Все красное - Хмелевская Иоанна

— Не хотелось бы. Она живёт на другом конце Аллеред.

Я пожертвовала собой, взяла зонтик, надела старые резиновые сапоги и пошла к ближайшему автомату. В автомате не было ни моих «Лооков», ни её «Викингов», поэтому я купила только десять штук тех единственных, которые без фильтра.

— Ты же куришь с фильтром? — удивилась Алиция.

— Зато ты предпочитаешь без фильтра. Я хорошо воспитана и решила сделать тебе приятное. Дождь не такой уж сильный, чуть капает. Ты не хочешь кофе?

— Знаешь, это мысль. Может, запах кофе забьёт эту чёртову капусту?..

За кофе мы наконец смогли спокойно поговорить. Алиция внимательно выслушала мои подозрения насчёт таинственной организации.

— Теперь меня ещё больше интересует, кто твой… — пробормотала она. — Что это, к дьяволу, за организация? Эва, по-моему, отпадает, Рой — нуль, в Аниту не верю… Разве кто-то чужой? Прятался в кустах…

— И знает все твои привычки и особенности строения организма? Ты что, давала об этом объявление в прессе?

— Подожди, — прервала Алиция. — Забыла тебе сказать, что разговаривала с г-ном Мульгором. Убийца — большой талант, не оставляет никаких следов. И благодаря тому, что все делает только два раза, до сих пор не попался. У него, видимо, есть помощник с автомобилем. Сейчас увеличивают снимки, чтобы опознать кудлатого. Покажут всем нашим знакомым, но ни о какой организации разговора не было, ничего такого им в голову не приходит.

— Так пусть придёт. Кто-то много ездит и не возбуждает подозрений… Алиция, ты должна что-то знать, ради бога, вспомни, что делала в последние пять лет! Где была, кого встречала, что подозрительного видела? Где ты вообще была?

— В Швейцарии, — ответила Алиция, — в Вене, в Париже, Флоренции, Монте-Карло, Амстердаме, Стокгольме. На севере Норвегии. В Варшаве.

Я недовольно посмотрела на неё:

— Много ездишь и не возбуждаешь подозрений… Алиция, признайся, может, это все-таки ты?

— Сама задумываюсь. Самой большой глупость было загубить собственный автомобиль. Хорошо ещё, что дом не пустила по ветру.

Все было без толку. Капуста воняла как сатана. Мы только начали входить в азарт, как кончились сигареты. Обыскали все, чтобы собрать следующие четыре кроны. На этот раз пожертвовать собой решила Алиция.

— А ты меня все интригуешь, — переобуваясь, сказала она. — Кто этот твой?

— Мой жизненный рекорд. Блондин, которого мне предсказали три гадалки. Я его придумала.

— Что сделала?

— Выдумала его. Эта странная история началась с того, что я поехала в лес за цветами.

Сгоравшая от любопытства Алиция задержалась в передней с зонтиком в руке.

— И там его встретила?

— Наоборот. Намертво забуксовала в таком болоте, что корову можно утопить…

— На кой черт заезжала в болото?!

— Не нарочно же! Болота совсем видно не было, все выглядело очень сухо и заманчиво. — Я замолчала и задумалась. — Нет, началось не с этого. Началось значительно раньше и совсем в другом месте. Давай, неси сигареты, и я расскажу.

Алиция вышла в мокрую темень совершенно заинтригованная и очень странно одетая. На ней были старые боты, какая-то замызганная, ни на что не похожая куртка, в руке — старый зонтик, из которого во все стороны торчали спицы. Я осталась, полная лирических воспоминаний, на фоне которых всплыли некоторые ассоциации, приведшие к тому, что я, как ошпаренная, вскочила и понеслась на улицу.

Осторожность!.. Крайняя осторожность!.. Предвидеть все!.. Что за кретинская мысль выпустить её одну в эту тьму!!!

Теряя на ходу тапочки, я бросилась через калитку на улицу. Далёкие фонари слабо рассеивали мрак. На краю сада Алиции у самой лестницы стоял какой-то автомобиль. Возле него двигались чёрные силуэты. Один из них держал над головой что-то, похожее на старую метлу… Я открыла рот, чтобы крикнуть, но раздумала и в полной тишине с открытым ртом двинулась в сторону автомобиля. Вдруг заревел мотор, и машина отчалила от кустарника. На перекрёстке осталась одинокая фигура со старой метлой в руке.

— Откуда ты взялась? — удивлённо спросила Алиция, когда мы уже вошли в дом. — Выскочила, как чёртик из табакерки!

— Внутренний голос позвал, — ответила я, вытирая мокрые тапочки туалетной бумагой. — Это же надо додуматься, чтобы в такой ситуации одной шляться ночью по улице! Он упрямый, как дикий осел в капусте. Что это было?

Алиция в передней пыталась стряхнуть воду с зонтика.

— Сейчас мне кажется, что они хотели меня похитить или убить на месте, не знаю точно. Подъехали на машине… Смотри, опять оторвалось…

От возмущения я чуть не лопнула.

— Ради бога, оставь в покое зонтик, говори ясней. Откуда они взялись?

— Не знаю. Когда я возвращалась из автомата, машина уже стояла на перекрёстке. Вышел какой-то тип, второй сидел за рулём. Тот, который вышел, хотел на меня наброситься, а потом ему как-будто расхотелось.

— Интересно, почему? Ты ему не понравилась? Оказалась не в его вкусе?

Алиция, видимо, решила отложить починку зонтика, вынула из кармана сигареты и вдруг глупо расхохоталась.

— По-моему, произошла ошибка. По дороге я обдумывала покушение и как раз дошла до фру Хансен — мне пришло в голову, что раз он в неё стрелял, значит, она его видела…

— Ради бога, оставь в покое фру Хансен. Что было дальше?!

— Я тебе и рассказываю. Он выскочил и спрашивает: «Фру Хансен?» А я ему в ответ: «Что вы! Фру Хансен в больнице!» Он как-будто обалдел: «В больнице? Фру Хансен?» «Да, в неё стреляли». Тут появилась ты и он уехал. Уже тогда мне пришло в голову, что речь шла обо мне.

Я ошалело уставилась на неё.

— Ты бьёшь все рекорды! Забыла, как тебя зовут?

— Вроде того, — смущённо признала Алиция. — Как-то не подумала, что это обо мне.

— Да уж, выглядишь так, что ошибиться не мудрено. Ну и не везёт этому бандиту! Других принимает за тебя, а тебя не узнает. Думаешь, он поверил, что опоздал и тебя успели прихлопнуть?

— Похоже на то. А потом ты пошла в атаку…

— Откуда он мог знать, что ты выйдешь? Дело к двенадцати, в это время обычно не выходят из дому! Догадался, что нам не хватит сигарет? Условился с Лилиан?

— С ума сошла! Я же должна была идти к Иенсу. Возможно, он ждал, когда я вернусь.

— Ага, и его смутило то, что ты выходишь из дома, а не входишь в него. Возможно. И если учесть, что вышла не ты, а какое-то замызганное неизвестно что… Откуда он знал, что тебе надо к Иенсу?

— Я же об этом говорила…

— Кому?!

Мы молча посмотрели друг на друга.

— Мы с ним договаривались по телефону, — неуверенно сказала Алиция.

— И кто это слышал? Говорили по-датски!

— Тут сидели мы, наш любимый г-н Мульгор и Анита. Анита понимает по-датски точно так же, как по-польски… А кто был у Иенса?

— Не знаю. Надо спросить…

— Кому ты ещё об этом говорила?

— Господи, да все родственники знали! Подожди… Рой пришёл сразу после этого… а если во время разговора сидел под окном и все слышал?..

— Опять Рой и Анита… Слушай, а если мы зря к ними цепляемся? Если это кто-то из твоей здешней родни? Например, Иенс?.. Он много ездит и не возбуждает подозрений…

Алиция в ответ подняла руку, чтобы постучать пальцем по лбу, остановилась, посмотрела на меня и осуществила задуманное.

— Эдек кричал, что принимаю таких людей. Иенса при этом не было.

— Был накануне. Эдек спьяну мог перепутать. Кричал же «ему тоже скажу»…

Алиция задумчиво покачала головой:

— У меня такое впечатление, что мы где-то близко и никак не можем попасть. Теплее, ещё теплее, горячо. Что-то меня грызёт внутри, но не знаю что.

— Звони г-ну Мульгору. Пусть думает, он за это деньги получает. Может, найдут автомобиль. Может, они до сих пор делают снимки?..

Назавтра я собралась в Шарлоттенлунн и предупредила, что, возможно, не вернусь. Там я должна была встретиться с одной приятельницей и могла после бегов заночевать. Не люблю ночевать по чужим домам, но по опыту знаю: если мы разговоримся после трехлетнего перерыва, наверняка пропущу последний поезд. Но подруга на скачки не поехала.