— Ваша правда, тетушка Эффи.
Мисс Рэмсботтом неодобрительно фыркнула.
— Нечего сказать, подходящее выбрал времечко. Твоего отца вчера убили, по дому шастает полиция и всюду сует нос, даже залезает в мусорные ящики. Я сама из окна видела. — Она умолкла, снова фыркнула и спросила:
— Ты привез с собой жену?
— Нет. Пэт я оставил в Лондоне.
— Разумно. На твоем месте я поступила бы так же. Мало ли что может приключиться.
— С ней? С Пэт?
— С кем угодно, — отрезала мисс Рэмсботтом. Ланс Фортескью задумчиво посмотрел на нее.
— Вам что-то известно, тетушка Эффи? — спросил он. Мисс Рэмсботтом не стала отвечать прямо.
— Вчера ко мне приходил инспектор. Ну, много он из меня не вытряс. Но он совсем не такой дурак, каким прикидывается, далеко не дурак. — Вдруг она вознегодовала:
— Что бы сказал твой дед, узнай он, что в доме была полиция — несчастный перевернулся бы в гробу! Ведь он всю жизнь был членом «Плимутской братии» [8], сектантом до мозга костей. Помню, какой он шум поднял, когда узнал, что я по вечерам хожу в Англиканскую церковь! А ведь в этом по сравнению с тем, что здесь произошло, ничего дурного нет.
Обычно Ланс отвечал на подобные тирады улыбкой, но сейчас его удлиненное, обрамленное темными волосами лицо оставалось серьезным. Он сказал:
— Тетушка, меня ведь долго не было, я много чего не знаю. Что здесь вообще происходит?
Мисс Рэмсботтом подняла глаза к небу.
— Деяниями Господними тут и не пахнет, — твердо сказала она.
— Да, да, тетушка Эффи, других слов я от тебя и не ждал. Но с чего полицейским взбрело в голову, что папу убили здесь, в этом доме?
— Прелюбодеяние — это одно, а убийство — совсем другое, — заявила мисс Рэмсботтом. — Не хотелось бы подозревать ее, нет, не хотелось бы.
Ланс насторожился.
— Адель? — спросил он.
— Роток на замок, — отказалась отвечать мисс Рэмсботтом.
— Ну, тетушка, что вы, право, — стал уговаривать Ланс. — Поговорка эта хорошая, но в данный момент никак нам не подходит. У Адель есть кавалер, да? И вместе они подсыпали отцу в утренний чай белены. Такой, что ли, расклад?
— Не думаю, что это подходящая тема для шуток.
— Да я особенно и не шутил.
— Одно могу тебе сказать, — внезапно раздобрилась мисс Рэмсботтом. — Этой девице что-то известно, точно знаю.
— Какой девице? — удивился Ланс.
— Той, что шмыгает носом, — объявила мисс Рэмсботтом. — Той, что должна была принести мне чай, да не принесла. Умотала куда-то без спроса, так мне сказали. Не удивлюсь, если она побежала в полицию. Кто открыл тебе дверь?
— Некто Мэри Доув. Из тех, кто мягко стелет. Это она, по-вашему, побежала в полицию?
— Эта в полицию не побежит, — возразила мисс Рэмсботтом. — Нет.., я про дуреху горничную. Целый день прыгает и извивается, как на угольях. «Что это с тобой? — спрашиваю. — Или совесть нечиста?» А она: «Я ничего не делала.., в жизни такой грех на душу не взяла бы». «Надеюсь, — говорю, — что не взяла бы, но ведь ты вся извелась, я же вижу». Тут она давай сопеть, я, мол, никому зла не желаю, а это все вышло по ошибке. Тогда я ей говорю:
«Вот что, девочка, открой правду, и ты посрамишь дьявола». Так и сказала. «Иди, — говорю, — в полицию и все им расскажи как на духу, потому что скрывать правду, хоть и неприятную, — ничего хорошего не будет». Тут она совсем чушь начала плести: как же она пойдет в полицию, да они ей нипочем не поверят, и вообще, что она им скажет? А под конец говорит: я вообще знать ничего не знаю.
— А вы не думаете, — усомнился Ланс, — что это она так, чтобы поважничать?
— Э, нет. Похоже, она была испугана. Что-то такое она видела или слышала, с этой историей связанное. Может, и вправду важное, а может, так, какая-нибудь дурость.
— А если у нее самой был зуб на отца, и она… — Ланс не договорил.
Мисс Рэмсботтом решительно покачала головой:
— Такие, как она, для твоего отца — пустое место. Да на эту несчастную ни один мужчина никогда не посмотрит. Ну, может, для ее души оно и к лучшему.
Душа Глэдис Ланса не интересовала. Он спросил:
— Вы считаете, она бегала в полицию? Тетушка Эффи энергично закивала.
— Очень даже запросто. В доме она, допустим, побоялась с ними разговаривать — вдруг кто-нибудь подслушает?
— Думаете, она видела, как кто-то что-то подсыпал в пищу?
Тетушка Эффи кинула на него быстрый взгляд.
— Почему бы нет? — спросила она.
— Да, почему бы нет. — Как бы извиняясь, Ланс добавил:
— Все это до сих пор не укладывается у меня в голове. Прямо детективная история.
— Жена Персиваля — больничная сиделка, — сказала мисс Рэмсботтом.
Эта реплика показалась Лансу настолько неуместной, что он удивленно выпучил глаза.
— Больничные сиделки хорошо разбираются в лекарствах, — пояснила мисс Рэмсботтом. На лице Ланса отразилось сомнение.
— А эта штуковина.., токсин.., ее в медицине используют?
— Насколько я знаю, токсин получают из тисовых ягод. Иногда эти ягоды едят дети, — продолжала мисс Рэмсботтом. — И крепко потом болеют. В моем детстве был такой случай. Помню, меня это тогда просто потрясло. На всю жизнь запомнила. Такие воспоминания иногда оказываются полезными.
Ланс резко поднял голову и внимательно посмотрел на нее.
— Одно дело — естественное влечение, — изрекла мисс Рэмсботтом, — надеюсь, этим Бог не обделил и меня. А вот греховности терпеть не могу. Греховность надо рубить под корень.
— Сгинула, мне даже словечка не сказала! — заявила миссис Крамп, поднимая раскрасневшееся, гневное лицо от теста, которое она раскатывала на доске. — Никому ни словечка — и только ее и видели! Ух, коварная! Коварная, какая же еще! Испугалась, что не отпустят, а я бы нипочем не отпустила, если бы засекла! Это же надо! Хозяин помер, в дом приезжает мистер Ланс, уж вон сколько лет его не было, я Крампу еще говорю: «Выходной или нет, а я свои обязанности знаю. Нельзя, чтобы в такой день на столе стоял холодный ужин, как обычно по четвергам, нет, сегодня будет полный обед, все как положено. Джентльмен взял себе в жены аристократку, приезжает с ней из-за границы, все должно быть чин по чину». Сами знаете, мисс, я свое дело делаю справно, для меня моя работа — не шаляй-валяй.
Мэри Доув, в чей адрес были обращены эти излияния, чуть кивнула головой.
— А что заявляет Крамп? — продолжала негодовать миссис Крамп. — «У меня сегодня выходной, я и выхожу» — вот что он говорит. А аристократка мне, говорит, до лампочки. Шаляй-валяй — вот как он к своей работе относится. Взял и ушел, а я сразу Глэдис предупредила: мол, сегодня ей придется повертеться одной. Она мне в ответ» «Конечно, конечно, миссис Крамп», а не успела я отвернуться, ее и след простыл. А у нее, между прочим, не выходной. У нее выходной в пятницу. Как теперь управимся, ума не приложу. Слава Богу, мистер Ланс жену не привез.
— Управимся, миссис Крамп, — голос Мэри успокаивал и в то же время звучал властно, — если слегка упростим меню. — Она предложила свой вариант обеда. Миссис Крамп нехотя кивнула в знак согласия. — Все это я смогу быстро подать на стол, — заметила Мэри.
— Вы хотите сказать, мисс, что сами будете прислуживать у стола? — с сомнением в голосе спросила миссис Крамп.
— Если Глэдис к тому времени не придет, да.
— Ясное дело, не придет, — заверила миссис Крамп. — Будет шататься да денежки в магазинах проматывать. У нее, между прочим, кавалер есть, вот так-то, мисс, а с виду никак не подумаешь. Альберт зовут. Весной поженятся, она сама мне говорила. Что они смыслят в семейной жизни, эти сопливые девчонки? Знала бы она, чего я натерпелась от Крампа. — Она вздохнула, потом своим обычным голосом добавила:
— Так что с чаем, мисс? Кто уберет со стола да все вымоет?
— Я, — сказала Мэри. — Сейчас пойду и все сделаю. Света в библиотеке не было, хотя Адель Фортескью все еще сидела на диване рядом с подносом для чая.
