Второй удар гонга. Врата судьбы - Кристи Агата

— А как звали Исаака? Не могу вспомнить, — сказал Томми, когда они вошли в дом. — Я имею в виду его фамилию.

— По-моему, Исаак Бодликотт.

— Так это была миссис Бодликотт?

— Ну да. Мне кажется, что у нее есть несколько сыновей, мальчиков, и одна дочь, и все они живут в одном доме. В коттедже где-то там, на Марштон-роуд. Как ты думаешь, она знает, кто его убил? — спросила Таппенс.

— Не думаю, — ответил Томми. — По крайней мере, по ней этого не скажешь.

— Не знаю, как бы ты выглядел в такой ситуации, — заметила Таппенс. — Очень трудно сказать, правда?

— Мне кажется, что она просто пришла поблагодарить за цветы. И еще мне кажется, что она не выглядела как какой-то… мститель. Думаю, что она сказала бы, если б знала.

— Может быть. А может быть, и нет, — ответила Таппенс и с задумчивым видом прошла в дом.

Глава 8

Воспоминания о дядюшке

На следующее утро беседа Таппенс с электриком — тот появился для того, чтобы устранить мелкие недоделки, которые они обнаружили в его работе, — была прервана.

— Там у дверей мальчик, — сказал Альберт. — Он хочет поговорить с вами, мадам.

— Вот как? А как его зовут?

— Я не стал спрашивать. Он ждет на улице.

Таппенс взяла свою шляпу, надела ее и спустилась по ступенькам.

За дверями стоял мальчуган лет двенадцати-тринадцати, который здорово нервничал и постоянно переступал с ноги на ногу.

— Думаю, вы на меня не рассердитесь… — сказал он.

— Дай-ка подумать, — сказала Таппенс. — Ты ведь Генри Бодликотт, правильно?

— Правильно. Он был мне, как бы это сказать, навроде дяди. То есть я говорю о том, по которому вчера было досудебное расследование. Никогда раньше там не был, ага.

Таппенс с трудом удержалась, чтобы не спросить: «И тебе понравилось?» У Генри был вид человека, который собирается поведать о каком-то удовольствии.

— Ужасная трагедия, правда? — произнесла миссис Бересфорд. — Так печально…

— Ну, он уже был старый, — сказал Генри. — Так что много он не прожил бы, ага. Иногда по осени жутко кашлял, будил весь дом… Я пришел узнать, не надо ли вам чего-нибудь здесь поделать. Как я понял — да и Ma мне так сказала, — вам надо проредить салат, и я подумал: может, вы хотите, чтоб это сделал я? Я знаю, где он растет, потому что иногда приходил поговорить со стариной Иззи, когда он здесь работал. Так что могу помочь.

— Как мило с твоей стороны, — сказала Таппенс. — Пойдем, покажешь.

Они вдвоем вышли в сад и дошли до огородных грядок.

— Вот, видите? Его посадили слишком часто, так что надо немного проредить и пересадить вот сюда, где есть большие проплешины.

— А я ничего не знаю про салаты, — призналась Таппенс. — Вот про цветы кое-что знаю. А вот горох, брюссельская капуста, салаты и другие овощи — это совсем не мое. Думаю, что ты не ищешь постоянной работы в саду, правильно?

— Конечно нет. Я ведь еще учусь, ага. Иногда разношу письма, а летом помогаю собирать фрукты, ага.

— Понятно, — сказала Таппенс. — Ну что ж, если услышишь, что кто-то ищет, — дай мне знать. Я буду очень благодарна.

— Да, обязательно. Ну, тогда всего хорошего, мэм.

— Только покажи мне, что ты будешь делать с салатом. Я хочу научиться. — Таппенс встала рядом, наблюдая за манипуляциями Генри Бодликотта.

— Ну вот, теперь все в порядке. Отличная зелень, ага. Это ведь «Превосходный Уэбба» [72], правда? Он будет расти очень долго.

— «Пальчики Тома» мы уже съели, — сказала Таппенс.

— Ну правильно. Это ведь ранний сорт, ага. Хрустящий и сладкий.

— Что ж, спасибо тебе большое, — поблагодарила Таппенс мальчика.

Она повернулась и направилась к дому. Неожиданно заметив, что ее шарф куда-то пропал, повернула назад. Генри Бодликотт, тоже направившийся было домой, остановился и подошел к ней.

— Я потеряла шкаф, — пояснила Таппенс. — Ах, вот он, на кусте.

Мальчик протянул шарф хозяйке, переступив с ноги на ногу. Он выглядел таким обеспокоенным и взволнованным, что Таппенс испугалась, не случилось ли чего.

— Ты что-то хочешь сказать? — спросила она.

Генри переступил с ноги на ногу, посмотрел на нее, еще раз переступил с ноги на ногу, вытер нос, почесал свое левое ухо, а потом выбил ногами нечто похожее на чечетку.

— Да это… то есть я… а вы не рассердитесь, ежели я спрошу?

— Что именно? — спросила Таппенс. Она остановилась и вопросительно посмотрела на мальчика.

Генри покраснел как рак, продолжая переступать с ноги на ногу.

— Вощем, я не хотел… то есть я не люблю выспрашивать, но… я хочу сказать, что люди говорят… то есть я хочу сказать, что слыхал, как они говорили…

— Ну, я слушаю тебя, — сказала Таппенс, не зная, что могло так расстроить мальчугана и что он мог такого услышать о жизни мистера и миссис Бересфорд, новых владельцев «Лавров». — И что же ты слышал?

— Да вощем-то — о том, что вы та самая леди, которая поймала шпионов в последнюю войну или что-то в этом роде. То есть вы и ваш джентльмен, ага. Вы занимались этим и обнаружили немецкого шпиона, который притворялся кем-то еще. И вы его нашли, и у вас было много приключений, а в конце концов все кончилось хорошо. То есть я хочу сказать, что вы были — я не знаю, как это называется, — вроде как одним из наших секретных агентов. Так вот, все говорят, что вы это сделали и что это было классно. Конечно, время уже прошло, но говорят, что это было как-то связано с детским стишком.

— Совершенно верно, — подтвердила Таппенс. — Имеется в виду «Гуси, гуси, га-га-га».

— «Гуси, гуси, га-га-га»!.. Я это помню. Сколько же лет прошло… «Есть хотите?..»

— Правильно, — сказала Таппенс. — «Так летите…» А потом там еще появился серый волк под горой, который не хотел пускать их домой. Так мне кажется, хотя, может быть, я думаю о совсем другой считалочке…

— Я… я ни за что бы… — сказал Генри. — То есть я хочу сказать, что это просто классно, что вы живете здесь, как простые люди, правда? Но я не пойму, при чем здесь была детская считалка.

— Это было кодом, вроде шифра, — пояснила миссис Бересфорд.

— И это что, надо было прочитать и все такое? — спросил Генри.

— Что-то в этом роде, — сказала Таппенс. — Но в конце все раскрылось.

— Не, ну как же здорово, — восхитился мальчуган. — Вы не против, ежели я расскажу все это своему другу? Его зовут Кларенс, и он мой закадычный приятель, ага. Глупое имя, я знаю. Мы все над ним смеемся. Но он классный парень, это точно, и он будет в восторге от того, что вы живете среди нас, ага. — Мальчик посмотрел на Таппенс с восторгом влюбленного спаниеля. — Просто классно! — повторил он еще раз.

— Ну, это было слишком давно, — заметила миссис Бересфорд. — В сороковых годах.

— А это было интересно или вы больше боялись?

— Думаю, и то и другое, хотя, честно говоря, больше боялась, — призналась Таппенс.

— Честно сказать, я тоже так думал. Только странно, что когда вы сюда переехали, тоже попали в историю. Это же про этого моряка, правильно? То есть я хочу сказать, что он называл себя Коммандером, но не был им. Он был немцем. Так, по крайней мере, говорит Кларенс, ага.

— Да, что-то вроде этого, — согласилась Таппенс.

— Так, может, вы из-за этого сюда приехали? Потому что, знаете ли, у нас здесь кое-что случилось — хоть и очень-очень давно, — но надо же согласиться, что случилось. Он был офицером-подводником и продавал чертежи подлодок. Тока имейте в виду, все это я услыхал от других людей.

— Я понимаю, — сказала Таппенс. — Да. Но мы приехали сюда вовсе не из-за этого. Мы приехали сюда потому, что нам нравится этот дом. Я тоже слышала всякие слухи — правда, так и не поняла, что же произошло в действительности…

— Я как-нибудь вам расскажу. Правда, никогда не знаешь, что верно, а что нет, так что некоторые вещи могут быть неправильными.