Мой дедушка – частный детектив - Кониси Масатеру

– Можно войти? – послышался милый сердцу Каэдэ голос «Гарри».

«Ого, у него уже немного ломается голос!»

Это было и забавно, и вместе с тем как-то трогательно.

– Слишком накурено, нехорошо.

Краем глаза посматривая, как не скрывающий радости дед бросается открывать окно, чтобы выгнать сиреневый сигаретный дымок, Каэдэ откликнулась:

– Входите, пожалуйста!

И в кабинет вошли сразу трое, совершенно разные по внешности и росту. Разумеется, на самом деле внешне они ничуть не напоминали персонажей книг о Гарри Поттере, но, по мнению Каэдэ, характером действительно походили на них. «Рон» и «Гермиона» сразу же загомонили:

– Ничего себе комната… Отпад, и правда сплошь одни книги!

– Как не стыдно! Сначала поздоровайся!

– Вроде бы в саду здесь полно сверчков. А вот и новейший определитель насекомых.

– Нет, это не значит «поздороваться»!

Знакомство состоялось.

– Мадофуки-сэнсэй, – поддев очки на носу средним пальцем и окидывая взглядом стеллажи с книгами, перешел к главному вопросу «Гарри», – если не ошибаюсь, кажется, здесь есть страшные книги, которых мы еще не читали… можно время от времени заходить и брать их?

– Это невежливо! «Нельзя ли нам иногда навещать вас и заимствовать на время ваши книги», – поправила «Гермиона».

– По-моему, с этим выражением что-то не так, – подхватил «Рон».

Дед расхохотался.

– Приходите и берите книги в любое время. Что касается известных страшных романов, здесь они собраны почти все. Вот, к примеру… вам ведь больше всего хотелось, чтобы девочка, пропускающая уроки, вернулась в класс? В таком случае, как насчет истории, в которой «сбывается все, чего только пожелаешь»?

– Но это же как будто просто обычная сказка. Не может быть в ней ничего страшного.

– Ты так думаешь?

Дед расплылся в проказливой улыбке. А потом, указывая на ближайший стеллаж в углу, точно тем же тоном, каким говорил о сбывающихся желаниях, произнес название жуткого рассказа:

– Каэдэ, ты не принесешь сборник Джейкобса с «Обезьяньей лапкой»?

Глава 5. Призрачная женщина

«Какое же беспокойное выдалось субботнее утро!» – думала Каэдэ.

Река медлительно и важно протекала по окраине Ситамати. Обхватив руками колени, Каэдэ сидела на залитом ласковым зимним солнцем береговом откосе и смотрела на движение воды так, словно не видела ничего, кроме текущей перед ней реки. Вдалеке, у противоположного берега, занятое его укреплением судно продвигалось вперед такими неспешными темпами, что казалось, будто оно стоит на месте.

В отличие от этой сцены покоя и умиротворения, по пешеходной дорожке за спиной Каэдэ непрестанно сновали туда-сюда люди, радуясь прогулке или пробежке. Со стороны спортивных площадок на прибрежной террасе то и дело доносились веселые голоса играющих в бейсбол, теннис и крокет. Но слух Каэдэ невольно воспринимал их энергичные возгласы так же, как навевающую дремоту размеренную тряску и шум поезда с исправно работающим отоплением, который привез ее сюда.

«Да что ж это такое, все время клонит в сон…»

Она с трудом подавила зевок, и тут откуда-то сверху раздался сердитый голос:

– И долго вы еще будете прохлаждаться?

Ивата в образе бегуна возник рядом и застыл над ней со скрещенными на груди руками, как статуя у ворот буддистского храма.

– Когда отдыхаешь, бездействующая часть мышц теряет эластичность, ноги тяжелеют. И в первую очередь вред марафонскому бегу наносит убеждение, что сойдут и обычные кроссовки.

– Обычные? – обувь она выбрала в самом деле за привычный неброский цвет, но ответила все равно недовольным тоном: – Как было сказано, я купила приличные беговые.

– Вот и постарайтесь как следует. Ну, а теперь восполните потери жидкости и вставайте.

«Вот пристал».

Промочив, как было велено, горло из пластиковой бутылки с минералкой, Каэдэ вскарабкалась вверх по откосу и снова побежала следом за Иватой.

Через три недели в начальной школе, где работала Каэдэ, должны были пройти большие состязания по марафонскому бегу. В обычное время настолько далекий от спорта человек, как Каэдэ, не имел бы к этому событию никакого отношения, но в этом году дело обстояло несколько иначе.

Неизвестно, какими судьбами, но Каэдэ выпало сопровождать детей, участвующих в состязании, – замыкать колонну, присматривая за последним из них. Скорее всего, имел место коварный замысел Иваты, который, как и каждый год до этого, взял на себя обязанности лидера, бегущего во главе колонны.

Каэдэ сверлила укоризненным взглядом спину Иваты, ритмично покачивающего плечами на бегу. И опять размышляла, так ли необходимо, пусть даже ради нескольких тренировок, ездить с пересадками на поезде в такую даль и оставлять вещи в автоматической камере хранения на станции, отправляясь бегать. Тем не менее, во время бега, хоть и бесцельного, ей отчасти удалось понять, почему Ивата так ценит это место и время, проведенное здесь.

Места на мощеной дорожке, ширина которой составляла метров пять, хватало людям, чтобы разойтись. Пожилые, почтенные с виду супруги, ведущие крупную собаку, с улыбкой поздоровались с Иватой, проходя мимо. Достаточно было увидеть, как отчаянно их ирландский сеттер размахивает хвостом, чтобы понять, что и пес, видимо, хорошо знаком с Иватой.

Потом какой-то парень, одетый, как полагается серьезному бегуну, в олимпийку и леггинсы, тоже поздоровался с Иватой и похвалил его за старание, спустив с подбородка шарф-хомут, сверкнул в улыбке белыми зубами и побежал дальше.

«И в самом деле приятно…»

Это бодрящее общение с местными завсегдатаями, встреченными в субботу на пешеходной дорожке, давалось легко.

Вдруг Каэдэ заметила еще одного из них – на этот раз одетую в куртку с капюшоном женщину лет тридцати пяти с виду, которая направлялась в их сторону энергичным шагом, методично работая руками, согнутыми в локтях под прямым углом. Когда и ее взгляд остановился на Ивате, она перевела дух и остановилась.

– Доброе утро, Ивата-сэнсэй. Вы так стараетесь, каждую неделю приходите!

Отхлебнув глоток какого-то напитка из емкости, завернутой в полотенце для рук с броской картинкой из аниме, она мельком взглянула на Каэдэ.

– Так-так… – прижав локтем свой напиток к боку и шутливо прикрывая рот обеими ладошками, незнакомка зашептала Ивате: – А она симпатичная, правда? Случайно… не ваша подружка?

Э, минуточку!

Незачем было прикрывать рот. Все и так более чем прекрасно слышно.

– Нет-нет, пока что ничего такого.

И все же это чересчур.

Женщина в куртке с капюшоном, сказав: «Извините, что задержала. Еще увидимся, верно?», расщедрилась на многозначительную улыбку для Каэдэ, снова согнула руки в локтях под прямым углом и удалилась ритмичной походкой.

Но ведь она все не так поняла.

Однако… Каэдэ постучала себя по ляжкам, где в мышцах скопилась молочная кислота.

«Пожалуй, закрою на это глаза – за то, что он показал мне такое хорошее место».

И она, перестав сетовать, снова побежала следом за Иватой, но не имея привычки бегать, вскоре запыхалась. «Постойте! Ивата-сэнсэй, чуть помедленнее!»

Так нельзя. Это же невыносимо.

Но когда Ивата обернулся, его голос прозвучал совершенно ровно, в отличие от голоса Каэдэ.

– А Сики так и не явился. Да уж, в субботу утром этого малого с места не сдвинешь.

– Э?.. Что?..

– А-а, вон оно как.

Заметив, что Каэдэ на последнем издыхании, Ивата остановился со словами: «У Каэдэ-сэнсэй тоже прекращение всякой активности?» и ухмыльнулся так, что морщины изменили его лицо до неузнаваемости.