Доктор Фальк. Тайна серого монаха - Евдокимов Игорь

– Ночь через две! – решительно сказала Лидия. – Неужели вы думаете, что я дам исключить себя из такого увлекательного приключения?

– Во-первых, вас не отпустит матушка… – начал Фальк.

– Василий Оттович, вы правда думаете, что я никогда не сбегала по ночам из дома так, чтобы маменька не заметила? – с невинной улыбкой поинтересовалась Шевалдина. Доктор оставалось лишь машинально растянуть ворот рубашки, ставший внезапно слишком тугим.

– Во-вторых, Лидия Николаевна, мы ни в коем случае не отпустим вас дежурить ночью одну, – пришел на помощь Фальку урядник. – Зеленый луг, до недавних событий, был крайне безопасным местом, но в нынешних обстоятельствах это абсолютно исключено.

– Что ж, тогда одному из вас придется составить мне компанию, – не терпящим возражений тоном объявила девушка.

Фальк и Сидоров переглянулись.

– Сегодня увольте, Василий Оттович, – пожал плечами урядник. – Я и так дежурил прошлой ночью.

– Тогда придется мне, но после ужина в «Швейцарии», – решил доктор. – Если я там не появлюсь, меня не поймут.

– А, этот ваш дурацкий теннис, – закатила глаза Лидия. – Хорошо. Мама ложиться спать в девять. Дадим ей уснуть покрепче. Поэтому жду вашего условного сигнала за час до полуночи.

– Какого сигнала? – не понял Василий Оттович.

– Не знаю, придумайте. Вы когда-нибудь слышали, как кричит павлин? Верю, у вас получится. Очевидно, на госпожу Шкляревскую это подействовало, – Лидия развернулась и невозмутимо удалилась из дома урядника. Фальк проводил ее осоловелым взглядом. Сидоров лишь мстительно хихикнул.

– Да, и, кстати, обратите внимание на Шиманского, – решил повредничать в ответ Василий Оттович.

– А пшек-то здесь каким боком? – потерянно спросил урядник.

– Не знаю, каким, но сегодня утром он крайне удивился, увидев в руках у Лидии Николаевны другой экземпляр этой книги, – Фальк помахал перед собеседником синим томиком.

– Значит, он видел ее прежде, – мигом понял Сидоров.

– Именно. Вопрос – при каких обстоятельствах и когда.

– Это уже ни в какие ворота, – Александр Петрович выглядел так, словно готов был рвать на себе волосы. – У нас есть инженер, которым заинтересовались жандармы. Дамочка, у которой в подвале может быть закопан средневековый клад. А теперь еще поляк, неизвестно как с ними связанный. Василий Оттович, с каждой нашей новой встречей вы делаете ситуацию все запутаннее! Право слово – может, ну его к черту? – Сидоров с надеждой заглянул Фальку в глаза. – Бросьте вы это дело, а? Отдохните. Людей полечите. Пусть уж жандармы с питерскими следователями работают…

– Я бы рад, Александр Петрович, – честно ответил доктор. – Но каждый раз, когда я пытаюсь последовать вашему, безусловно мудрому, совету, происходит нечто, что затягивает меня еще глубже. Как зыбучие пески в пустыне – чем больше я трепыхаюсь, тем глубже увязаю. Мне начинает казаться, что даже если я просто закроюсь дома, то однажды в дверь постучит убийца с чистосердечным признанием!

– Э, нет, Василий Оттович, – помрачнел урядник. – Боюсь, что если убийца действительно постучит к вам в дверь, то явно не для того, чтобы сдаться. Верю в ваше благоразумие, но все-таки скажу – будьте очень осторожны. Что бы вы ни увидели сегодня ночью – не пытайтесь действовать самостоятельно. Сразу же ко мне! Обещаете?

– Обещаю! – кивнул Фальк, полностью настроенный сдержать свое слово.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

«Было, пожалуй, несколько заносчивости в этих прелестных глазах, оттененных черными густыми бровями, в складках этого розового и улыбающегося рта; слишком много соблазнительного кокетства обнаруживалось, пожалуй, в ее манере держаться и поправлять складки своего платья, но это утрирование принадлежало именно к числу тех недостатков, в которых можно упрекнуть почти всех хорошеньких, знающих себе цену женщин.»

Н. Э. Гейнце, 1895

Гостиница «Швейцария» выгодно располагалась на одном из прибрежных холмов в непосредственной близости от променада. Несмотря на то, что само здание скрывалось за деревнями, его владелец, Виктор Львович Козлов, сделал так, чтобы пройти мимо и не заметить его заведение было невозможно. От классического проселочного тракта внезапно отходила приличная булыжная дорога. Она, в свою очередь, огибала гранитный фонтан – без лишних украшений, но уже привлекающий внимание в такой глуши. Далее следовали ворота, с обязательными львами по сторонам, за которыми открывалась широкая площадка с видом на пруд и звонкий ручей, перегороженный декоративными плотинами. Здесь гостям предлагалось выйти из своих экипажей (или, чем черт не шутит, из редких и невероятно дорогих, но получающих все больше распространение автомобилей), пересечь изящный мост и оказаться перед скромным, но солидным деревянным домом в классическом стиле – с колоннами, большим полукруглым окном на втором этаже и уходящими в лес крыльями. «Швейцария» не зря почиталась жемчужиной Зеленого луга. Гостинице и ее ресторану доводилось принимать самых высоких гостей – не Государя, конечно, но премьер-министр и один из великих князей останавливались у Козлова проездом.

Виктор Львович встречал гостей стоя на балконе над главным крыльцом с бокалом шампанского в руке. Сей сосуд смотрелся комически миниатюрным в сравнении с Козловым – двухметровым гигантом с рельефной мускулатурой, которую скрывал идеально пошитый вечерний костюм. Узрев идущего по мосту Фалька, хозяин гостиницы радостно вскричал на весь двор:

– Василий Оттович, герой дня собственной персоной! Никогда не задумывались об участии в каком-нибудь столичном турнире? А то оккупировавшие первые места британцы всем уже порядком надоели!

– Может быть, когда-нибудь, Виктор Львович, – скромно откликнулся доктор. На самом деле, он тешил себя надеждой однажды попробовать свои силы на открытых чемпионатах Петербурга, но опасение выставить себя полным дураком не позволяло ему этого сделать.

– Ну и ладно! Поднимайтесь в ресторан, сегодня будем пить за ваше здоровье, словно вы – Артур Макферсон! 13

– Извините, господа, я имею честь быть лично знакомым с Августом Давыдовичем, и поверьте, внешне он больше напоминает меня, – раздался веселый голос за спиной Фалька.

Мост пересекал Вансовский, на этот раз в сопровождении своего сумрачного компаньона Мельникова. Их долговязый кучер остался сторожить экипаж на площадке за воротами.

– Это комплимент, если что – наш Василий Оттович просто античное божество в сравнении с Макферсоном, – продолжил Федор Романович. – Добрый вечер, доктор. Добрый вечер, Виктор Львович. Еще раз покорнейше благодарю за приглашение и рад шансу наконец увидеть вашу «Швейцарию», о которой уже слышал столько хорошего. Впечатлен, впечатлен!

– Здравствуйте, господин Вансовский, я тоже рад познакомиться с вами, – более сдержано отозвался Козлов. Фальк его понимал – появление в Зеленом луге столичного конкурента, который планировал построить дорогой пансион, вряд ли радовало владельца «Швейцарии». – Прошу, присоединяйтесь к нам в ресторане.

Нужно было отдать должное Виктору Львовичу – приглашение потенциального соперника было еще и своего рода вежливой демонстрацией того, с чем Вансовскому придется конкурировать. Балкон и окружающие двор деревья были иллюминированы китайскими фонариками. Гостей встречали вымуштрованные, как гвардейцы на параде, официанты. Столы, накрытые белоснежными скатертями, ломились от закусок и дорогого шампанского. Козлов не только угощал гостей, он еще и слал недвусмысленный сигнал Федору Романович: «Добро пожаловать в Зеленый луг. Попробуйте сделать лучше!».

Далеко не все из присутствовавших на утреннем матче пришли вечером в «Швейцарию». Кто-то постеснялся, кто-то поленился – но зал все равно был полон. Дачная жизнь скупа на развлечения, особенно в мае, когда отдыхающие только-только перебираются из города, а столичные артисты не начали свои гастроли. Поэтому устоявших перед соблазном дармового угощения и возможности потолкаться локтями с первыми лицами поселка рассматривали, как безобидных сумасшедших, которым оставалось лишь посочувствовать.