Как оказалось, Довгерд сказал правду. У Боярски была молодая красивая жена. Она любила деньги. А Боярски не мог честным путем зарабатывать столько, сколько ей требовалось, поэтому стал печатать деньги сам. Вероятно, он очень любил свою жену, потому что достиг в этом деле совершенства.
СЛУЧАЙ С САМОЛЕТОМ DC – 3
Человек бежал по шпалам железной дороги «Канадиан нортерн рейлуэйз» уже добрых тридцать минут и тяжело дышал. Прыгая со шпалы на шпалу, он думал, что у него, наверное, отвалятся ноги. Бежал со стороны мыса Кап-Турмант, изредка останавливался, вытирал пот и смотрел в даль – может быть увидит тех, кого искал. Он знал, что они ремонтируют железнодорожное полотно, но понятия не имел, куда они дошли. Затем увидел на рельсах дрезину, остановился, стал кричать и размахивать руками. К нему подъехали.
– Что случилось, Патрик? – спросил его сидевший впереди человек.
– Ужас! Самолет! Он упал, и разбился!
– Какой самолет?
– Тот, что пролетает здесь в одиннадцать сорок пять– следуя из Монреаля через Квебек-Сити в Бе-Комо. Компании «Квебек эйруэйз». Я ловил лососей и услышал гул. Как всегда, взглянул на пролетавший самолет. Затем посмотрел на часы. Он опаздывал на пять минут. Вдруг послышался треск, что-то в нем разорвалось. Он раскололся и стал падать.
– Где он упал?
– На Кап-Турмант. Это ужасно. Все мертвы.
– Ты был там?
– Да. Прибежали и лесорубы. Мы долго не могли подойти близко, потому что там густые заросли, но все же добрались до места катастрофы. Там стояла страшная вонь. Садись на дрезину и поезжай за помощью.
Патрик Симар был рыбаком из поселка Сол-о-Кошон, на северном берегу залива Святого Лаврентия. Стояла осень. Было 9 сентября 1949 года. Дул сильный ветер, поэтому рыбак еще до обеда вытянул сеть и отправился домой. Тогда он и увидел катастрофу. Самолет летел в безоблачном синем небе так же, как и в любую другую пятницу. Вспышка, белое облачко, самолет повернул в сторону, словно на что-то натолкнулся. Только после этого раздался взрыв, и самолет врезался в холм на Кап-Турманте. Патрик Симар знал, что самолет направлялся в Бе-Комо, откуда затем должен был следовать в Сет-Иль. Но он упал где-то в лесу. Патрик бросился к месту катастрофы. Около часа он продирался сквозь густые заросли, пока не отыскал обломки. Куски дюраля, открытые чемоданы с высыпавшейся одеждой, разбитые сиденья. И всюду мертвые: мужчины, женщины, дети, три пилота в форме и стюардесса. Он понял, что уже не сможет никому помочь, и побежал назад по склону, а затем по железнодорожному полотну к бригаде ремонтных рабочих. Когда он рассказал им, в чем дело, они вскочили на дрезину и, работая рычагами, помчались в сторону поселка Святого Иоахима, находящегося в пятнадцати милях. Старший позвонил в Квебек в аэропорт «Ансьян Лоретт», откуда специальная служба передала сообщение дирекции компании «Канадиен Пасифик эйр-лайнз», которой принадлежала фирма «Квебек эйруэйз».
Президент фирмы Грант Макконанчи сидел за огромным письменным столом, смотрел в бумаги, но не воспринимал их содержания, а тихо уже в который раз повторял:
– Ведь «Дуглас-3» надежная машина, и капитан Лорен был одним из самых опытных пилотов. Что могло произойти? Почему на борту самолета произошел взрыв? Гидравлика, запасные батареи, огнетушитель – больше ничего. Очевидно, причиной взрыва стало нечто, не принадлежавшее к техническому оснащению самолета. Комиссию возглавит Фрэнк М. Фрэнсис. Это лучший специалист, который есть в нашем распоряжении. А следственное управление «Канадиен Пасифик» пусть направит инспекторов Беланжера, Перроля и Гастона Делорме. А вы, господин Мартен, позвоните следователю Марсо. Пусть все приступают к делу. Я выезжаю в Святой Иоахим немедленно.
Место, где произошла катастрофа, не очень удалено от Квебека – всего около четырехсот километров. Члены комиссии добрались до станции Святой Иоахим уже около пяти часов вечера, сели на дрезину и отправились в горы той же дорогой, которой бежал рыбак Патрик Симар. Уже стемнело, и, приступая к осмотру места трагедии, они вынуждены были зажечь факелы.
Идентификация трупов не составила труда. После падения самолет не загорелся, поэтому остались невредимыми чемоданы, документы пассажиров и бортжурнал, в котором об аварии не было ни слова. По. тому, как винты самолета врезались в землю, с самого начала было ясно, что моторы работали нормально. Винты вращались до тех пор, пока лопасти не врылись в глину. Батареи были в порядке, огнетушитель не взорвался. Взрыв не мог быть вызван какой-либо технической неполадкой.
У Фрэнка Фрэнсиса было несложное задание. Когда утром взошло солнце, и полицейские осмотрели обломки самолета, стало ясно, что взрыв произошел в грузовом отсеке и не был результатом технической неполадки. Таким образом, причины аварии самолета DC-3 – D280/CP-CUA должна была расследовать полиция. Члены комиссии вернулись в Квебек, следствие повели сотрудники Королевской канадской дорожной (конной) полиции. Эта уголовная полиция имела хорошую репутацию и считалось, что она принадлежит к числу лучших полицейских служб мира. В 1949 году все служащие садились на лошадей только по праздникам, надев красные мундиры и широкополые шляпы, и придавали тем самым колорит, исторический фон массовым гуляньям. Королевская канадская дорожная полиция располагала современными лабораториями, а криминалисты из Квебека, Монреаля, Торонто или Ванкувера могли потягаться знаниями и умением с мировой элитой в своей области. Расследование аварии самолета DC-3 вошло в историю мировой криминалистики.
Не только в Соединенных Штатах Америки, но и в Канаде следователи порой вынуждены продираться сквозь густую сеть предписаний, осложняющих их работу. Покушение на самолет – преступление, наказуемое по федеральным законам. Однако им занималась Королевская канадская дорожная полиция. Кроме того, существовало немало инструкций, уполномачивавших полицию города и провинции также принять участие в расследовании. Поскольку следствие не могли вести три конкурирующие группы, то была создана специальная следственная комиссия. Ее шефом был назначен инспектор Рене Белек. В его распоряжение поступили сержант Жерар Удэ, прекрасный детектив, начальник уголовного отделения из Квебека Эме Гуйеметт и капитан Альфонс Матт. Все они без промедления приступили к расследованию.
– Напомню вам еще одну существенную деталь, господа, – начал Рене Белек. – Однако вовсе не потому, что недооцениваю ваш опыт. Взрыв произошел в грузовом отсеке самолета, а точнее – в багажном отделении, в котором находились чемоданы и часть груза из Монреаля. Это было сделано для того, чтобы ускорить разгрузку. Все чемоданы и приготовленный груз предназначались для Квебека. Там все багажное отделение сначала освободили, а затем погрузили чемоданы пассажиров, летевших в Бё-Комо, и какой-то груз. А это означает…
– Это означает, господа, – перебил его инспектор Гуйеметт, – что взрывное устройство попало на борт самолета в аэропорту «Ансьон Лоретт» в Квебек-Сити.
– Это всего лишь догадка, – подчеркнул Рене Белек.
– Но это след, по которому можно пойти.
Естественно, полицейские изучили список пассажиров. Десятки опытных детективов отправились туда, где жили погибшие. Расспрашивали соседей, проверяли полученную информацию, пытались найти мотив преступления. Почему кто-то неизвестный подложил в самолет бомбу замедленного действия? Какая для этого была причина? Речь шла о политическом покушении или изощренном убийстве?
Аэропорт «Ансьон Лоретт» находится в западном пригороде Квебека, неподалеку от берега Святого Лаврентия.4 Уилли Ля-монд работал у весов в зале отправления.
– Господин Лямонд, вы дежурили девятого числа во второй половине дня? – спросил инспектор Гуйеметт.
– Да.
– Отправляли багаж?
– Взвешивал его и выдавал номерки.
– Вы помните пассажиров?
– Почти не помню. Я больше смотрю на чемоданы. Иногда, правда, перебросишься с пассажирами парой слов, но как правило, здесь приходится работать очень быстро.
