Ангел по имени 112 - Серегин Михаил Георгиевич

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61

Он уже по плечи исчез в дыре, когда Веленкин крикнул ему вдогонку:

– Михаил Илларионович, ты бы все же поостерегся! Наш Пакля говорит, у них там то ли четверо, то ли пятеро сгинуло.

– Все бы они там сгинули, – проворчал себе под нос Косицин и полез вниз.

Пока двое спасателей обследовали провал за открытой дверью, другие сумели вырезать автогеном замок во второй двери. Косицин лично открыл ее и недоверчиво заглянул в темноту, которая таилась за ней. Зажег мощный фонарь.

– Ого! – сказал за его спиной руководитель группы. – Это же прямо московское метро!

Они стояли на рифленой металлической площадке, с которой вниз вела такая же металлическая, с узкими перилами, лестница. А внизу между двумя бетонными полосами располагалась линия узкоколейки. Рельсы тянулись вдоль всего подземного тоннеля и исчезали в темноте.

– Да, – сказал Косицин. – Метро. Только поезда не ходят и турникетов нема. Значит, придется пешком.

Он начал спускаться по звенящим ступеням.

– Михаил Илларионович! – с упреком окликнул его спасатель. – Куда же вы – без страховки? А мы тут для чего?

Косицин махнул рукой и продолжил спуск. Очутившись на перрончике, он решительно двинулся вперед по тоннелю. Спасатели догнали его и присоединились.

– Похоже, площади тут немалые, – озабоченно сказал Косицин. – Одной группой ничего не сделаешь. Придется поднимать людей.

– Давайте хотя бы этот участок обследуем, Михаил Илларионович! – сказал один из спасателей. – Вдруг мужики где-то рядом.

– Не слышно ничего, – с сомнением откликнулся второй. – Тишина.

– А я вроде слышу шум, – настороженно заметил Косицин. – Вроде как мотор шумит, а?

Они ускорили шаг. Через некоторое время тоннель повернул налево. Они увидели стрелки, которые переводились вручную, и еще одну ветку узкоколейки, нырявшую в следующий тоннель. Спасатели остановились.

– А ведь и правда шум, – неуверенно хмыкнул кто-то. – Приближается! Слышите?

Все замерли, вслушиваясь в странный звук, доносящийся из глубины тоннеля. И вдруг у всех разом вырвался крик изумления – под бетонными сводами вспыхнул яркий луч света и покатился прямо на них.

– Вот вам и поезд, – пробормотал Косицин. – Вы что-нибудь понимаете?

Луч света превратился в две ослепительные фары, и спасатели поняли, что по рельсам мчится автомобиль. Метрах в десяти от них машина остановилась, и из кабины выскочил человек. На нем были форменная куртка МЧС и плавки.

– Максимов!! – не удержавшись, завопил Косицин и, рискуя переломать ноги, спрыгнул на рельсы. – Макс, черт тебя дери!! Ты жив?!

Он подбежал и стиснул Макса в объятиях.

– Перемажетесь, – смущенно сказал тот. – В крови я... А так наши все живы. Но троим требуется срочная медицинская помощь. И вообще, поскорее бы наверх! Очумели мы здесь до невозможности.

– Погоди, ты у меня еще не так очумеешь! – сказал Косицин, делаясь вдруг суровым и неприступным. – Вот закончим операцию, так я тебе все припомню!

– Почему ты не говоришь, куда мы едем? – настороженно спросила Олеся, когда Макс переложил руль и его потрепанные «Жигули» свернули на проселочную дорогу, по обе стороны которой росли серебристые ивы.

Макс с улыбкой посмотрел на нее и в свою очередь поинтересовался:

– Разве тебе тут не нравится?

– После этого кошмара мне ничего не нравится, – не слишком приветливо отозвалась девушка. – Я все время жду какого-то подвоха.

– Это нервы, – авторитетно заявил Макс. – Я вот ничего такого не жду. А насчет того, куда мы едем, так мы уже практически приехали. Видишь этот красивый домик с каменным забором?

Из-за деревьев действительно выглянул небольшой загородный дом, окруженный любовно выложенной из дикого камня оградой. Ограда была невысока, и уже издали было видно, что во дворе суетятся какие-то люди.

– Это вилла нашего Ашота, – с гордостью сказал Макс. – Сам все строил. А сегодня у него прием. Только избранные. Мы ведь с тех пор, как вышли из бункера, практически не виделись друг с другом. А сегодня вот Грач вышел из больницы – решили отметить.

Он свернул к воротам и остановил машину. Здесь уже стояли «Волга» и старенький «Фольксваген». Люди во дворе махали Максу руками. Мачколян, раскрыв богатырские объятия, уже шел ему навстречу.

– Все уже здесь, разгильдяй! – прогудел он, сграбастывая вылезшего из машины Макса. – Один ты опаздываешь!

– Я не один опаздываю, – задыхаясь в его медвежьих объятиях, просипел Макс. – Я с девушкой. Познакомьтесь!

– С этой девушкой мы уже давно знакомы, – заявил Мачколян, отпуская его. – Мы, можно сказать, сохранили ее образ в наших сердцах навеки.

Втроем они вошли во двор. Здесь прямо на земле было расстелено огромное, расшитое цветами покрывало. Зелень, овощи, лаваш, вино в оплетенных бутылках – покрывало было похоже на скатерть-самобранку. Чуть в стороне над дымящимися углями жарились шашлыки.

Макс обнялся с Величко и с похудевшим, еще бледным Грачевым.

– Как ты?

– Очухался, – скупо улыбнувшись, ответил Грачев. – Врачи опасались, что пневмония мне обеспечена, но обошлось. А вы тут как?

– Да как, – развел руками Макс. – Мы с Сашкой от следователей не вылазим. Все время на допросах. Только дела у нас разные. Он за Летягина отдувается, а я за все сразу.

– За все сразу Косицин отдувается, – поправил его Величко. – Илларионыча опять к министру вызвали – уехал в Москву мрачнее тучи. А мы практически в героях оказались – от телевидения и газетчиков отбоя нет. Гляди, и сюда еще набегут. Еще бы, такая сенсация! Можно сказать, вторую Трою открыли!

– Ну, открыл-то, положим, пацан, – напомнил Макс.

– А он где сейчас? – поинтересовался Грачев.

– Он тоже в больнице, – хмуря брови, объяснила Олеся. – Лечится от нервного срыва и истощения. Хотя на месте матери я бы его выпорола – живо бы в себя пришел. Такое пришлось из-за него вытерпеть! Сестра на тень стала похожа. Первооткрыватель!

– А бункер, между прочим, уже закрывают, – засмеялся Макс. – Во избежание эксцессов. Военные там все бетонируют до лучших времен. Этим объектом теперь спецслужбы заниматься будут.

– А этот, как его, – вспомнил Грачев. – Парнишка, которого ты у бандитов отбил, – Фитиль, кажется? С ним что?

Макс пожал плечами.

– Арестован, – сказал он. – Сидит в СИЗО пока. Он ведь шестеркой был в банде. Между нами говоря, говнистый мальчишка, не при дамах будь сказано. Но следователь по секрету мне сказал, что, скорее всего, отделается условным сроком – вина его невелика, да и возраст нежный.

– Хватит языками чесать! – повелительно крикнул суетящийся возле шашлыков Мачколян. – Ну-ка, к столу! Сашок, налей всем вина! Выпьем за здоровье тех, кто благополучно вернулся из прошлого!

С дымящимися шампурами в руках он присел возле скатерти-самобранки и начал оделять всех шашлыками. Все выпили и принялись за шашлыки.

– Блеск! – сказал Грачев. – Я уже забыл, что бывает такая вкусная еда. В больнице меня пичкали манной кашей и киселями, представляете?

– А я, не поверите, после всего этого под крышей находиться не могу! – вдруг пожаловался Мачколян. – Специально вот сюда перебрался. Сплю под открытым небом. Подземелье каждую ночь снится. А тут вроде откроешь глаза – звездочки, ветерок – и сразу легче становится.

– М-да, мы-то еще легко отделались, – задумчиво сказал Величко, вертя в руках пустой стакан. – А вот Летягин да однокашник его – они ведь так и не вышли из бункера.

– А мне кажется, они и не могли из него выйти, – заметил Грачев. – Потому что это не просто бункер был – это их последний жизненный круг был. И по-иному он завершиться не мог. В чужое время не перепрыгнешь!

– А мы на каком жизненном кругу, Грач? – спросил Макс.

– Надеюсь, не на последнем, – усмехнулся Грачев.

– Вот за это мы сейчас как раз и выпьем! – торжественно провозгласил Мачколян. – Подставляйте бокалы!

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61