Криминальный пасьянс - Овчаренко Александр

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101

Бодрого допрашивали дважды: сначала милицейский опер, потом прокурорский следователь. Бодрый строго держался первоначальной версии: дескать, погибшего знаю около месяца, так как проживал с ним в одном общежитии, сегодня в ресторан пришли отметить удачную «халтуру», кто и за что убил Кима Викторовича Цоя, ему неведомо.

Специалиста по чайной церемонии допросить не удалось, так как её в бессознательном состоянии увезли в больницу.

За несколько часов работы следственно-оперативная группа ничего существенного «не нарыла». Композиционный портрет предполагаемой убийцы воссоздать не удалось, так как на момент совершения преступления она была в гриме и парике, отпечатков её пальцев также не обнаружили. Даже принесённая ею бутылочка саке оказалась «чистой». Бодрого отпустили, но попросили в ближайший месяц город не покидать.

– Да куда я денусь! – горячо заверял он следователя, заведомо зная, что вылетит на Сахалин первым же рейсом.

Первое, что он сделал, выйдя из ресторана – позвонил по номеру, который Орех ещё при жизни передал ему для экстренной связи. В телефонной трубке неожиданно прорезался чистый, без единой помехи, мужской голос.

– Слушаю Вас внимательно! – произнёс невидимый собеседник.

– Я должен сообщить Вам, что один из близнецов внезапно заболел и умер, – произнёс Бодрый кодовую фразу.

– Соболезную! – ответил голос, и на том конце повесили трубку.

Бодрый с удивлением посмотрел на телефон. Вопросов было много, отвечать на них было некому. Он остался один среди чужого, и, как ему не без оснований казалось, враждебного города.

– Надо лететь на Сахалин! – мысленно решил агент-одиночка. – Орех перед смертью успел сказать, что нас перебрасывают на Сахалин, значит, мне туда дорога!

Он не стал возвращаться в свою комнатушку в детском комбинате: паспорт, деньги и остальные документы были при нём, оружие и спецтехника давно находились в тайнике, а больше его ничто не интересовало. Прямо из ресторана он поехал в аэропорт, где взял билет на первый же рейс.

На Сахалин он улетел глубокой ночью. Уставший от выпавших на его долю за последние сутки испытаний, Бодрый уснул в кресле сразу после взлёта, и проспал до посадки.

При заходе на посадку самолёт сильно трясло, а за иллюминатором мелькала какая-то серая муть. Пассажиры грешили на непогоду, но причиной встряски были не только погодные условия. Остров, словно старый каторжанин, завернувшись в серую пелену тумана, со зловещей улыбкой принимал в неласковые объятия новых поселенцев.

Смерть резидента – всегда событие, смерть резидента во время проведения операции – событие крайне нежелательное, можно сказать, ЧП. Поэтому о смерти резидента, обосновавшегося в одном из крупных городов Дальнего Востока и курирующего проведение операции «Горностай», Директору ЗГС доложили незамедлительно. Утром Директор вызвал заместителя по кадрам и молча передал ему папку с расшифрованным сообщением о смерти сотрудника. Кадровик быстро пробежал глазами сообщение и захлопнул папку.

– Что скажешь? – спросил Директор, глядя в бесстрастное лицо зама.

– Жаль! – коротко ответил кадровик, и ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Это всё? – удивился Директор, зная, что зама и умершего сотрудника связывали давние дружеские отношения.

– Прикажите подобрать кандидатов на замещение? – холодно поинтересовался зам.

– Подбирайте! – ответил Директор, и, казалось, утратил к посетителю интерес, углубившись в чтение очередного документа. Заместитель молча кивнул и вышел.

Директор не знал, что о смерти друга кадровик узнал накануне вечером, и у него была долгая бессонная ночь. Ночь, когда воспоминания, словно непрошеные посетители, толпятся в прихожей твоего сознания и поочерёдно терзают твою память и душу, когда из глубины души вместе с осознанием невосполнимости потери приходит и боль утраты. И эту боль не заглушишь ни водкой, ни корвалолом, ни едким «Беломором».

К утру, когда в лёгких вместо воздуха плавал табачный дым, а сознание, несмотря на выпитый в течение ночи литр «Столичной», оставалась ясным, кадровик встал из-за стола, как-то по-собачьи встряхнулся всем телом и направился в душ. В душе, стоя под струями горячей воды, он наконец-то смог заплакать. Слёзы смешивались с потоками воды и падали на кафельный пол, чтобы навсегда исчезнуть в сточной трубе. О том, что железный зам способен на простую человеческую слабость, не подозревал никто.

Мужчины не плачут, даже когда им очень больно, поэтому вы никогда не увидите их слёз, а если вдруг и увидите, то знайте – это просто вода!

Из душа он вышел таким, каким его знали прежде: волевым, собранным, не ведающим сомнений педантом. К исходу дня он подобрал и представил на утверждение Директору личные дела трёх кандидатов. К каждому делу прилагалась короткая справка.

Директор внимательно ознакомился со всеми тремя папками, и вернулся к папке, где находилось личное дело кандидата под номером один.

– Как у него со здоровьем? – поинтересовался он у зама.

– Восстановился. К выполнению обязанностей может приступить в любой момент, – сухо ответил заместитель.

– В таком случае срочно введите его в курс дела, ознакомьте со всеми документами по операции «Горностай», и направьте на место дислокации прежнего резидента, – подытожил Директор и передал кадровику папку с личным делом.

– Да будет так! – ответил заместитель и, собрав со стола остальные дела, тихо покинул кабинет.

После ухода заместителя по кадрам Директор вызвал к себе заместителя по оперативной работе.

– Информацию по Сахалину «слили»? – сухо поинтересовался у него Директор.

– Как приказывали! – с готовностью ответил Первый зам.

– Есть реакция?

– Пока никакой, но я держу вопрос под личным контролем.

– Как только наши оппоненты начнут делать какие-либо телодвижения, немедленно докладывать мне.

– Я Вас понял.

– Что у нас по операции «Горностай»?

– Первоначальный этап закончен: заброска боевых групп в район предполагаемых действий произведена успешно.

– Потери?

– Минимальные.

– Какие новости с самого Сахалина?

– Криминальная обстановка стабильная, без заметных изменений. Хотя по имеющейся у меня информации, группы ликвидаторов в район проведения операции уже убыли.

– Мы можем их перехватить до начала акции?

– Нет. Нам неизвестна ни численность групп, ни приметы, ни персональный состав, ни места предполагаемого базирования. Аналитики считают, что самый безопасный способ проникновения на остров – поодиночке. Видимо, тайники и базы у них оборудованы, поэтому прибывать будут «чистыми», то есть без оружия и без спецтехники. Они «проявятся» при проведении акции, тогда мы их и возьмём.

– Возможно, торопиться не следует. Я думаю, это нам на руку, что мы не можем их обнаружить до начала акции. Пусть они выполнят свою задачу, только после этого приступайте к ликвидации. К этому времени ФСБ проверит «слитую» им информацию и приступит к практическим действиям. В этот момент ЗГС должно тихо и незаметно уйти в тень.

После этих слов Директор взял паузу.

– Вас что-то беспокоит? – спросил зам.

– То же, что и Вас: мы не знаем их планов до конца, а значит, не можем просчитать их вероятные действия. К тому же мне до сих пор непонятен механизм отторжения острова от территории Российской Федерации. Ведь это война! На что они надеются? В открытом бою их сомнут в считанные часы – они сотрудники спецслужбы, а не регулярные войска! Конечно, этот вариант они давно просчитали. Наверняка у них заготовлена какая-то беспроигрышная комбинация.

– Наши резиденты «роют землю», но пока никакой конкретной информации не получено.

– Жаль! Времени у нас не так много, так что если необходимо усилить деятельность на этом направлении, можете задействовать резервы. Если вопросов нет, можете идти.

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101