Дерзкая овечка, или Как охмурить своего босса - Раевская Полина

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57

– Ну, – протянула она наконец, – есть у меня в загашнике кое-что.

– Вот! – Моя ладонь громко хлопнула по прилавку, отчего лениво лежавший на подоконнике кот неожиданно вскочил, выгнул спину, растопырил усы и так недобро на меня посмотрел, будто прикидывал: стоит ему вцепиться мне в лицо сразу или немного погодя? Видимо, второй вариант оказался предпочтительнее, так как животное, немного подумав, улеглось обратно.

– Больше того, – я решила закрепить пока еще шаткую победу, – съемки, скорее всего, будут в вашем селе проходить. А времена ж нынче, сама знаешь какие: бюджеты везде и всюду сокращают, так что для массовки, а то и для небольших ролей будут привлекать непосредственно жителей деревни. Так что у тебя, Клавдия, есть реальный шанс поучаствовать в съемках, а там… – Меня было уже не остановить: принялась я рисовать перед взором собеседницы картины одну заманчивее другой. В одном из моих сценариев режиссер, сраженный неземной красотой простой деревенской продавщицы, даже взял ее на главную роль в своем лучшем фильме, сделав звездой не только российского, но и планетарного масштаба. Остановилась я только на церемонии вручения кинонаграды «Оскар», решив, что это все же перебор.

Но Клаве, кажется, все понравилось. Да и можно ли ее за это судить, учитывая тусклость и безрадостность будней деревенского продавца? Кто бы на ее месте не мечтал о подобной сказке?

Окончательно расположив к себе девицу, я ненавязчиво вновь перевела разговор на интересующую меня тему, предварительно сплетя красивую паутину из лжи о том, что для вхождения в образ мне нужно пообщаться с наиболее яркими и колоритными личностями, коим и являлся, по свидетельствам односельчан, дед Онуфрий.

– Ой, с кем это вы разговаривали? – недовольно протянула Клавдия. – Уж не с Сонькой ли из семейства пасленовых?

– С кем, с кем? – чуть не поперхнулась я чаем, который мы с будущей звездой мирового кинематографа к тому моменту распивали в подсобке.

– Ну, Сонька. У них в семье девять детей: как пасленовые родятся. Она старшая, значится. Замуж девке пора, да кто ж ее с таким довеском возьмет? Вот и положила она глаз на Онуфрия. А что? Партия очень даже выгодная, как ни крути. А что старый, так еще и лучше – быстрее окочурится. Только зря надеется-то. Это она только думает, будто у него тут горы золотые, а старик… – Клавдия осеклась и пробормотала испуганно: – В общем, поинтереснее шефа моего личности в селе имеются. Вот хоть батю моего взять…

Понимая, что разговор опять направляется куда-то не туда, я бесцеремонно прервала собеседницу.

– Ой, ты так интересно рассказываешь! – всплеснула я руками, изображая восторг и умиление. Для пущего эффекта еще и ресницами похлопала. – Непременно встречусь с твоим папенькой, и не только с ним. Мне лично это для вхождения в образ очень нужно. Я пытаюсь постичь природу простых сельских жителей, чтобы сыграть потом натурально, искренне!

– Это да, – девица усмехнулась, – задачка тебе очень непростая, знаешь ли, предстоит. От тебя же за версту городом несет.

– Как это? – Я распахнула глаза.

– А вот так это! – Клава усмехнулась. – Кожа нежная, гладенькая, сразу видно: кремами пользуешься. Пользуешься?

Я виновато кивнула.

– Вот! А нашим бабам не до кремов особо. А если и пользуются, так все равно – солнце и ветер, они свое дело делают – пойди проведи полдня в поле сначала, а потом еще полдня – на огороде. Ну, маникюр там, педикюр, допустим, с этим проще: босиком побегаешь по улице, пару раз в земле копнешь, и ладно. Но все остальное… – Девица с сомнением покачала головой.

– Ты о чем? – удивилась я.

– О том, что не нашенской ты породы! Не деревенской! Это сразу видно. По походке, по жестам. Нет! – вынес вердикт доморощенный Станиславский.

– Ну так на то он и актерский талант, чтобы уметь перевоплощаться в любой образ. Я барышня-то способная! – Кокетливая улыбка тронула мои губы.

– Это да, – глаза Клавдии загорелись восторгом, – как ты в сто пятнадцатой серии разыграла эту уродину Эльвирку!

О боже, она еще все серии по номерам помнит! Что же это за «Эклер» такой?!

– Я вот только одного не пойму, – девица задумалась, – как так получилось, что ты ее в шахту лифта скинула, а она жива осталась?

«Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу, как в тот момент», – к месту вспомнила я знаменитую фразу из не менее известного фильма. Конечно, можно прикинуться, что мы серии не запоминаем: дескать, выучила роль, отыграла и забыла, но тогда велик риск разочаровать поклонницу. А она мне еще пригодится, пожалуй.

– Ну, раз режиссеры не объяснили, значит, это сюрприз будет, – нацепив на лицо самую обворожительную улыбку, промолвила я.

– Да когда это они еще сделают, – горестно вздохнула продавец сельмага. – Но может, раскроешь секрет-то, а?

– Ну, ладно. – Чего только не сделаешь ради благого дела! – В общем, слушай, на самом деле, конечно же, Эльвира погибла. Сама понимаешь, такая высота!

– Ага, – кивнула Клавдия, – тем более на нее сверху еще и лифт упал.

О, господи, вот это фантазия у создателей молодежного «мыла»! Интересно, не подожгли ли они еще и дом, чтобы затем утопить его в ходе тушения пожара? В подобных обстоятельствах воскрешению Эльвиры может быть только одно объяснение. Хотя нет! Два! И я предпочла второй вариант – гулять так гулять.

– На самом деле, – прошептала я, наклонившись к Клавдии как можно ближе и для усиления театрального эффекта оглядевшись по сторонам, – новая Эльвира – это не Эльвира.

– Я так и знала! – всплеснула Клавдия руками, не скрывая торжества в голосе. – Говорила же я нашим бабам, что это ее сестра-близнец, решившая мстить за родственницу.

– Бери выше! – важно проговорила я. – Новая Эльвира – это клон, выведенный в специальных лабораторных условиях на основе ДНК погибшей девушки.

– А зачем? – удивилась Клавдия.

– А затем… затем… – Черт возьми, а действительно, зачем? – А затем, что это убитый горем отец, не сумевший смириться с потерей единственного чада, решил создать ее копию.

– Как – единственного чада? – удивилась Клавдия. – У Эльвиры ведь пятеро братьев и сестер. Да и отец же у нее алкаш запойный, как бы он смог?

Ой, елки-моталки, не умеешь врать – лучше не берись. Но уж раз взялась, ври до конца.

– Не отец он ей вовсе, – нагнувшись к девушке еще больше, таинственным шепотом произнесла я. – В свое время мать Эльвиры с маленьким ребенком на руках ушла от сумасшедшего, как она считала, ученого, всю свою жизнь посвящавшего науке. Девочку травмировать не стали, о ее истинном происхождении не рассказали. Так и выросла она, думая, будто ее папа – это этот пьяница.

А родной отец все это время любил дочь, издалека наблюдал за ней, поддерживал и помогал. И когда Эльвиры не стало, не смог смириться с ее потерей и создал клон. Ну, вот теперь тот мстит мне, вернее, моей героине за свою смерть, вернее – смерть подлинной Эльвиры. Теперь-то понятно? – спросила я, смахивая соленый пот со лба.

– Вот это да! – Клавдия не просто «проглотила» придуманную мной на ходу ересь, но, кажется, пришла в неописуемый восторг.

– Скажи, а что так правда можно?

– Что – можно? – не поняла я.

– Ну, клонировать людей? – Девушка зарделась. – Я бы вот Эклерчика клонировала. – Щеки девицы вспыхнули румянцем еще больше. – Только это ж дорого, наверное, да?

– Не очень на самом деле. – Я оперлась рукой о стол и тут же об этом пожалела, так как угодила во что-то противно-липкое. Морщась от досады, я вытирала руку и думала о том, что жива в нашем народе вера в сказку! И как ловко и умело пользуются этим создатели многочисленных телевизионных продуктов.

– Хитро придумано! Да только жизнь еще хитрее будет. – Глаза девушки загорелись азартом. – Вот у нас тут такие страсти кипят! Что там ваша «Санта-Барбара»! Вот хотя бы взять последнюю историю. Представляешь, жена зоотехника закрутила аж с самим председателем. Подозреваю, надеялась его из семьи увести. Только тот-то ведь не дурак совсем. Зачем ему жену оставлять? У той папаша – начальник большой. Да и дом опять же у них общий. Короче, Степаныч хвостом покрутил да и к супруге вернулся. Не, ну та для проформы его охолонила-то обухом по спине да и приняла. А и как не принять, когда дети, хозяйство опять же? Во-от. А Любка – это жена зоотехника которая, она решила жизни себя лишить. А своего ума-то нет. Да и уйти ж хотелось красиво. Ну, вот и подсмотрела она в каком-то фильме, что можно набрать в ванну воды, лечь туда и какой-нибудь электроприбор кинуть. Он сгорит, а человека значит того – током шарахнет.

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57