У жены под кроватью - Милевская Людмила Ивановна
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
— Совсем обнаглела! — гаркнул мигом пришедший в себя Желтухин. — Как ты попала в мою кровать?
— Ты меня пригласил, — не моргнув глазом, солгала Глафира.
— Зачем?
— Хотел устроить групповичок.
— А Липочка где была? — ужасаясь, выдохнул Желтухин и покраснел что тот разваренный хохляцкий буряк. И, как тому буряку, ему стало совсем плохо.
Не лишенная благородства Глафира пожалела любовника.
— Липки не было дома, — сообщила она.
— Где же она была?
— Ты отправил ее за бутылкой.
— Не может быть! А потом?
Глафире врать надоело, и она призналась:
— А потом я не помню.
Сообразив, что любовник не в настроении и ей здесь не светит, она чертыхнулась, перемахнула через перегородку на свой балкон и была такова. А Желтухин зашелся от мыслей. От страшных мыслей.
“Липочка пришла из магазина, — достраивая фантастическую конструкцию Глафиры, размышлял он, — а тут мы. В ее постели! Черт-те чем занимаемся!!! Она обиделась и ушла…”
— А-аа! А записку на кухне оставила! — закричал осененный Желтухин да с этим криком из постели и выметнулся.
Помчался в кухню проверять верность своей догадки. Не отыскав там записки, он понял: дело швах. Липочка в крайнем негодовании. Застала их в собственной постели с Глашей и решилась на чрезвычайные меры.
“Бросит! Бросит меня! — обмер Желтухин. — Допрыгался, глупый козел! Докобелировался, пока не полезло наружу!”
И как-то, сама собой, нарисовалась мрачная перспектива: пустой холодильник, пыль на полу, паутина в углах, белье нестиранное, посуда немытая, пустая прихожая…
Как только он понял, что практически остался без любимой жены, сразу одолела зависть к любовницам — эти-то стервы остались при своих дураках-муженьках. Где она, справедливость?
“Что же делать? — запаниковал Желтухин и сразу нашел мужское решение: — Надо пожить у Ниночки! Да-да, надо у Ниночки с недельку пожить, пока Липочка не успокоится. Со временем все забудется, а тут я с цветами-подарками возвернусь, упаду на колени и во всем покаюсь. Бррр!!! Нет, не во всем! Что я, дурак? Покаюсь только в Глафире. Зато крепко покаюсь, жена меня и простит. Она добрая”.
И Желтухин, пока не вернулась супруга, поспешил ретироваться к Загогулиной.
Глава 26
А Роман и Липочка, проснувшись в объятиях друг друга, пришли в недоумение. Особенно удивилась Липочка, чем тут же и поделилась с Романом.
— Почему я лежу под кроватью? — спросила она, шарахаясь от него, как черт от ладана.
Роман мгновенно смекнул, что этой ночью пылко (сказался невольный пост) отдавал свой супружеский долг коварной Загогулиной, которой здесь нет и быть не могло. Руки его еще помнили статное тело Глафиры, но голова говорила о том, что роль Загогулиной исполняла толстушка-Липочка. Все события ночи, прошедшие мимо сознания, капризная память вдруг начала возвращать. Не сильно, слегка, но этого вполне хватило, чтобы смущенный Роман постигнул смысл своей ошибки.
“Я лег с ней в одну постель! — прозревая, ужаснулся он. — С ней и с Желтухиным! Вот что наделала проклятая водка! Лег, а потом что? Потом вернулся на свое место. И… Олимпиада пришла ко мне под кровать… И мы с ней…”
— Вы совсем ничего не помните? — шалея, спросил Роман.
— Ничего абсолютно, — заверила Липочка.
— Ну так и не надо вам знать, — прошептал он и сделал правильный вывод: — Так жить нельзя!
— Как? — поинтересовалась Липочка, выкарабкиваясь из-под кровати. — А где же Ваня? — ахнула она, увидев разобранную, но пустую постель супруга с вопиюще-подозрительными пятнами… Слишком свежими!
Слишком свежими, чтобы Липочка не насторожилась.
— Или он не приходил? — растерянно промямлила она и, вдруг озаренная дурной мыслью, закричала: — Господи! Неужели это мы здесь с вами…
Роман мгновенно покинул свое подкроватье и возразил:
— Нет не мы. Я ничего не видел и ничего не знаю. Скажу только одно: Ваня ваш эту ночь провел дома.
— И видел меня пьяную?
— Несомненно.
— А вас?
— Меня он не видел, — заверил Роман и, не припомнив каким образом очутился в супружеской постели, повторил свой вывод: — Так жить нельзя. Мне пора уходить отсюда.
— Куда? — испугалась Липочка.
— Не знаю, но прошу вас, заберите из камеры хранения мои вещи. Номер ячейки я вам дам.
— Вещи-то я заберу, но предупреждаю: только после работы.
— Какой еще работы? — рассердился Роман.
— Вы забыли, я работаю в фирме Сан Саныча, — с гордостью напомнила она.
— Черт возьми!
— Вы опять на меня кричите? — повысила голос Липочка, но тут же охнула: — Ох, как болит голова!
Роман ей посочувствовал:
— Да и видочек у вас неважный. Оставайтесь. Куда вы пойдете?
— Надо, надо, — сурово ответила Липочка и скомандовала: — Марш на кухню, я вас покормлю.
— Мне бы лучше опохмелиться, — взмолился Роман.
Жалуясь друг другу, они отправились в кухню. Там мгновенно выяснилось, что опохмеляться нечем — заначку (коньячок) выпил Иван. Оба восприняли эту весть как трагедию. Особенно Роман, чей опыт был по этой части мудрей.
Голодная, терзаемая тошнотой и головной болью, Липочка отправилась в офис Сан Саныча. От глаз Лехи не скрылось ее состояние.
— Что, плохо? — украдкой сочувственно поинтересовался он.
— Хуже не бывает, — призналась Липочка.
Он ей подмигнул:
— Пойдем, полечу пока нет Сан Саныча.
Леха повел Липочку в комнату отдыха шефа, уложил ее на диванчик и поднес приличную порцию водки со словами:
— Мочи до дна.
— Не много ли, — усомнилась Липочка. — Меня и без того мутит страшно.
— Мочи, — прикрикнул Леха и пояснил: — Знаю, что делаю.
Липочка “замочила” и попыталась подняться с дивана.
— Куда ты?
— Убираться пойду, — промямлила она.
— Лежи, — рассердился он и опять пояснил: — Иначе сблюешь.
Липочка покорилась и прилегла. Она отвела от Лехи глаза и, испытывая мучительное чувство стыда, начала оправдываться:
— Не с радости я пила, с горя. Меня предал самый близкий человек.
Леха кивнул с пониманием и мудро констатировал:
— Только близкие и предают. Чужим это недоступно. Тошнит? — сочувственно поинтересовался он.
— От жизни меня тошнит, — призналась Липочка и разрыдалась. — Господи! Какая я невезучая! — приговаривала она. — Есть же счастье у людей, почему я такая горемычная?!
Леха ее успокоил:
— Счастья нет ни у кого. Все здесь маются. Я понял одно: мужчине и женщине, как ни крути, ни в жисть не договориться. Интересы у них слишком разные. Порознь им ад, а вместе страшный суд. Именно поэтому я больше никогда и не женюсь. Знаешь, что такое оральный секс по-семейному? — вдруг спросил он.
Липочка зарделась:
— Конечно знаю.
Леха усмехнулся:
— Знаешь, да не про то. Оральный секс по-семейному — это когда жена так на тебя орет, что кончаешь уже тогда, когда она умолкает.
— А я на своего мужа никогда не кричала.
— Что ты делала?
— Заботилась о нем, любила, боготворила его, а он меня предал. Предал!
И Липочка, еще горче залившись слезами, отвернулась и попросила:
— Уйди.
— Не парься, все образуется, — растерянно и неумело посочувствовал Леха.
Она ему не ответила. Леха сконфужено крякнул, озадаченно потоптался на пороге и ушел. Липочка же, наплакавшись, незаметно уснула. Проснулась она внезапно от скрипа двери.
— Там Ада лежит, — раздался непривычно смущенный голос Лехи.
Липочка не решилась открыть глаза.
— А что с ней? — строго поинтересовался Сан Саныч.
— Приболела.
— Приболела?
— Ну типа того, вчера слегонца перебрала. Я опохмелил ее, так она завыла. Слезы, каждая с мой кулак. А теперь вот заснула.
— Да-а? А на пьющую, вроде, не похожа.
Леха вступился:
— Да какой там — пьющая. Горе у баба, тяжело ей живется. Разбудить?
Сан Саныч, подумав, сказал:
— Не надо, она мне не мешает. Пускай спит.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
Похожие книги на "У жены под кроватью", Милевская Людмила Ивановна
Милевская Людмила Ивановна читать все книги автора по порядку
Милевская Людмила Ивановна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.