Пять рассерженных мужей - Милевская Людмила Ивановна

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58

Пришлось согласиться:

— Гарантий никаких. Но неужели ты задумал его здесь оставить?

— А почему бы и нет? Куда бы ты хотела деть пулемёт? Надеюсь, нет желания захватить с собой эту «игрушку»?

Я подумала, что дома иметь такую штуку совсем не помешало бы, но слишком много с ней хлопот.

— Да нет, утопить бы его в озере, — ответила я. — Или в землю зарыть.

Мишель пристроил пулемёт на то место, где он лежал и сказал:

— Зачем? Человек старался, его сюда тащил, подыскивал место, прятал. Нет, будет обидно за него. Представь, бедняга придёт и испытает разочарование. Мы же не знаем, какие у него намерения. Вдруг он заляжет с этим пулемётом и будет поджидать тех, за кем и мы следить собрались?

— Вполне возможно, — согласилась я, в глубине души совершенно не сомневаясь в этом.

— Так вот, — продолжил Мишель, — когда он придёт и пулемёта не найдёт, то может озаботиться каким-нибудь другим оружием. Ещё притащит гаубицу. Нет, не стоит его волновать.

— Но мы же собрались в засаду…

— Мы в засаду, и он пускай хватает свой пулемёт и тоже рядом пристраивается. Если ему не повезёт, и в нужный момент пулемёт не сработает, ну что ж…

Мишель развёл руками.

— Мы не виноваты, — закончила я за него, дивясь такой необычайной сообразительности.

В который раз подумала: «Господи! Не устану благодарить! Какое счастье, что ты мне послал такого мужчину! Как вовремя! Как вовремя!»

Мишель молитвы мои прервал:

— София, надо спешить, садись в автомобиль.

— В автомобиль?

— Ну да, не можем же мы оставить его здесь, рядом с пулемётом. Кто знает, когда вернётся хозяин.

— Ах да, — опомнилась я. — Надо поглубже в лес машину загнать, чтобы никто на неё не наткнулся. И ветками надо бы прикрыть.

Я вошла во вкус и почувствовала себя чуть ли не бойцом спецназа.

Мы быстро спрятали «Альфа Ромео» и направились к баньке. Я шла первой, Мишель за мной. Вдруг он остановился и попросил:

— Подожди, сейчас вернусь.

Из деликатности я не стала проявлять любопытство, мало ли какие у человека возникли проблемы — ужин был достаточно плотным, баба Рая не поскупилась. Поэтому даже не оглянулась, как шла, так и шла, лишь шаг замедлила. Вскоре Мишель меня догнал — карманы его пиджака подозрительно оттопыривались. Я, демонстрируя прекрасное воспитание, снова не стала задавать лишних вопросов.

Когда мы вышли из леса и остановились у баньки, соображая с какой стороны будет удобней в крапиву зайти, Мишель вдруг насторожился. Он застыл на месте, поднял указательный палец и воскликнул:

— Слышишь?

Я прислушалась.

— Нет, не слышу.

— Гул машины.

— Да-а?

— Приближается.

— Тогда скорей в крапиву, — воскликнула я, с ходу набирая приличную скорость и прячась за углом баньки.

С этого угла была видна и дорога, ведущая к озеру, и полянка, откуда был вход в предбанник.

Здесь надо сказать, что сама банька, собранная из брёвен, интереса не представляла. Толщина стен и отсутствие окон становились непреодолимым препятствием на пути моих чаяний. Однако по этому поводу я и не волновалась, рассчитывая только на предбанник. Во-первых, предбанник был наспех сколочен из досок, щели между которыми позволяли не только подслушивать, но и подсматривать. К тому же я знала, что в баньке Евгений вряд ли расположится, поскольку сама же когда-то сформировала у него другие привычки.

— Софи, дорогая, накинь пиджак, — посоветовал Мишель, который не отставал от меня ни на шаг.

И он уже сидел в крапиве.

— Пиджак? Зачем? — удивилась я. — Совсем же не холодно.

— Да, — согласился он, — боюсь, что тебе даже жарко, крапива.

— Ах, это, — отмахнулась я. — Ерунда. Не обращай внимания.

Мишель удивился:

— Как же не обращать? На мне костюм и под ним рубашка, а у тебя и руки и ноги обнажены.

«Какие все же неженки эти иностранцы,» — подумала я и спросила:

— И что? Что случится с моими руками-ногами?

— Их обожжёт крапивой.

— Уже обожгло, — похвастала я.

Мишель испугался:

— Тебе больно?

— Зато циллюлита не будет…

И тут я услышала, наконец, гул машины. Практически следом и Женькину «Тойоту» увидела, лихо съезжающую с пригорка к озеру.

— Ой, — пискнула я, — смотри!

Мишель и без моего приглашения смотрел во все глаза. «Тойота» же скрылась за банькой и, выехав на полянку, показалась с другой стороны. У предбанника возле громадного дубового пня она остановилась, и в тот же миг распахнулись сразу все дверцы. На полянку высыпали Евгений, Архангельский, Даня, Тася и Пупс.

— Вся гоп-компания, — прошептала я.

— Кто эти люди? — спросил Мишель.

— Самый красивый — мой бывший муж, остальные мужья подруг.

Он удивился:

— У тебя так много подруг?

Я пояснила:

— Подруг гораздо больше, здесь же не все мужья, да и не у всех подруг эта роскошь имеется. Некоторые вообще избегают лишних проблем.

Мужья тем временем засуетились вокруг машины. Торопливо разбирая и таская пакеты в предбанник, они то и дело натыкались на громадный дубовый пень, служивший обычно столом. Архангельский зычно подгонял друзей, пугая их темнотой. Ночь и в самом деле заспешила на землю — сумерки стремительно густели, суетящиеся на поляне мужчины размывались прямо на глазах, превращаясь в серые нечёткие фигуры.

Зря я думала, что Мишель не захочет в засаду. Он действительно умел жить моими интересами и с любопытством наблюдал за мужьями.

— А кто вон тот, полноватый? — спросил он, показывая на хитреца и лентяя Даню, схватившего самый маленький кулёчек и в мечтательности застывшего, созерцая воды озера.

Было очевидно: он не спешил тащить кулёк в предбанник, чтобы не возвращаться за новым. Даня всегда рассчитывал на трудолюбие окружающих, но в данный конкретный момент окружающих он выбрал опрометчиво: и Женька, и Тася, и Ваня и Пупс трудолюбием никак не страдали. Впрочем, кульки они расхватывали бодро, из чего можно было заключить лишь одно — кульки набиты алкоголем и закуской.

Я компетентно пояснила:

— Тот, рыхлый и вялый — Даня, муж Тамарки, соня, лентяй и обжора.

— А тощий? — спросил Мишель.

Я тут же выдала объективную характеристику:

— Тощий и длинный — Пупс по имени Витька. Он язвенник, умник, интеллигент, бухгалтер и муж Розы.

— А невысокий?

— Мужичок с ноготок — Тасик — муж Тоси, кобель, жадина и трепач.

Я задумалась: все ли о Тасе сказала? Обзор скуден, ну да и Таси того совсем немного.

«Ничего, вроде, не упустила, « — подумала я и подытожила:

— Да, там мой Женька, Даня, Тася и Пупс, а все остальное, это Архангельский, муж Маруси.

— Здоровый мужик! — восхитился Мишель.

— Это ты не видел его Марусю.

Мужья, тем временем, освободили багажник «Тойоты» и суетились уже кто в предбаннике, кто на поляне. Архангельский, конечно же, всех подгонял. Без этого он не может — обязательно должен инициативу в свои руки взять, чтобы ему что-нибудь другое туда не сунули, потяжелей.

— Женька, — громко командовал он, — отгони с поляны машину. Даня, разводи костёр, Виктор, мясом займись, Тасик оттащи пивко в озеро, остывает пускай. Давайте, давайте, орлы, шевелитесь. Быстренько варганим шашлычок, накрываем стол, садимся, закусываем и считаем «капусту»!

Я схватилась за голову:

— Ой, е-моё! Опять они за своё?!

Глава 36.

Совпадение

Вашингтон.

Кафе «Капитолий»

В кафе, облюбованное Лоуэллом Понтом для конспиративных встреч, Майкл Робин вошёл за пять минут до встречи. Лоуэлл был уже там. Майкл избавился от влажного плаща и присел за столик разведчика из Государственного департамента.

— Вы угадали моё желание, мистер Понт, — пропуская приветствие сказал Майкл. — Я просто-таки мечтал о встрече с вами, и вот… не успел сказать и слова, как вы сами предложили…

Лоуэлл лишь пожал плечами. Активность и напористость этого человека не соответствовали его положению.

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58