Кто люб богам (ЛП) - Росс Кейт

- Вы сказали, что бывали у неё однажды. Когда это было?

- О, ещё в начале апреля. Я не помню точную дату.

- Я думаю, что такой человек как вы, ведёт записи о предстоящих встречах.

- Это была не встреча. Это был случайный визит. В её доме мы с Александром обсуждали финансовые дела. С ней самой я лишь перекинулся парой слов.

- Тогда почему вы говорите о ней с таким презрением?

- Её характер говорит сам за себя. Кроме того, Александр кое на что намекал. Я не помню точно, что он говорил.

«Какая удобная память, – подумал Джулиан. – Лица, но не даты, характер, но не разговор. Это вам не поможет, мистер Адамс. Вы должны были пообщаться с миссис Десмонд, чтобы говорить о ней с таким отвращением».

Вслух он сказал:

- Расскажите про Марту. Вы говорили, что видели её в доме миссис Десмонд?

- Да. Мельком. Миссис Десмонд впустила меня, и я заметил в холле ещё одну женщину. Я не узнал её – я ведь не встречал камеристку миссис Фолькленд. Я решил, что это служанка миссис Десмонд. Потом миссис Десмонд отправила меня в гостиную, сказав: «Не обращайте на неё внимания. Я её выпровожу». Вероятно, так она и сделала, потому что больше ту женщину я не видел.

Джулиан задумчиво повторил:

- «Миссис Десмонд впустила меня, миссис Десмонд отправила меня в гостиную». Вы уверены, что Александр был с вами?

Адамс поднял голову. Джулиан видел, что он напряжен до кончиков пальцев.

- Да, мистер Кестрель. Конечно, он был.

- Я допускаю, что ваша память могла немного затуманиться. Но оставим пока это в покое. Когда вы поняли, что эта женщина состоит в услужении у миссис Фолькленд?

- На вечеринке Александра… в ту ночь, когда он был убит.

- Да, конечно. Марта вызвала его из гостиной, чтобы сообщить, что супруга не вернётся на вечеринку, а вы вышли следом.

- Да. И я узнал её в тот же миг – те же широкие плечи, квадратное лицо и тяжёлая челюсть. Даже тот же крестик на шее. Потому я подумал, что они что-то замыслили – она и Александр. Иначе зачем камеристке его жены бывать у его любовницы?

- Быть может, ради миссис Фолькленд. Марта шпионила за Александром несколько недель до его смерти – обыскивала его комнаты и допытывала его камердинера. Быть может, она узнала о миссис Десмонд и отправилась к ней, надеясь подстроить разрыв. Она очень печётся о своей хозяйке.

- Тогда почему она ничего не рассказала ей об Александре и миссис Десмонд?

- Она могла не хотеть, чтобы миссис Фолькленд узнала о его неверности. Или боялась, что все заподозрят её в убийстве из мести за измену жене.

«Что вполне возможно», – подумал он.

- Это объясняет ещё и вот что. Вы постоянно отрицали слова Клэра о том, что недобро смотрели на то, как Александр разговаривает с Мартой. Сейчас это объясняется – встреча с Мартой стала для вас неприятной неожиданностью. Мог ли Клэр искренне принять это за «недоброту»?

- Это возможно, – признал Адамс, стиснув зубы, – думаю, это вам и нужно, чтобы обвинить убийство меня. Да, я разозлился, когда понял, что женщина, которую я видел у миссис Десмонд – камеристка миссис Фолькленд. Я не мягкосердечен, у меня нет иллюзий о человеческой природе. Но я не думаю, что верность – это невыполнимое требования для слуги… или для мужа. Я ненавижу вероломство, а Марта была вероломна. Как и Александр.

- Миссис Фолькленд знает, что вы так печётесь о ней? – тихо спросил Джулиан.

- Пекусь? Вы с ума сошли? – Адамс не мог остановится. – Если бы вы только знали…

- Да, мистер Адамс? Если я только знал что?

Адамс остановился и сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели.

- Я думал, что миссис Фолькленд предали самые близкие ей люди. Я сочувствовал ей – и не более. А после убийства Александра, я боялся, что опасность грозит и ей. Я знал, что её камеристке нельзя доверять. Она затевала какие-то интриги с миссис Десмонд – быть может, это она убила Александра. Я решил, что должен предупредить миссис Фолькленд, но не знал, как. В конце концов, я написал ей письмо.

- Они никогда не говорила мне об этом.

- Для этого у меня объяснений нет. Я написал и отправил письмо – это всё.

- Что вы написали?

- Я запомнил это в точности, потому что долго решал, что написать. «Уважаемая миссис Фолькленд. Остерегайтесь своей камеристки. Она предала вас и, возможно, причинила ещё большее зло вашему мужу». Это всё – я не подписал его.

- Почему?

- Потому… – Адамс на миг заколебался, – потому что я знал, что не пользуюсь её симпатией или доверием. Я думал, что к предупреждению, что пришло от меня, она не прислушается.

- Так или иначе, кажется, оно вовсе не обратила на него внимания.

- Да.

- Интересно, что вы думаете о её отношении, – сказал Джулиан, не отрывая от Адамса взгляда. – Честно говоря, у меня сложилось впечатление, что она вовсе ничего не думает о вас.

Лицо Адамса исказилось.

- И правда, с чего бы ей?

Джулиан оставил эту тему. Допрос – одно дело, пытки – совсем другое. У него оставался всего один вопрос, но он был ключевым.

- Как вы можете быть уверены, что видели у миссис Десмонд именно Марту? Вы так хорошо разглядели её?

- Конечно, разглядел! Вы думаете, я переполошился из-за того, что мне что-то показалось? Да, я видел её мальком, но она стояла у дверей, и на неё лился свет из окошка на дверью. Это была Марта, тут нет сомнений.

- Спасибо, мистер Адамс, – Джулиан встал, – вы очень помогли – больше, чем думаете.

- Что вы имеете в виду? – резко спросил Адамс.

- Вы ведь понимаете, что выдали себя?

- Я не знаю, о чём вы говорите! Я не убивал Фолькленда!

- Это мне только предстоит выяснить. Но я не думаю, что могу поздравить вас с включением убийства в список ваших преступлений.

Адамс побелел.

- Я не знаю, на что вы намекаете и что вы, по-вашему, знаете. Но я не буду сидеть здесь и выслушивать насмешки с оскорблениями. Мне их уже хватило от таких как вы. Я пришёл, потому что считал своим долгом рассказать, что знаю о камеристке миссис Фолькленд.

- Я могу успокоить вас на этот счёт. Это не Марта вбила гвозди в седло. У неё на это время несокрушимое алиби.

Адамс медленно сел.

- Получается, всё, что я вам рассказал – напрасно. А вы позволили мне это сделать – и даже подстрекали меня. Вы хладнокровный дьявол.

- Мне были нужны ваши сведения. Вам давно стоило ими поделиться. К слову – нам неизвестно, где вы были во время несчастья с миссис Фолькленд. Где вы были и что делали в среду с полудня до девяти вечера, а также вчера с рассвета и до половины десятого?

- Вчера утром я был дома, а потом поехал в свою контору. Мои слуги и клерки подтвердят это. В среду… – он помолчал. – Я встречался в клиентами весь день, потом ужинал в «Гарроуэйс». Затем вернулся в контору и работал несколько часов.

- У вас есть алиби на это время?

- Нет. Так что, если хотите, можете поверить, что я ездил в Хэмпстед и вбивал гвозди в седло миссис Фолькленд. Но я не понимаю, как это согласовывается с вашей теорией о том, что я «пекусь» о ней.

- Я не буду задерживать вас объяснениями, – Джулиан проводил его до двери, – но скажу ещё одну вещь: я надеюсь, что вы не попытаетесь сбежать из страны до того, как преступление будет раскрыто.

- Боже мой, вы угрожаете? Вы думаете, меня легко напугать?

- Я думаю, мистер Адамс, что вы сейчас напуганы. И я думаю, что у вас есть на то причина.

Джулиан послал за своим конём и поехал в Хэмпстед. На улице было сыро, но не дождливо – в Лондоне это значило, что вокруг дымоходов клубился желтоватый туман, а воздух отяжелел от запаха сажи и лошадей. Но когда дома поредели и сменились полями, появился и сладкий запах травы и земли и задул лёгкий весенний ветерок. Джулиан свернул с главной дороги и поехал через Хит – это означало небольшой крюк, но Кестрель не мог воспротивиться очарованию этого дня.