинг - Гарин Максим Николаевич

— Нет, — честно признался Илья Самойлович.

— Ох, нелегкая это работа — метать бисер перед свиньями, — тяжело вздохнул собеседник.

— А вспомни, сколько раз ты сам умудрялся лопухнуться по-крупному, — моментально парировал Кольцов.

— Ну ладно, ладно, — примирительно заметил приятель. — Слушай сюда. Как ты думаешь, на чем сейчас люди делают деньги?

— На всем! — не задумываясь выпалил Кольцов.

— Ну хорошо, а большие деньги?

— Тоже: перечислять — упаришься! — гнул свою линию Илья Самойлович.

— Большие деньги можно заработать, торгуя оружием.

— Где мы, а где это самое оружие, — резонно заметил Кольцов. — И уж больно дело рисковое.

— Не рискованнее других. Тем более, что я не собираюсь предлагать тебе заниматься именно торговлей оружием.

— А чем же? Ты можешь говорить конкретно? А то все ходишь вокруг да около.

— Конкретно? Пожалуйста. Понимаешь, существует довольно разрозненная группа людей, имеющая возможность доставать оружие. Кто со складов, кто прямо с заводов. Не танки, конечно, и самолеты, а гранатометы, автоматы, винтовки, взрывчатку. Попадаются и предметы посерьезнее. На все это проще простого найти покупателей. Да вот беда. Постоянно происходят нестыковки. То есть товар, но нет покупателя, а долго держать оружие при себе — дело рискованное, то есть покупатель, но нет товара. Или есть, да слишком маленькая партия. Или не тот. Скажем, человеку нужны автоматы, а ему предлагают гранатометы. А в другом месте есть автоматы, а покупатель ищет гранатометы. А друг о друге они не знают. Короче, пора кончать с этой самодеятельностью. Нужна разумная централизация. Все образовавшиеся излишки надо сосредоточить в одном месте, чтобы покупатель не метался в поисках товара. Твой объект идеально подходит для этой цели. Он достаточно велик, никто не знает о его существовании, очень удачно расположен географически. Именно этим путем уходит большая часть оружия из России. Кроме того, здесь, среди оставленного военными хаоса, можно устроить небольшой полигон на случай, если у покупателя возникнет сомнение в качестве товара.

— А почему бы этому объекту не существовать только в твоем воображении? — вежливо поинтересовался Кольцов.

— Не затевай беспредметный разговор. Просто поедь и убедись.

— Что, прямо сейчас?

— Нет, сначала обсудим еще один вопрос. Думаю, будет справедливо делить будущую прибыль поровну.

— Ничего себе! — возмутился Илья Самойлович. — Мне придется вести все дела, а он за одну идею хочет иметь столько же. По-моему, даже четверти для тебя будет многовато.

— Не только за идею. Я организую доставку товара, найду клиентов. Где же это видано, чтобы организатор получал меньше исполнителя?

— А риск? Тебя даже замести не успеют, а я каждый день буду ходить под расстрельной статьей. Только идиот решится на такое меньше, чем за шестьдесят процентов.

Приятель откинулся на спинку стула, посмотрел вверх, словно надеясь услышать оттуда подсказку, и выдохнул:

— Согласен.

Он разложил на столе большой лист бумаги, бережно разгладил: — Смотри. Вот схема этого объекта.

Илья Самойлович долго разглядывал какие-то непонятные закорючки и наконец озабоченно поинтересовался:

— Сколько еще таких чертежей существует в природе?

— Нисколько. Ведь объект считается уничтоженным. Даже о том, что он когда-то существовал, знали единицы. А уж то, что объект уцелел после ликвидации бункера, на сегодняшний день известно только нам с тобой.

— А если бы ты мог совершенно законно приобрести этот участок земли, то круг посвященных сузился бы до одного человека? — Кольцов не смог удержаться от того, чтобы не поддеть приятеля.

— К чему гадать о том, что могло бы быть. Ты лучше подумай о том, что будет.

Объект действительно существовал, но пришлось провести серьезную переделку, прежде чем он стал соответствовать поставленной задаче. В сущности, работы оказалось не так уж и много — основную проблему представляла необходимость сохранить ее в тайне.

Считанные дни пустовал объект после того, как превратился в склад. Непредсказуемость того, что удастся укрыть сегодня, а что завтра, плюс размах краж и резко возросшее внимание правоохранительных органов к заметным фигурам преступного мира способствовали процветанию нового дела Кольцова. А тут еще — неизвестно, плакать или смеяться, — исчез приятель Ильи Самойловича. Поступил, можно сказать, по Шекспиру: сделал свое дело и ушел. Хотя, Шекспир, конечно, здесь ни при чем. Просто приятель слишком возомнил о себе. Вот ему и доказали, что незаменимых людей у нас по-прежнему нет. Хотя неизвестно, успел ли он понять это перед смертью.

Теперь Илья Самойлович мог с чистой совестью забирать не шестьдесят, а все сто процентов прибыли. Но была и обратная, а точнее говоря, теневая сторона медали. До бесследного исчезновения приятеля Кольцов он работал с компаньоном. Сейчас же у Перстня появился хозяин — Юрий Михайлович, прозванный в Москве Долгоруким. Он как-то незаметно, но твердо дал почувствовать Илье Самойловичу, кем Перстень является на самом деле: цепной собакой, стерегущей хозяйское добро. И все это Долгорукому удалось совершить в течение всего одной и не очень продолжительной личной встречи.

Чем была вызвана вторая — ныняшняя — встреча, Кольцов даже не догадывался. Все вроде шло хорошо, без серьезных происшествий. Городские власти относились к нему уважительно, как к серьезному и удачливому коммерсанту. О том, где хранится оружие, знали всего три человека, а предпринимаемые меры безопасности позволяли с абсолютной уверенностью утверждать, что слежки не было. Но что-то все-таки произошло. Долгорукий не тот человек, чтобы по пустякам мотаться по своим подопечным…

Машина стремительно вырвалась из города, а еще через несколько минут затряслась по ухабам лесной дороги.

— Хорошо, что я отказался от обеда. Разве можно ездить по таким дорогам с набитым брюхом? — заметил московский гость.

— Наоборот, все бы утряслось. Да и путь недалекий, всего-то верста с гаком, — негромко возразил Кольцов.

— А гак, небось, еще верст семь будет.

И в ту же минуту, опровергая слова москвича, показалась лесная опушка, а за ней на несколько километров простирался открытый участок, некогда являвшийся степью, но стараниями людей превращенный в пустырь. Большая его часть была обнесена забором из колючей проволоки, на котором через каждые сто метров висели таблички «Вход воспрещен. Предъяви пропуск в открытом виде». Да, психологически Илья Самойлович все рассчитал точно. Надпись «Не заходить. Частная собственность» не только бы не остановила бы определенную категорию людей, но и подстегнула бы их к вторжению на чужую территорию. И только такое предупреждение, недвусмысленно намекающее на наличие за оградой неких могущественных сил, стоящих на службе у государства, начисто отбивало всякое желание совать нос не в свое дело.

«Мерседес» затормозил у единственных ворот, ведущих внутрь огражденного пространства. Пропуская прибывших, бесшумно разошлись створки ворот.

— Это они так перед каждым, кто здесь остановится? — то ли в шутку, то ли всерьез поинтересовался москвич.

— Нет, только когда увидят хозяина, — ответил Кольцов, не желая вдаваться в подробности того, как это делается.

Впрочем, москвич уже забыл об этом. Он с неподдельным интересом разглядывал хаотичное нагромождение бетонных блоков, стальных перекрытий и прочих составных частей ликвидированного бункера.

— Как же вы пробираетесь по этим руинам? — удивленно спросил он. — Здесь же сам черт ногу сломит.

— Отважные герои всегда идут в обход! — несколько туманно ответил Илья Самойлович и, объехав обломки, свернул в едва заметную лощину. Остановив машину, он достал приборчик, напоминавший телевизионный дистанционный пульт, и нажал кнопку. В ответ на несколько едва заметных касаний часть каменной стены бесшумно отошла в сторону, освобождая достаточно просторный въезд. «Мерседес» въехал внутрь холма, оказавшись точно под развалинами бункера.