Кровавый путь - Воронин Андрей Николаевич

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79

Леонид Васильевич Бахрушин, не называя своей фамилии, сказал, что он бывший коллега и поинтересовался в свою очередь, когда Аркадий Карпович появится в Москве. На что услышал довольно странный ответ:

– Даже сама не знаю. Может, через месяц, а может, через два. Ему предложили контракт, и он уехал.

– А как же лекции в университете?

– Ему нашли замену.

– Понятно, – бросил в трубку Леонид Васильевич. – А телефончик какой-нибудь он оставил или адрес?

– Нет, не оставил. Но обещал в ближайшее время позвонить.

– А когда он уехал? Мы с ним, в общем-то, договаривались встретиться…

– Знаете, отцу крупно повезло, – явно гордая этим, сообщила дочь, – ему предложили контракт японцы. Если быть более точной, то, по-моему, российско-японский университет.

И вот у них вы можете узнать, где он находится.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Бахрушин с явно озадаченным выражением лица.

– Российско-японский университет, – повторил он, уже положив трубку, – что-то уж очень часто попадается мне это название.

«И на полигоне вроде бы случайно оказались их люди, и Совет безопасности почему-то покровительствует им. Все словно с цепи сорвались, словно наши лучшие друзья – это японцы, с которыми мы до сих пор не поделили Курильские острова с Южным Сахалином. Да и мирный договор не подписан. В общем, если быть педантом, то мы находимся с ними в состоянии войны с сорок пятого года».

Вызвав к себе Альтова, Бахрушин поручил ему во что бы то ни стало отыскать академика Богуславского, а также раздобыть все, что возможно, об основателях российско-японского университета. Кто точно представляет его с российской стороны и кто с японской. Ему не терпелось самому поговорить с академиком, но он знал, Альтов умеет входить в доверие к людям, умеет вытянуть из них то, что надо. Бахрушин же пытался сразу брать быка за рога, а поэтому часто сталкивался со стеной непонимания, недоверия и подозрительности.

Альтов, не знавший, какой неприятный сюрприз преподносит своему шефу, вернулся через пару часов и доложил, что академик Богуславский исчез. Куда – толком никто не знает. Ему" удалось поговорить с соседкой, которая, к счастью Бахрушина, безвылазно сидела дома. Она точно знала, что «скорая помощь» академика не забирала, знала, что за пару дней до исчезновения Богуславского, исчез его внук Роман. Сообщила, что видела какого-то восточного вида человека, наведывавшегося к Богуславскому незадолго до исчезновения.

А самой убедительной деталью, которая привела Бахрушина к мысли, что Богуславский исчез загадочным образом, было то, что академик никого не попросил поливать цветы в своей квартире.

По словам соседки их там стояло множество, и обычно, если Андрей Петрович куда-нибудь отлучался, то непременно оставлял ей ключи, чтобы та позаботилась о них?

– Небось, ты и в квартиру заходил, – хитро прищурившись, спросил Бахрушин у Альтова.

– Заходил, Леонид Васильевич.

– Ну, и как цветочки?

– Их не поливали уже около недели, насколько я могу судить. Отопление работает вовсю, земля рассохлась, как в пустыне, только кактусы и держатся.

– А что насчет внука?

– Ничего не успел узнать. Как-никак два часа прошло с того времени, как мне вы это поручили.

– В церковь, говоришь, академик в последнее время зачастил?

– Так точно.

Но тут же Бахрушин отбросил мысль, что увлечение религией каким-то образом связано с исчезновением академика. Куда более правдоподобной казалась версия, что к этому причастен то ли японец, то ли кореец, который наведывался к академику дней десять тому назад.

Занятый срочными делами, Леонид Васильевич напрочь забыл о Комбате. Он вспомнил о нем только тогда, когда встретил полковника Брагина.

Тот был мрачен и не очень-то расположен к задушевной беседе.

– Честь имею, – проговорил Бахрушин, обменявшись коротким рукопожатием. Он хотел было бежать дальше, ведь знал, Комбат послал на хрен чиновника из Совета безопасности, окончив тем самым карьеру инструктора, но Станислав Станиславович остановил его:

– Леонид Васильевич, ну и свинью же вы мне подложили!

– Какую? – не понял Бахрушин.

– Инструктора вы мне порекомендовали?

– Да, я. А что случилось?

– Спрашиваете еще… – и полковник Брагин вкратце рассказал о том, что произошло на полигоне.

– Я тебе что обещал? – спросил Бахрушин, перейдя на «ты». Он стоял и нервничал, крутя пуговицу на кителе полковника Брагина, пребывая в уверенности, что крутит пуговицу на собственном пиджаке. – Обещал тебе хорошего профессионала прислать, мирового мужика, честного, который дело знает, ты согласился?

Брагину пришлось подтвердить:

– Точно.

– Такой тебе и попался.

– Даже слишком.

– Ну вот, значит, никаких обид.

«И тут японцы!» – уже приходя в бешенство, подумал Бахрушин, продолжая ласково улыбаться полковнику Брагину.

– Ты на меня не в обиде, Станислав Станиславович?

– Ничего, я тебе тоже как-нибудь удружу.

– Кстати, – задержал его Леонид Васильевич, – среди твоих японцев нет микробиологов?

– Как же, аж два человека.

– Ну, вот и все, что я хотел от тебя узнать.

Озадачив таким образом полковника Брагина, Бахрушин вместо того, чтобы направиться в столовую, куда держал путь, вернулся в свой кабинет, где в приемной его дожидался капитан Альтов, так и не узнавший ничего нового.

– Едем к Петракову, – распорядился Бахрушин.

Капитан Альтов еле поспевал за ним, когда Леонид Васильевич, перепрыгивая через ступеньки, мчался вниз.

«Вот, опять пошла полоса неудач, – рассуждал Бахрушин, глядя на город сквозь тонированное стекло служебной „Волги“. – Только начинает казаться, что наше управление выкарабкивается из болота, в которое засело, только появляются какие-то ориентиры, как тут же выясняется, что эти ориентиры хуже прежних. Совет безопасности, Министерство обороны – повсюду найдется мерзавец, готовый за три копейки продать мать родную. Это же только представить себе, засекреченный ученый, владеющий государственными тайнами, получает разрешение работать с иностранцами! К тому же, о целях работы никто не имеет ни малейшего представления. Ну, и что из того, что прошло много лет? Есть вещи, о которых нельзя вспоминать и через сто лет».

Лифт вознес Бахрушина и Альтова к двери квартиры Петракова. Леонид Васильевич сразу же наметанным взглядом определил, что живет доктор наук не очень богато. Раз железной двери нет, значит и брать в квартире нечего.

На звонок вышла дочь и с недоумением осмотрела двух незнакомых ей мужчин.

– Я вам звонил, – вместо того, чтобы представиться, проговорил Бахрушин и сделал шаг к двери.

– Да?

Теперь от дочери Петракова зависело пустить его в квартиру или нет. Это движение Леонид Васильевич сделал так настойчиво, что у нее не хватило духа отказать.

– Проходите, – сказала она, когда уже Бахрушин и Альтов были в прихожей.

– Здравствуйте, здравствуйте…

«Так, три комнаты, – отмечал про себя Леонид Васильевич. – Судя по пальто, висящих на вешалке, народу здесь живет уйма. Двое детей, две женщины, – взгляд Бахрушина упал на зонтики, – и двое мужчин, как минимум. Итого шесть человек».

– У меня к вам вот какое дело. Мне предложили работу, но без вашего отца я не могу к ней приступить. Понимаете, разработки, авторские права.., с этим сейчас строго. И мне нужно разрешение от него, для того, чтобы воспользоваться плодами его труда. За это, абсолютно точно, ему заплатят неплохие деньги. Говорю вам открыто потому, что деньги не мои, а заказчика. Так что, если он позвонит, непременно передайте ему мой телефон. Пусть свяжется, и все финансовые вопросы мы быстро утрясем.

– Да, повезло Аркадию Карповичу, – сказал Альтов, заглядывая в гостиную, – японцы не каждому контракт предложат. Понимаю, конечно, что спрашивать бестактно, но деньги, наверное, немалые?

– Не знаю, – честно призналась дочь Петракова, – отец этого не говорил.

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79