Веселая поганка - Милевская Людмила Ивановна

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71

— Значит в людей вы стрелять не умеете, — успокоился монах, видимо уже не ждущий от меня ничего хорошего.

Мне даже обидно стало. Да что же это такое? Боится меня больше уже, чем этих варваров, «братанов».

— Отчего же, не умею, — желчно возразила я. — По— моему такие люди, как бандиты, мало чем отличаются от мишеней.

— Это страшное заблуждение, — заволновался монах, но мне уже было не до него.

Ко мне пришло вдохновение, я уже была в действии. Ногой и рукоятью «ТТ» я изо всех сил молотила в дверь, дополняя картину зычным голосом. Вскоре дверь распахнулась, на пороге возник бандюган и с ленивой вальяжностью поинтересовался:

— Ну че?

Однако, вальяжность его как рукой сняло, когда он увидел направленное на него дуло.

— Заходи, дорогой, — ласково предложила я, подкрепляя предложение угрожающим покачиванием ствола.

— Ну ты в натуре, — озадаченно вымолвил бандюган и зачем-то шагнул ко мне.

— Застрелю, — взвизгнула я и начала выбирать свободный ход курка.

Бандюган повел себя грамотно. Отфиксировав глазами движение моего пальца, он застыл, как вкопанный, и посоветовал:

— Не дури. Там братвы немеряно. Все равно не уйдешь.

Я к совету отнеслась философски и сказала:

— Посмотрим. Ключ от комнаты брось в коридор и рядом с монахом садись.

Бандюган пожал плечами и повиновался. Я выскочила в коридор, закрыла своего Мукунду вместе с бандитом и побежала, хотя не было в этом никакой необходимости, — никто за мной не гнался.

По темному обшарпанному коридору, по заплеванной, усеянной окурками лестнице, по другому коридору я бежала к свободе. К свободе!

Но бандюган не соврал, на пути возникли три массивных силуэта. Я запаниковала, на бегу, целясь поверх голов, выстрелила и завопила дурным голосом:

— Ложись!!!

Силуэты бодро выполнили команду, по ходу дела извлекая свои пушки.

И я поняла: «Не успею! Их немедленно нужно убивать, или они расстреляют меня в спину, как мишень в тире. Но как убивать?!»

Сказалось тлетворное влияние монаха. Убивать сильно не хотелось. Так не хотелось, просто поперек горла… К тому же ни разу я этого не делала.

К счастью обнаружилась возможность свернуть в длинный полутемный коридор. Вдоль него располагались двери, которые на мою беду начали распахиваться — остальных бандюганов любопытство одолело по какому поводу шум и пальба…

Пришлось стрелять снова. Две пули вдоль коридора поумерили любопытство братвы. Это позволило добежать до комнаты, на двери которой красовалась покосившееся буква "Ж". Краем глаза я отметила, что рядом располагалась дверь, обозначенная буквой "М". Но буква "Ж" всегда была мне ближе, в ту дверь я и влетела.

На обратной стороне обнаружилась хорошая прочная ручка, в которую я немедленно сунула останки скончавшейся от тяжкой жизни метлы. Получилось неплохо.

«Но и не хорошо, — подумала я, — потому что братки минут за пять разнесут в щепы дверь вместе с моей конструкцией. Правда, пока я не расстреляю патроны, шансы есть. Но ведь осталось только четыре патрона…»

Я остро позавидовала героям боевиков, которые никогда не считают патронов…

«Да-а, призадумаешься здесь,» — опечалилась я и призадумалась. Затем наскоро провела инвентаризацию…

Должна сказать, что у меня сразу же появились претензии к тому мужичку с красным носом, которого я угостила початой бутылкой водки, найденной в бардачке «Форда». Что же он врал-то бессовестно так, мужичок этот? Здесь и не пахнет никаким капитальным ремонтом. В наличии лишь два почерневших от горя унитаза, остатки кабинок, да кладовуха с убогим инвентарем. Как же прихожанки выкручиваются?

Тем временем за дверью образовался шум. Братва разобралась в обстановке и стала меня увещевать, совершенно не подбирая выражений. Это пагубно сказалось на моем настроении: я начала нервничать. Когда же мне пообещали «глаз на жопу натянуть» — цитирую дословно — я окончательно запаниковала и с перепугу проделала в двери отверстие пулей от «ТТ».

При этом я орала самым дурным голосом, на который только была способна.

— Перестреляю всех, — вопила я, напрочь забыв, что на всех у меня патронов не хватит.

Бандиты не остались в долгу и на один мой скромный выстрел ответили чуть ли не автоматной очередью. Грохот поднялся невероятный. Я прильнула к полу, радуясь, что мало ела с утра. Кто его знает, чем дело кончилось бы накорми меня получше монах.

Тем временем братва поутихла. Их молчание не сулило ничего хорошего. Я вскочила с пола и в отчаянии заметалась по туалету. Сунула нос в кладовую и чуть не закричала от радости: вдоль стены вниз уходили коммуникации: стояки водопровода и канализации, теплые на ощупь трубы отопления. Для их прохода в железобетоне перекрытия какие-то нерадивые строители раздолбили страшную дыру, в которую легко пролезла бы и корова. А уж такая козочка, как я…

И я пролезла…

Вообще-то, результат можно было предвидеть не выходя из туалета, поскольку путешествовала я вниз, а не вверх, — где свобода. Короче, попала я аккурат туда, откуда совсем недавно бегом в авантюру пустилась. Вылезла из ниши, расположенной точно напротив двери, за которой томились в заточении бандюган и несравненный мой Шрила Мукунда.

«Нет! Одной мне с братвой не сладить, — вынуждена была признать я, — придется подключать монаха.»

Я сунула руку в карман за ключом и…

И в этот момент мимо меня просвистела пуля; подвал наполнился грохотом. Я, не целясь, наугад расстреляла последние патроны и пригорюнилась.

«Черт побери! — привычно ругнулась я, — лучше уж в тюрьме, но живой.»

Не долго думая, открыла дверь своего узилища и спряталась за ней. Провернув два раза ключ в замке, отдышалась и сообразила, что теперь заточила себя вместе с бандюганом. Оглянулась, тот и внимания на меня не обратил — жадно внимал монаху.

— Шел бы ты, браток, отсюда, — посоветовала я. — Дай людям спокойно в заточении посидеть.

— Щас, щас, — нетерпеливо отмахнулся от меня бандюган и обратился уже к монаху: — А как же, батюшка, мне поскорей с вашим Господом коны навести? Что-то типа нравится он мне и пару желаний во как надо исполнить, — он резанул ладонью по горлу.

— Ты что, озверел? — возмутилась я. — Там из-за тебя перестрелка идет, а ты тут с одной корыстью лезешь. Иди сначала братву успокой, а потом уже святой отец научит тебя как к Богу с нужным вопросом подъехать.

И бандюган (какая наивность) встрепенулся:

— Что? И в самом деле, блин, добазариться с Богом можно?

— Аж бегом, — заверила я. — Кто перед тобой — сам не понимаешь. Это же не просто святой отец, а конкурент самого пророка. Думаешь зря в узилище его ввергли? Он такую сильную магию знает, что только слово скажет, и дух из вас вон.

Тут я переборщила, пожалуй, потому что бандюган в сомнения впал.

— А что же тогда не говорит святой отец этого слова? — спросил он.

— Потому что он святой отец, а не бандюган, — надменно ответила я.

А в дверь уже колотили. И я разволновалась: еще немного, — стрелять начнут.

— Иди, дорогой, иди, — взмолилась я, протягивая бандюгану свой пистолет без патронов. — Видишь, по— доброму разоружаюсь. Ты уж это учти.

Бандюган взял мой пистолет, нехотя поднялся с соломы, и я поспешно сунула ему ключ. Он открыл дверь и успокоил братву, сказал типа, что явилась тетка сама с повинной, а потому трогать ее нельзя. Из толпы раздались призывы:

— Типа надо ее поучить.

— Спокоха, перед паханом за бабу и америкоса отвечаю я, — авторитетно заявил бандюган, и братва отвалила.

Когда дверь закрылась, и остались мы с монахом одни, я приуныла. Монах повел себя благородно, не стал меня стыдить и упрекать, что без всякой пользы я своей жизнью рисковала. Мне же от благородства такого еще хуже сделалось. От стыда и бессилия разрыдалась я.

— Почему вы плачете теперь? — по-доброму поинтересовался монах и ласково по плечу меня погладил.

Я по-своему откликнулась на ласку: упала к нему на грудь и рыдала уже там. Должна сказать, на могучей груди монаха предаваться отчаянию было значительно приятней и удобней. К тому же он начал гладить меня по голове и сердечно успокаивать, как это делала когда-то моя бабуля, что было особенно мило.

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71