Imprimatur - Мональди Рита
Зато теперь я отдался сладостным смутным воспоминаниям, атаковавшим меня, чуть только я открыл глаза: они были вызваны к жизни мыслью о Клоридии и ее томной красоте. Я был не в состоянии собрать воедино эти блаженные и такие реальные при всей их призрачности ощущения, рожденные во мне божественным ликом моей Клоридии (я уже называл ее так!), ее волнующим контральто, чувственными и нежными руками, пространными наивными рассуждениями…
Слава Богу, я был отвлечен от меланхолических грез до того, как истома окончательно одолела меня и лишила последних сил.
Справа от меня раздался стон. Я повернул голову и увидел Пеллегрино сидящим на постели – оперевшись о стену, обхватив голову руками, он раскачивался и стонал. Чрезвычайно обрадованный тем, что ему стало лучше (с самого начала болезни он впервые оторвал голову от подушки), я кинулся к нему и забросал вопросами.
Но, увы, вместо ответа он тяжело съехал на край постели, так что его подбородок уперся в грудь, оборотил на меня отсутствующий взгляд и замер, не издав более ни звука.
Встревожившись и огорчившись его необъяснимым молчанием, я бросился за Кристофано.
Тот сей же час последовал за мной и принялся лихорадочно осматривать Пеллегрино. Когда тосканец изучал его зрачки, мой хозяин пустил трескучий flatusventris [96], вслед за тем срыгнул, заворчал желудком и снова пустил ветер. Этого было вполне достаточно, чтобы понять, что с ним происходит.
– Он находится в состоянии сна, инертен, о бодрствовании речи пока не идет. Цвет лица – мертвенно-бледный. Не откликается, но я не теряю надежды, что вскоре он очнется. Гематома на голове вроде бы рассасывается, во всяком случае, она не внушает мне опасений.
Словом, Пеллегрино находился в сильном оцепенении, горячка хоть и прошла, но успокаиваться было рано.
– Но что с ним? – приступил я к Кристофано, заподозрив, что он не склонен сообщать мне всего.
– Твой хозяин страдает газами. Он темпераментен и легко впадает в горячность, к тому же сегодня немного жарко. В любом случае следует соблюдать осторожность. Придется сделать промывание желудка, как я и опасался…
Тут он добавил, что в связи с тем лечением очищающего характера, которое он вынужден ему назначить, Пеллегрино нужно оставить в комнате одного. И потому было решено, что я перенесу свою постель в соседнюю комнату, одну из тех трех, что стояли пустыми со дня смерти бывшей хозяйки г-жи Луиджии.
Пока я собирал свои пожитки, Кристофано вынул из кожаного чехла диковинное устройство с мехами величиной с мое предплечье и ввел в него длинную и веретенообразную трубку которая перпендикулярно крепилась к другой трубке, оканчивающейся небольшим отверстием. После чего несколько раз опробовал его, дабы удостовериться, что меха подают воздух в трубки и он выходит через отверстие.
Пеллегрино тупо следил за приготовлениями. Я со смешанным чувством взирал на него, радуясь тому, что он наконец открыл глаза, и опасаясь за его здоровье.
– Готово, – с довольным видом заявил Кристофано и послал меня за водой, растительным маслом и капелькой меда.
Вернувшись, я с удивлением обнаружил, что Пеллегрино уже наполовину раздет и лекарь вовсю суетится вокруг него.
– От него никакого толку. Пособи мне держать его.
Я был вынужден помочь лекарю заголить заднюю часть моего хозяина, который в штыки принял подобное начинание. В ходе дальнейшего противостояния, выражавшегося скорее в пассивности со стороны Пеллегрино, чем собственно сопротивлении, я расспросил Кристофано о том, каковы его намерения.
– Да очень просто: добиться, чтобы он выпустил лишние газы, от которых его пучит.
Данное устройство позволяло благодаря трубкам, расположенным под прямым углом друг к другу, пользоваться им самостоятельно, без посторонней помощи, щадя свою стыдливость. Однако перед нами был тот случай, когда больной был не в состоянии сам о себе позаботиться, оттого этим приходилось заниматься нам.
– А пойдет ли это ему на пользу?
Удивившись моему вопросу, лекарь ответил, что клистир (таково было название устройства) может принести только пользу и никогда вред. По мнению Реди, он выводит телесные мокроты очень щадящим образом, способствуя испражнению на низ, не ослабляя внутренних органов и не старя их, как это бывает, когда лекарство вводится через рот.
Наполняя меха промывательным раствором, Кристофано не переставал нахваливать действие прочих процедур, также осуществляемых с помощью клистира, как-то: вызывающих жажду болеутоляющих, глистовыводящих, ветрогонных, заживляющих, очистительных и даже вяжущих. Лечебных же составов было великое множество: цветочные, лиственные, фруктовые, травяные и еще настои на бараньих рогах, кишках животных, вплоть до того, что в дело мог быть пущен и отвар из старого петуха, скончавшегося естественной смертью.
– Надо же, – выдавил я из себя, пытаясь не выказать гадливости.
– Кстати, – добавил он, закончив очередной экскурс в медицину, – в ближайшие дни выздоравливающему предписан особый режим питания, основу которого составляют бульоны, молочные жидкие кушанья и супы, дабы он оправился от истощения. Посему назначаю ему сегодня полчашки шоколада, вареную курятину и вымоченное в вине медовое печенье. Завтра – чашка кофе, суп из бурачника и шесть пар петушиных яиц.
Подкачав промывательной жидкости, Кристофано наконец оставил Пеллегрино с оголенным задом на мое попечение, наказав дождаться результатов лечения, сам же предусмотрительно вышел. Все произошло так скоро и с таким невиданным размахом, что я наконец уразумел, отчего мне было велено перебраться с пожитками в соседнюю комнату.
Позже я спустился в кухню, чтобы соорудить легкий, но питательный завтрак, подсказанный мне эскулапом: полба, сваренная во вкуснейшем миндальном молоке с сахаром и корицей, похлебка из барбариса на основе отвара из постной рыбы со сливочным маслом, травами и взбитыми яйцами, к которой полагались ломтики хлеба, нарезанные в виде кубиков и посыпанные корицей. Разнося обед по комнатам, я попросил Дульчибени, Бреноцци, Девизе и Стилоне Приазо назначить время, когда им будет удобно принять меня и получить из моих рук лечение, назначенное им Кристофано. Они отчего-то с раздражением выхватывали у меня из рук пищу, принюхивались к ней, и все, словно сговорившись, просили оставить их в покое. Мне пришло в голосу, а не связаны ли их лень и дурное расположение духа с моей неопытностью в поварском деле. А вдруг и впрямь аромат корицы не слишком-то облагораживал приготовленные мной блюда? Я положил обильнее сдабривать их в дальнейшем заморской приправой.
От Кристофано я узнал, что меня требует к себе отец Робледа, ему-де понадобилась питьевая вода. Наполнив графин, я отправился к нему.
– Входи, мой милый, – с неожиданной учтивостью пригласил он меня.
Вдоволь напившись, он предложил мне сесть. Немало удивившись тому приему, который был мне оказан, я поинтересовался, здоровится ли ему и как он провел ночь.
– О, столько усилий, мой милый, столько усилий, – лаконично ответил он, отчего я еще пуще насторожился.
– Понятно, – недоверчиво протянул я.
Робледа был необыкновенно бледен, веки у него набухли, под глазами залегли мешки. Он явно провел эту ночь без сна. Но о каких усилиях шла речь?
– Вчера мы с тобой беседовали кое о чем, – приступил он наконец к делу, – но прошу тебя не придавать большого значения моим речам, возможно, излишне свободным. Пасторская миссия частенько приневоливает нас прибегать к несвойственным нам изначально риторическим фигурам, к чрезмерной концептуальной выхолощенности, неупорядоченному синтаксису, дабы облегчить юным умам доступ к новым и более плодоносным пластам. К тому же юношество не всегда готово воспринять эти благотворные поощрения ума и сердца. Да и положение, в коем все мы оказались, невольно способствует неверному истолкованию мыслей другого человека и не совсем удачному формулированию собственных. Я только прошу тебя, мой милый, об одном: забыть о нашем разговоре, а в особенности о том, что было сказано о Его Святейшестве, драгоценном папе Иннокентии XI. И еще – и это самое главное – я бы очень тебя просил не передавать моих ничтожных и мимолетных умозаключений другим постояльцам. То физическое разделение, которое мы вынуждены соблюдать, чревато неверным истолкованием, ну ты понимаешь…
96
звук из живота (лат.)
Похожие книги на "Imprimatur", Мональди Рита
Мональди Рита читать все книги автора по порядку
Мональди Рита - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.