Меч Немезиды - Корецкий Данил Аркадьевич

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101

Подмосковье. Малаховка

Белый микроавтобус с красными крестами и надписью «Кардиологическая» несся по шоссе со скоростью почти сто километров в час. Коммерческая «скорая» прибывает по вызову максимум через тридцать-сорок минут. А поскольку на этот раз помощь требовалась постоянному пациенту Фитилеву, кардиологическая бригада особенно спешила. Медики знали — за старание их щедро отблагодарят. И подозревали, что если они чем-то не угодят, то расплата будет жестокой.

— Часто стали вызывать, — сказала молоденькая медсестра, старательно жевавшая мятный «Дирол». — Этот дедок действительно плох?

— Да нет, — махнул рукой крупный, полноватый доктор. — Скрипучее дерево долго живет… У пациента кардионевроз. Послушаешь его, кардиограмму снимешь, укол поставишь — глядишь, он отвлекся, и все вошло в норму…

— Психотерапия, — сказал санитар.

— Точно, — усмехнулся врач. — У нас только Миша еще диагнозы не ставит!

— А что, я могу, — весело отозвался водитель и тут же чертыхнулся.

На дороге стоял милиционер и, вытянув полосатый жезл, приказывал остановиться. Миша притормозил на обочине, покопался в сумке, нашел бумажник с документами и открыл дверь.

— Объясни ему, что мы на вызов торопимся! — сказал доктор. — Каждая минута на счету!

— Ладно, разберемся! — бодро ответил водитель и, выскочив на дорогу, направился к милиционеру.

В это же время к дому Фитиля подкатил точно такой автобус. Едва врач с медицинским саквояжем в руке и фельдшер с кардиографом вышли из машины, калитка распахнулась, и широкоплечий секьюрити с лицом обыкновенного братка выглянул наружу.

— Давайте живее, филины! — раздраженно крикнул он. — Вас не дождешься!

За ним маячил напарник и почти близнец, который всем своим видом тоже выражал недовольство.

Оставшийся в кабине водитель «скорой», в неестественно чистом белом халате, внимательно рассматривал, как встречают его коллег. На коленях он держал пистолет-пулемет «Скорпион» — лучшее в мире оружие для ближнего боя.

Немолодой врач восточной внешности, развел руками:

— Помилуйте, уважаемые, мы с одного вызова на другой, быстрей невозможно…

— Ладно, давайте быстро…

Людей в белых халатах тщательно ощупали, потом впустили во двор и осмотрели аппаратуру.

— Проходите, — буркнул, наконец, охранник и закашлялся.

Внутренняя охрана провела врачей в дом. Фитиль лежал на диване. Он был бледен, может, оттого губы синели сильней обычного.

— Быстро вы, молодцы, — прохрипел он. — А где Сергей Николаич? Я просил всегда его присылать…

— Машина у них поломалась, — сказал врач. — Колесо прокололи.

Это была чистая правда. Пока Миша беседовал с милиционером, у настоящей «Кардиологической» действительно спустило колесо.

— Но это не беда, мы вас тоже быстренько вылечим…

А это уже было вранье. Бероев никогда не лечил людей. Скорей наоборот — занимался делом прямо противоположным. Но сейчас он очень правдоподобно изображал лекаря.

— На что жалуетесь? Острая колющая боль? Не хватает воздуха?

— Нет, — тяжело вымолвил Фитиль. — Колотится, как перед расстрелом… Да еще удары пропускает. Как в яму падаю…

— Ясно — аритмия и тахикардия… Сейчас я вас послушаю…

— Только никаких уколов! — предупредил охранник у двери. — Уколы у нас только Сергей Николаич делает… Брякните ему, пусть меняют колесо и пулей сюда!

Бероев поморщился.

— Может, мне уехать? Вы сами и будете лечить пациента?

Пациент глянул на «кардиолога», будто зубочистку в глаз воткнул.

— Не обращайте внимания, доктор, Боря, он ведь за меня беспокоится. Работа у него такая. Да и любит он меня, старика…

— Ничего, мы привычные, — Бероев надел тонкие резиновые перчатки, протер их спиртом.

— А это зачем? — не унимался охранник.

— Для гигиены! В Европе давно так делают.

— О-хо-хо, — вздохнул Фитиль. — Все за Европой гонимся… А зачем? Ну обгоним, и они увидят наш голый зад… И что тут хорошего?

И поскольку вступать с ним в политические дискуссии никто не стал, перевел разговор в практическую плоскость:

— Кардиограмму сделайте, все и ясно станет. И мне никакого вреда…

— Как скажете, так и сделаем, — покорно кивнул Бероев. Изображать покорность удавалось ему с трудом.

Из черной пластиковой коробочки он извлек фонендоскоп, вставил в волосатые уши блестящие металлические трубочки с черными пластиковыми наконечниками, потом снял с чувствительного датчика черную пластиковую заглушку. Последнее движение по смыслу напоминало выключение предохранителя на автомате. Потому что фонендоскоп являлся оружием: на гладкую поверхность мембраны была нанесена капелька контактного яда «QX». И эта безобидная на вид поверхность прижалась к желтоватой коже гражданина Фитилева, известного всей криминальной Москве, да, пожалуй, и всей России, как жестокий преступник под прозвищем Фитиль. Если сердце его и отличалось от сердец обычных, законопослушных людей, то прослушать эти отличия или отразить их на кардиограмме еще никому не удавалось. Не удалось это и Бероеву.

— Дышите… Глубже… Не дышите… Повернитесь спиной…

Через пару минут процедура была окончена, и Бероев осторожно спрятал фонендоскоп.

— Ничего страшного. Нервное переутомление.

— Да вот и Сергей Николаич так же говорит, и другие, — приободрился Фитиль. — Конечно, какие нервы тут выдержат… Люди совсем порядка не знают. Что хотят, то и делают…

Он явно был настроен на задушевный разговор, но у «кардиологов» не было времени. «QX» действовал через 20–30 минут. А самому Бероеву, на всякий случай, требовалось принять профилактическую таблетку в течение 15 минут.

— Выпейте чайку и отдохните, — посоветовал он на прощание. — Только некрепкого, чтобы сердечко не нагружать.

Когда «кардиологи» спустились на первый этаж, их уже ждал уличный охранник. Пиджак он снял и, положив на стол оружейную сбрую, расстегивал рубашку.

— Слышь, филин, послушай, с чего у меня такой кашель, — обратился он к Бероеву. — Всю грудь рвет, уже неделю. Может, воспаление легких?

— Некогда нам, на следующий вызов едем, — отозвался Бероев. — В поликлинику сходишь.

— Успеешь! — В голосе охранника появилась угроза, рука потянулась к торчащей из кобуры пистолетной рукоятке. — А то я тебя на заднем дворе закопаю!

«Как знаешь», — хотел сказать «доктор» и уже потянулся за черной коробочкой. Но передумал: две однотипных смерти демаскируют примененный метод, даже если яд не обнаружен.

— Сейчас скажу хозяину, как ты с врачами обращаешься! — попытался пригрозить он. Но это не возымело действия.

Охранник выпятил нижнюю челюсть.

— Я твой хозяин, филин! Больше с тобой никто тереть не будет! Делай, что говорю, а то пожалеешь…

Бероев глянул на часы. Прошло уже двенадцать минут.

— Ладно, пойдем в машину. Там послушаю.

— Зачем? Уши есть? Здесь и слушай!

Наступила пауза.

— У дедушки вашего, кажется, псориаз, — сказал Бероев, почесывая переносицу. — Лучше тебя другим фонендоскопом слушать.

— Какой еще псориаз?

— Кожная болезнь неизлечимая. Будешь весь в струпьях ходить.

На охранника это произвело впечатление.

— Ни фига себе! Ладно, филин, тогда другой трубкой слушай…

Они вышли на улицу и сели в микроавтобус. Бероев выпил свою таблетку, обычным фонендоскопом прослушал охранника и напустил на него страху, порекомендовав как можно быстрее сделать рентген. Мгновенно потеряв обычную самоуверенность и агрессивность, тот быстро вернулся на свой пост. Санитарный фургон уехал.

Бероев был озабочен. Профилактическую таблетку он выпил на пять минут позже, чем положено. И хотя предварительно получил детоксичный укол, да и с фонендоскопом обращался с максимальной осторожностью, при работе с ядами всякое бывает…

Но для него применение спецсредства «К» на этот раз завершилось хорошо. А Фитиль умер во сне через 10 минут после отъезда «кардиологов».

Тиходонский край

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101