Украденное воскресенье - Александрова Наталья Николаевна

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49

Валентина схватила было мобильный телефон, но, взглянув на мужа, побежала к входной двери.

— Скоро вернусь! — крикнула она на бегу.

Значит, у этого идиота Вадима не хватило ума заставить Татьяну поехать с ним, и она ночевала у малахольного Кирилла. Надо срочно принимать меры!

Я опять убрала фотографию в сумочку и без сил опустилась на стул. Что же они все от меня хотят? Что я такое взяла у Валентины, о чем не помню? Хотя, ведь то, что я делала в квартире Валентины, я помню хорошо. Я снова перебрала в памяти события того субботнего вечера. По всему выходило, что я не брала у Валентины ничего, кроме той дешевенькой брошки-паучка. Из-за нее весь сыр-бор? Может, я в суматохе не разглядела, и она изумрудная? Сейчас узнаем. Я набрала номер Галки, хорошо, что она днем дома.

— Галк, слушай внимательно. Пойди в мою комнату, достань там из шкафа тот костюм.

— Он висит?

— Нет, так лежит, в чистку его надо отдать. Посмотри внимательно, что в карманах и на нем, потом мне скажешь. Ну, нашла?

— В каком он виде! — начала ворчать Галка. — Была приличная вещь! В кармане салфетка, потом таблетка какая-то…

— Таблетку не трогай, положи в карман, только чтобы дети не нашли, она ядовитая. А еще что?

— Ничего больше нет, только на юбке две булавки.

— Точно две?

— Ну я же не слепая, — обиделась Галка.

Значит, так. Булавка была одна, вторая упала на пол у Валентины в гостиной. Для того я и взяла у нее брошку. А теперь вместо брошки вторая булавка, а ее я могла взять только у Кирилла, к нему я пришла с брошкой, если бы потеряла ее по дороге, юбка бы свалилась. В той квартире на Некрасова брошки не было, так сказала Валентина. Кстати, что она сама там делала рядом с покойником? Не она ли его… того? По характеру, во всяком случае, ей это больше подходит. Но на фото снята я, а милиция разбираться не будет.

У меня создалось впечатление, что Валентина и тот тип с измененным голосом работают каждый сам по себе, не связаны они друг с другом. Так или иначе, мне надо найти брошку и выяснить, в чем там дело, а для этого придется снова идти к Кириллу. Что-то я к нему зачастила. Но при всех моих неприятностях наши с Кириллом разногласия по поводу того, кто к кому пришел да кто кого затащил в постель, как-то отходят на второй план.

Опять я отпросилась у Миши, он уже косился и глядел хмуро, но отпустил сразу после закрытия магазина. Когда я шла по Кронверкскому, было еще светло. Я уже собиралась свернуть на Зверинскую, но заколебалась — нехорошо как-то к человеку врываться без приглашения. Может, он не один? Почему-то эта мысль мне не понравилась. Я поискала глазами телефонную будку и вдруг услышала:

— Здравствуйте, милая барышня!

Передо мной, улыбаясь, стоял тот чудный старичок, Карамазов.

— Здравствуйте, Николай Петрович! — Я даже обрадовалась, такой он был славный. — Как поживаете?

— По-стариковски, милая, по-стариковски. — Он церемонно пожал мне руку. — Вот иду от Марии Михайловны,, решил прогуляться, погоды стоят хорошие. — Он так и сказал — «погоды».

— Как здоровье Марии Михайловны?

— Так, все без перемен, ну и слава Богу!

— Верно, — согласилась я.

— А вы далеко ли направляетесь? — Видя, что я медлю с ответом, — мне не хотелось рассказывать ему, что я вечером иду к одинокому мужчине, который вовсе меня не ждет, — старичок очень сконфузился.

— Уж простите стариковское любопытство, вечно мы норовим все расспросить, — смущенно проговорил он.

— Что вы, Николай Петрович, я к подруге иду, вот тут она живет рядом!

— Ну всего наилучшего, милая Танечка, кланяйтесь от меня подруге-то. — Он хитро улыбнулся, и я подумала, что он догадался про Кирилла, очевидно, он знал, где тот живет.

Карамазов вежливо приподнял шляпу и удалился. На повороте я оглянулась — старичок шел легко, почти не опираясь на трость, очевидно он носил ее так, на всякий случай. Костюмчик на нем сегодня был другой — по солнечной погоде более светлый. По-прежнему, старичок был очень аккуратненький и выглядел вполне довольным жизнью.

Я вошла в уже знакомый проходной двор, там на лавочке сидели старушки, как летом. Они проводили меня неодобрительными взглядами и зашептались. Вспомнив утреннюю наглую бомжиху, я испугалась было, но потом сообразила, что бабушкам просто не понравилась длина моей юбки. Тут они правы, если опять буду домой возвращаться поздно, следует надеть брючный костюм, так спокойнее.

Я вошла в парадную и поднялась по ступенькам. Дверь в квартиру Кирилла была открыта, то есть не то, чтобы открыта, но слегка притворена. Мне это не понравилось, поэтому я нажала на звонок, но он не работал, во всяком случае звонка в квартире не было слышно.

— Кирилл! — Я постучала в дверь. — Ты дома?

Никто не отозвался, но где-то в глубине квартиры лилась вода. Если он принимает душ, то почему с открытой входной дверью? А может, Галка права, и он все-таки пьяница?

Я решительно открыла дверь и вошла. В прихожей никого не было, кроме жуткого беспорядка. Вешалка болталась на одном гвозде, одежда валялась на полу. Столик для телефона теперь стоял на трех ногах, а телефонный аппарат, и раньше расколотый, теперь разбился окончательно. За дверью комнаты послышалось какое-то движение.

«Воры! — мелькнуло у меня в голове. — Чушь какая, что у него красть? Значит, была пьяная драка», — вспомнила я Галкины умозаключения.

Если я сейчас убегу, то бабки во дворе обязательно меня запомнят, а потом опознают. А вдруг там кого-то убили? Но кто же тогда двигается?

Я вооружилась четвертой ножкой от столика, которая валялась отдельно, и вошла в комнату. По сравнению с тем, что творилось в комнате, в прихожей был порядок, как на крейсере «Аврора» седьмого ноября.

Все ящики из платяного шкафа были вынуты, белье, носки и всякие шмотки валялись кучей на полу, то же самое творилось с письменным столом. Какие-то железки и бумажки лежали вперемешку. Посуда в серванте не побилась, это я заметила краем глаза. А в общем был ужасный разгром, а в довершение всего из-за стола торчали ноги в носках, и дырка на пятке была аккуратно заштопана.

В моих ушах почему-то зазвучал равнодушный голос диктора:

«… временно неработающий К. после совместного распития спиртных напитков…»

«Они его убили!»

Только этого мне не хватало. Обнаружить еще один труп, имея в сумочке фотографию, где рядом с покойником я, собственной персоной! Милиция будет просто в восторге!

Из-за стола раздался стон, и я во мгновение ока оказалась там. Кирилл открыл один глаз и с недоумением уставился на меня.

— А ты что тут делаешь?

Я подло обрадовалась, что он жив, — значит, он подтвердит, что не я устроила весь это разгром и не я его ударила.

— Кирилл, что с тобой? Кто это тебя так?

— Не знаю, черные какие-то.

— Черные? — Я вспомнила про молодого человека с консервной банкой, явно южной наружности.

Кирилл сделал попытку сесть, я подхватила его и увидела, что голова у него сзади вся в крови.

— О Господи, они тебя ранили!

— Еще бы, когда так по голове звезданули!

С большим трудом с моей помощью он дотащился до дивана. Диван не пострадал, правда пружины торчали в разные стороны, но это я помню по прежнему разу. Я сбегала на кухню, где был такой же разгром, намочила полотенце и обтерла ему голову. Кровь текла меньше.

— Кирилл, надо же «скорую» вызывать, тебя в больницу надо!

— Не суетись, — он показал на диван рядом с собой, — сядь, дай подумать.

— Что же случилось?

— Я в магазин ходил, продукты покупал.

— Яйца, молоко, масло сливочное…

— А ты откуда знаешь?

— Они все на кухне на полу.

Да, прихожу, дверь открываю, а тут погром, вылетает какой-то черный, я было его схватил, а тут — сзади — хрясь по голове, и больше ничего не помню. В общем, иди сейчас на третий этаж, квартира вот так, наискосок, спросишь там Геннадия, приведешь сюда.

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49