Матросская тишина (сборник) - Лазутин Иван Георгиевич

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123

В штаб вошел майор Урусов. Взгляды сидевших в красном уголке, как по команде, устремились на него. Вид у майора был болезненный, измученный. Поймав на себе взгляд Журавлева, он прошел к окну, чуть приоткрыл форточку и сел на свободный стул.

— Что сказал врач? — сухо спросил Журавлев.

— Велел отправляться домой. Температура, и… что-то барахлит сердце.

— Немедленно езжайте домой.

— Как же можно? Вы здесь, а я…

Журавлев не дал ему договорить:

— Берите мою машину и отправляйтесь домой!

Под тяжестью молчаливых взглядов Урусов, сутулясь, перешагнул порог и осторожно закрыл за собой дверь.

Журавлев пододвинул Винниченко стул, но тот отстранил его, посмотрел на часы и, выискав взглядом полного и уже немолодого заместителя председателя горисполкома обратился к нему с вопросом:

— Думаю, что в двенадцать ноль-ноль можно начинать?

Заместитель председателя встал и через стол протянул полковнику руку:

— Желаем удачи!

Винниченко строго, по-уставному отдал честь, и все встали, загромыхав стульями.

Журавлев пожал полковнику руку уже в дверях, когда тот переступил порог.

— Все наши молитвы с вами.

Винниченко вышел во двор. Проходя мимо резервной группы солдат, он остановился. Ему вдруг захотелось сказать солдатам что-то теплое, хорошее.

Выбрав глазами молоденького рыжего солдата, у которого еще не успела потухнуть на лице озорная улыбка, он спросил:

— Поди, из Рязани?

— Так точно, товарищ полковник!.. Как вы угадали?

— Я тоже оттуда… Там каждый второй то рыжий, то конопатый.

— Что верно, то верно, товарищ полковник, — одним духом выпалил солдат, с трудом сдерживая приступ смеха.

Полковник был совсем не из Рязани, но, чтобы разрядить напряженность обстановки, он ради шутки пошел на эту безобидную ложь.

— Фамилия?

— Фунтиков, товарищ полковник! Иван Фунтиков.

— По какому году служишь?

— По второму.

— С такой штукой, поди, впервые возишься? — полковник пальцем указал на земляной вал у шахты.

— С такой еще не встречались, а поменьше. Мы их, товарищ полковник, своим взводом повыковыривали столько, сколько у Карапетяна на голове волос. — Фунтиков лихо стрельнул глазами в сторону солдата Карапетяна, который уже заранее, по выражению лица Фунтикова, ждал подвоха по своему адресу.

Густые черные волосы на голове Карапетяна росли так буйно, что закрывали верхнюю половину лба и надвигались с висков чуть ли не на самые брови.

— Говоришь, уже видел тротиловый первачок?

— Так точно, товарищ полковник.

— А видел, как гонят самогонку?

— Видел, товарищ полковник.

— А где видел-то?

— А в нашей деревне! У нас некоторые ловкачи гонят: кто из сахара, а кто из свеклы… перед большими праздниками.

— А куда же смотрит милиция? Поди, ловит и сажает?

— Смотря на кого налетишь, товарищ полковник. Попадаются и в милиции такие, что первак любят не хуже любого. Придет, пошумит, построжится, для вида припугнет, а перед уходом дерябнет пару стаканчиков первака — и пошел справлять дальше службу.

— Ну и как ты на это смотришь?

— Отрицательно, товарищ полковник.

— То-то…

«Попробуй, придерись к нему… Живой Вася Теркин», — подумал полковник и, кивнув на прощание, покинул солдат.

Только теперь, отойдя от солдат, Винниченко догадался, что за треск слышался за его спиной, когда он разговаривал с Фунтиковым: его снимал корреспондент.

— Работаем? — бросил на ходу полковник, направляясь к паровой установке, где его ждал капитан Горелов.

— Как все, — бойко ответил Веткин, снова наводя объектив кинокамеры на полковника.

Словно из-под земли вырос капитан Скатерщиков.

— Как дела? — спросил капитан.

— Начинаем.

А корреспондент снимал. Увидев Скатерщикова, он просиял:

— Товарищ капитан, пока вы ходили, я сделал пять пленок… Потрясно!..

Подошел Горелов.

— Что это за гражданин? — Винниченко взглядом показал на человека в фетровой шляпе и в модном сером пальто, который подошел к защитному насыпному валу и, словно кого-то ожидая, прохаживался вдоль насыпи. — Кто его сюда пустил?

— Это ко мне, товарищ полковник, — многозначительно улыбнувшись, ответил капитан Скатерщиков. — Такая наша служба. Желаю вам удачи. — Капитан крепко пожал руку Винниченко и Горелову.

— Вы уже не вернетесь? — спросил Винниченко.

— Пожалуй, что нет… А впрочем, как сложатся обстоятельства…

Скатерщиков подошел к человеку в сером пальто, что-то сказал ему, и они скрылись под аркой дома, где располагался штаб.

Слишком медленно тянулись последние минуты ожидания.

— Если будем работать такими темпами — провозимся до обеда, — ворчливо проговорил Горелов, не глядя на полковника.

— А что вы предлагаете, капитан? — резко спросил Винниченко, где-то в душе уязвленный нетерпением Горелова. — Молите бога, что все идет благополучно. Тише едешь — дальше будешь. — Кашляя в кулак, он подошел к паровой установке, проверил показания манометра и подал команду: — Капитан, займите свое место у троса дистанционного управления. Слушайте мои команды!

Горелов скрылся в укрытии, где он, как второй номер расчета, должен был находиться согласно инструкции.

— Дать пар! — приказал полковник Рощину и, приложив ладонь к левому уху, стал прислушиваться. Со стороны шахты, как протяжный вздох, донеслось приглушенное шипение.

— Лиханов, дайте воду! — распорядился Винниченко.

Над шахтой заклубился белый гриб пара.

Не успел полковник доложить в штаб о том, что паровая установка включена, как услышал за своей спиной чьи-то тяжелые шаги.

Повернулся. Пригибаясь, к паровой установке бежал солдат.

— Товарищ полковник, вас вызывают в штаб округа!..

— Кто вызывает?

— Сам командующий!..

— Ну что ж… — Винниченко подошел к Горелову: — Я должен отлучиться. Очевидно, разговор с Москвой. На время моего отсутствия останетесь за меня. Вторым номером назначьте солдата Фунтикова. Он смышленый и расторопный. Объясните ему, как нужно тянуть трос дистанционного управления.

— Фунтиков справится с задачей, товарищ полковник, — ответил Горелов, обрадованный тем, что Винниченко словно угадал, кого лучше всего поставить вместо него вторым номером.

— В случае чего — сразу же сообщайте в штаб серией красных ракет. Там все начеку. А сами — в укрытие.

— Понял вас, товарищ полковник!

— Продолжайте работы. Через пятнадцать минут прекратите подачу пара и воды. Не забудьте включить на три минуты дымосос. Если я не успею вернуться после первого цикла, опускайтесь в шахту и хорошенько прослушайте бомбу. Второй цикл работы паровой установки проведем продолжительностью в сорок пять минут. Думаю, к этому времени я вернусь. Максимум осторожности. — Полковник достал из кармана стетоскоп и передал его Горелову.

Уже почти дойдя до подъезда домоуправления, где его ожидала машина из штаба округа, Винниченко остановился и, сложив рупором ладони, громко крикнул:

— Капитан, не забудьте хорошенько прослушивать сердце фрау…

Шутка Винниченко солдатам из резервной группы понравилась. Их дружный раскатистый хохот донесся до слуха полковника, когда он уже садился в машину. Он даже слышал тонкий голосок Фунтикова:

— Карапетян, что ты будешь делать, если тебе в жены попадется такая ягодиночка?

Солдат Горелов знал как свои пять пальцев. Больше других капитан уважал Рощина, немногословного, рослого и сильного.

Фунтиков слыл балагуром и шутником. На каждом шагу он сыпал шутки-прибаутки. Не любил ходить в наряд на кухню: почти всегда объедался и потом целую неделю маялся животом. Была у него особая страстишка: до смерти любил танцевать фокстрот и танго. А ходил в увольнение в город всегда с Карапетяном, солдатом, который тоже не прочь был провести вечерок где-нибудь в рабочем клубе или на танцевальной веранде в парке. Страсть — как мечтал познакомиться со студенткой, а ему, как назло, все попадались то продавщицы, то домработницы.

Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123