Ошибка сценария - Алейников Дмитрий Александрович

Становилось понятнее, но волновала связь с тем, что поведала сутенеру Ирина. Что она вообще поведала?

— Так вот, — подвел итог бандит. — Мое предложение. Ты делаешь другой сайт. Лучше. Пять штук плачу сразу. Хоть завтра, если ты согласен. Даю шесть, если сделаешь за месяц, так что можешь взять помощников. А дальше ты так же следишь за этим сайтом, но получаешь один процент со всех заказов реальными деньгами. Или услугами…

— А я? — встрепенулась Лиля, сидевшая все это время смирно. — Мне что полагается?

— Тебе-то за что? — удивился бандит.

— Как? Это же я тебя сюда привезла, рассказала, что Серега — супер этот… как его… В общем, я тебе нашла такого профи, а ты меня не хочешь в долю брать! Скаред ты, Витенька!

— Во-первых, это я тебя сюда привез, — спокойно отвечал сутенер. — Во-вторых, я его и так знаю, знаю, что он программы пишет, как Толстой романы. В-третьих, ты ни хрена не слушала, что я сейчас говорил. Я как раз хочу избавиться от всех халявщиков, а не менять одних на других. В-четвертых, ты его рекламировала всему кабаку, и там в прихожей еще два придурка, с которых ты рассчитываешь получить свое лаве. В-пятых…

Пока Витек обстоятельно и мерно выкладывал Лиле свои веские аргументы, Сергей приходил в себя. Выходило, что бандит заявился сюда вовсе не для того, чтобы сводить счеты. Напротив, он совершенно не в курсе Ириных расследований и потому видит в компьютерщике не стукача, а потенциального партнера. Подобные сюжетные переходы окончательно растрясли программисту нервную систему, и голова и впрямь разболелась по всей плоскости черепа.

Сергей отвалился спиной на стену, кинул на язык еще одну таблетку и прикрыл глаза, совершенно отключившись от разгоравшейся рядом перепалки. А зря. Он пропустил, надо полагать, что-то интересное, потому что через какое-то время Витек ткнул его в плечо со словами:

— Так ты и, правда, такой знаменитый?

Программист заморгал, переводя взгляд с сосредоточенного лица бандита на торжествующую физиономию Лили.

— В каком смысле?

— Ну, весь мир знает тебя как великого программиста Нерона?

— Да говорю тебе! — встряла Лиля. — Его в Германию работать приглашали! У него свой почтовый ящик есть и электронная почта. Даже эта… «аська» персональная, понял?

— Ты — Нерон? — игнорируя ее щебет, спросил бандит, и чувствовалось, ответ его весьма интересует.

— Ну, в Германию у нас многих приглашали. Там квоты дополнительные для…

— Ты — Нерон?!

— Нерон, — чуть слышно подтвердил Сергей.

— Здорово! Я про тебя, оказывается, слышал даже больше, чем ты можешь себе представить. Очень рад познакомиться лично…

Сергей прекрасно представлял себе, что именно мог слышать сутенер о загадочном Нероне и как он рад лично познакомиться. Взгляд бандита остановился на переносице компьютерщика; чувствовалось, что лежащая на Лилином бедре рука готова в любой момент сжаться в кулак и отправиться на встречу с лицом Нерона.

— Значит, ты и есть Нерон… — Витек привстал, бесцеремонно отодвигая в сторону свою пьяную даму. Второй рукой бандит основательно взялся за рукав рубашки Сергея. — Нерон…

Программист смотрел на бандита, как загипнотизированная мартышка на удава Каа, прекрасно осознавая происходящее, понимая, куда катится сюжет этого приятного вечера, но не в силах сопротивляться.

Сутенер приблизил свое лицо к лицу программиста, одновременно вытягивая того из-за стола. Левой рукой он стряхивал с себя заподозрившую неладное Лилю. Еще немного, и произошло бы что-то страшное. Возможно, компьютерщик Нерон был бы разделан и расчленен подручными средствами прямо здесь, посреди своей кухни. Возможно, его ценные для народного хозяйства мозги оказались бы скормлены бродячим собакам, а музыкальные руки вкупе с прочими габаритными частями тела отправились бы на дно грязного пруда. Возможно, его умную голову запихают в духовку и там доведут до состояния полной, окончательной и бесповоротной готовности. Возможно, программиста попинают ногами и, изломав о бока все табуретки, заурядно выкинут из окна.

От обилия вариантов у Сергея потемнело в глазах. Как сквозь сон он чувствовал, как его вытаскивают из-за стола, ставя на дрожащие ноги, дышат в лицо дорогим перегаром альбионских злаков.

Внезапно яркая вспышка молнией миллион вольт полоснула ему по глазам, и Сергей увидел перед собой жуткую картину. Голова молодого человека, которую держит за уши пара крепких рук. Лицо в крови, глазные яблоки выдавлены, нос сломан, внизу головы на покрытой синяками тонкой шее болтается тело. Крепкие руки (одна из них с печатками на пальцах) ударяют изуродованную голову о стену (стена удивительно похожа на ту, что слева от Сергея), на что голова реагирует надуванием кровавого пузыря чуть ниже того места, где угадываются останки носа. Не без труда узнал компьютерщик эту голову. Свою единственную голову.

Видение по четкости и реалистичности своей превосходило все виденные Нероном ранее, но этот новый качественный уровень отнюдь не радовал. Скорее, наоборот: такая реалистичность вышибла холодный пот.

Сергей моргнул, разгоняя наваждение, и снова узрел прямо перед собой налитые кровью глаза сутенера.

— Нерон, значит? — прошипел он.

— Мужики! — раздалось сзади басовитое упреждение.

Сергея тряхнуло. Кто-то пытался вклиниться между ним и бандитом.

— Охренели мужики! — продолжал басить некто над ухом. — Я понимаю, когда из-за бабы ломают друг друга, но эта шалава, мать ее!..

— Кто шалава?! — взвилась Лиля, бросаясь на обладателя хорошо поставленного баса и не менее сильных рук, почти оторвавших уже программиста от бандита.

Между Сергеем и Витьком завязалась яростная схватка. Лиля зло и неуклюже била крышкой от сковородки куда-то над левым ухом Сергея, получая оттуда редкие, но звонкие оплеухи. При этом внимание нежданного спасителя переключилось на второй фронт, и сутенер смог удобнее перехватить почти ускользнувший рукав. Сергей рванулся, чувствуя, как врезался в шею ворот и с треском посыпались с рубашки пуговицы. Еще рывок, стоивший еще пары пуговиц. Компьютерщик почти вырвался, но тут сзади навалился еще кто-то, совершенно бестолково засучивший руками, хлопая то по Лиле, то по Витьку, то по Сергею, то вообще по стенам. Нелепо размахивая своими никчемными конечностями, этот четвертый дерущийся пытался еще говорить что-то складное, чуть ли не стихи читать.

— Мы живем в суровое, даже страшное время, — бубнил над правым ухом пьяный голос, в котором узнавался голос безвестного продюсера, — которое, как никогда, требует от человека душевной силы, чистоты, преданности идеалам и…

Сергей так и не дослушал умного человека. Лиля, замахиваясь для нового удара, задела Витька по лицу. Тот шарахнулся назад. Программист наугад схватился левой рукой за волосы продюсера и рывком опрокинул его между собой и бандитом, одновременно дергаясь назад. Крик, мат, звон крышки о холодильник, Лилин писк и треск рвущейся рубашки — все это грянуло одним победным аккордом, и Сергей шлепнулся на пол. Мгновенно вскочив на ноги, он с низкого старта бросился вон из квартиры.

За его спиной взвыл оставшийся с оцарапанной мордой и куском рукава Витек, охнула Лиля, получившая полноценную зуботычину от владельца баса, попытался закончить свой панегирик великому британцу [7] пинаемый тремя парами ног пьяный продюссер:

— Его герои ни при каких обстоятельствах не утрачивают достоинство, не изменяют правде и долгу…

Глава 16

Оказывается, Сергей неплохо бегал. То есть для человека, ведущего исключительно сидячий образ жизни, он пробежал два километра по пересеченной местности с блестящим результатом. Правда, для повторения забега «под секундомер» ему не удалось бы восстановить проделанный путь, так что рекорд остался без медали.

Не до медалей! Расклад пошел такой, что полно возможностей получить эту медаль посмертно.