Братство спецназа - Самаров Сергей Васильевич

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63

– Колоритное погоняло, – одобрил авторитет.

– Он что, психотерапевт? – Саид задал второй вопрос за вечер. – С наркологическими больными работает?

– Вот уж чего не знаю…

– Твоя задача усложняется, – сказал Хавьер. – Просто убрать Гагарина – это потом. Сейчас надо выяснить – на кого он работает?

– Какой-то фармакологический концерн…

– Это только прикрышка. Он должен сотрудничать или с ментами, или с ФСБ, или с какой-то крупной не местной группировкой.

– Насчет ментов и фээсбэшников я сильно сомневаюсь. – Сохатый вышел на кухню, выпил налитую в рюмку водку и вернулся в комнату с бутербродом в руке. – Доктор сам под триста пятьдесят девятой ходит. Его всегда на отдых отправить могут.

– Что за статья? – оказывается, вор в законе и Уголовный кодекс плохо знает. Впрочем, не со всеми же статьями и он знаком. Да и статьи в Таджикистане могут быть другими.

– Наемник. Он воевал в Приднестровье, в Абхазии и в Боснии. Если смогут доказать, то…

– Понятно. Но следует выяснить, с кем он сотрудничает. Может быть, с азерами?

Сохатого вдруг осенило. Можно дать ложный след. И пусть Саид копает его…

– Пока ничего сказать не могу. Но у него вчера пара ребят из Прибалтики была. У одного я заметил под курткой пистолет. У меня глаз на это дело наметанный. Но парни не из блатных. Скорее дельцы.

– Как зовут, не знаешь?

– Я их мельком в приемной видел. По акценту только понял, что прибалты.

– Ко мне должны были приехать два прибалта. Уже опаздывают на день, – тихо сказал Саид Хавьеру.

И брови его сдвинулись, лицо выразило сильную озабоченность. Сохатый, похоже, попал в точку.

– А почему ты думаешь, что твоих людей именно Гагарин положил?

Саид опять не захотел ответить.

– У нашего гостя был один из парней Гагарина. И тот пришел его выручать. Мы так думаем. И большого шума, кстати, соседи не слышали. Только два выстрела.

– Значит, спецы работали…

– Потому мы к тебе и приехали. Ты спецов в городе знаешь. Зря, что ли, в школе охранников преподавал. Это может быть кто-то из ваших спецназовцев.

– Сейчас спецназовцев развелось много. Особенно после Чечни. Но что смогу, то узнаю. Только это уже другая цена.

– Пару штук «зеленых» добавляю, – сказал Саид.

– Три, – сказал Сохатый так твердо, что вору осталось только кивнуть. – Только мне суть дела следует знать… Что вокруг меня завертелось? Тогда и пользы будет больше.

– Это тебе знать не обязательно, – Саид категоричен. – Чем меньше будешь знать, тем дольше будешь жить.

– Это моя поговорка, – согласно кивнул головой Дым Дымыч. И не удержался, чтобы не ответить угрозой на угрозу. – К тебе она тоже относится. Я уже сегодня говорил Хавьеру, что зря он тебя со мной свел.

– Что так?

– Ты сам только что сказал – что… Рискуешь оказаться следующим моим клиентом. Я не люблю, когда меня много людей знает.

– Ты мне угрожаешь?

– Нет. Предупреждаю.

Саид поднялся.

– Пошли… – сказал Хавьеру. И повернулся к Сохатому. – Так ты выполнишь заказ?

– Я свое слово назад никогда не беру.

– И попутно остальное узнаешь? – спросил авторитет у Сохатого повторно.

– Что узнаю, сообщу Хавьеру. С другими я не работаю.

Дым Дымыч чувствовал, что Саид готов сделать какую-то гадость. И потому провожал их до двери подготовленным, готовым в любой момент поставить блок. Но вор, похоже, в последние секунды раздумал обострять отношения. Вовремя, должно быть, вспомнил оставленного за дверью своего «быка».

Сохатый вернулся в комнату и подмигнул женщине из слоновой кости:

– Вот так-то, моя единственная…

Ему показалось, что она в танце плавно повела рукой в ответ.

Озарение пришло, как это бывает иногда, во сне. Вернее, где-то на самой грани сна и яви, когда мысли начинают просыпаться, шевелиться и давать импульсы к умственной деятельности начинающегося дня. Николай Сергеевич сел на кровати и все понял. Понял, что вызвало у него вчера такое беспокойство. Понял, где прокололся Сохатый.

Следователь проснулся и заговорил в нем раньше, чем просто человек и боевой товарищ Лосева. Этот следователь сумел проанализировать ситуацию, сумел вспомнить две сцены предыдущего утра, сопоставить и заметить несоответствие. Овчинников, рассказывая о расстреле Седого, охранника и бухгалтера, показал, где лежали трупы, но он не сказал конкретно, где лежал бухгалтер, а где – охранник. Сам Николай Сергеевич хотел тогда же, во время объяснения переспросить, но сначала просто отвлекся другой мыслью, а потом почему-то не стал перебивать опера. Сохатый же, показывая бригаде ситуацию в тире, сразу поставил их на настоящие позиции, словно держал перед собой нарисованный план места преступления. Точно такой план, какой вычертил и приложил к делу аккуратный и дотошный Нигматуллин. Не мог Лосев этого знать, если не был свидетелем или участником. Хотя и здесь у киллера есть маленькая оправдательная зацепка. Он же предполагал уже, что охранник вышел из машины первым. Естественно предположить, что он и отошел дальше других. Однако Сохатый в тире не предполагал, он показывал – такое создалось у Оленина впечатление.

Факт, конечно, довольно скользкий, построить на нем доказательство вины невозможно, и в суд его не предъявишь в виде обвинения. Однако Николай Сергеевич почти успокоился. Про себя, внутренне, он уже высчитал, что Дым Дымыч и есть тот киллер, поставивший на уши всех ментов города. Доказать это следак пока не может, но тем не менее – имея версию, уже знаешь более конкретно, где искать доказательства.

Дома с самого утра забивать себе голову рабочими темами не хотелось. Хватит и того, что просыпается он уже с мыслями о работе. Вот позавтракает, потом приедет в кабинет, тогда и решит, как вести себя дальше, что ему следует предпринять, а что надо аккуратно обойти, чтобы себя не подставить.

Но телефонный звонок не дал сесть за стол.

– Николай Сергеевич, извини, что дома беспокою. Это Овчинников.

– Опять? – вдруг спросил Оленин с нарастающим раздражением.

Его «опять» относилось не к самому Овчинникову, который звонить следаку домой привычку, к счастью, не заимел. Но сам по себе звонок опера уже обещает новое происшествие. А раз звонят ему, следовательно, имеется новый труп с пулей между глаз. А это уже переходит все границы. Обстановка в городе становится похожей на зону боевых действий. Каждый день – куча убитых. На нормальной войне по стольку каждый день не всегда убивают.

– Еще хуже, чем было. Одиннадцать трупов.

– Что? – такого в практике областной прокуратуры на памяти Оленина еще не было.

– Таджики. Из группировки Саида. У двух свернуты шеи, остальные перестреляны. Я почему звоню… У одного из убитых автограф нашего героя.

– Я это уже понял… Ты сам туда выезжал?

– Нет. Мне ребята позвонили еще ночью…

– Когда это случилось?

– Вчера после одиннадцати.

– Сейчас на место выезжать уже поздно?

– Конечно.

– Будь добр, подбрось мне материалы для ознакомления. Но это сваливать в одну кучу с предыдущими пока не стоит.

– Материалы уже у меня. Нет только заключения экспертов. Один дежурный за ночь сделать не успел. Обещают после обеда выдать. Ты когда в прокуратуре будешь?

– Сейчас выезжаю.

– Я тоже еду. Встретимся…

Николай Сергеевич начал одеваться.

– А завтракать? – спросила Татьяна.

– Аппетита нет. С утра испортили.

Она посуровела.

– Что там еще?

– Очередная бойня. Не сегодня завтра какая-нибудь комиссия из министерства пожалует. Каждый день гора трупов. И все на меня повесят.

– А при чем здесь ты?

– При том, что везде присутствуют признаки работы одного и того же человека.

– Твой командир, что ли? – она больше, чем сам старший следователь, уверена в вине Дым Дымыча.

– Почему именно он? Мало ли кто может иметь такую же кличку… – неуверенно сказал Николай Сергеевич.

Татьяна только головой покачала и проводила его долгим взглядом.

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63