Опущенная - Колычев Владимир Григорьевич

Он потянулся за сигаретой, щелкнул зажигалкой, закурил.

— И мне.

Она мягко обжала губами фильтр сигареты, глубоко затянулась.

— Мне уже пора, — сказал он.

— К Олесе?

— Нет, прямым ходом в управление…

— А она тебя ждет, — вздохнула Настя.

Она завидовала этой сучке и не скрывала от себя этого. И Севе скажет, если надо.

— Не знаю.

— Что ты не знаешь?

— Там у нас мужик один живет. На «Мерседесе» ездит. На Олесю облизывается. А она «Мерседесы» любит… — усмехнулся Сева. — Может, катается, пока меня нет.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Затем, что ничего не изменилось. Какой Олеся была, такой и осталась… Да и я по-настоящему ее никогда не любил… А с тобой хотел бы умереть. В один день…

— Врешь.

Сева затушил сигарету, выдул дым в потолок, после чего уложил Настю на лопатки. И сверху вниз с милой иронией посмотрел ей в глаза:

— Я тебя люблю.

Он поднялся, смахнул со стула банный халат и направился в ванную. В постели осталось только тепло его тела, но Настя рада была и этому. Он уйдет, а она еще поспит часок в обнимку с этим теплом. И проснется такая счастливая. Чтобы вечером снова увидеться с ним. Пожалуй, она не станет сдавать этот номер.

Практически новый «БМВ» пятой серии, джинсы и пиджачок от Версаче, туфли из крокодиловой кожи. Гена ничуть не сомневался, что сможет произвести впечатление на Олесю. Она увидела его, вспыхнула изнутри.

— Ты ко мне? — Голос ее вибрировал от волнения.

— Ну а к кому же…

— А как ты меня нашел?

Олеся смотрела на него в ожидании чуда. И он просто обязан был придумать для нее сказку.

— Ездил всю ночь по городу, смотрел в окна домов. Окно, за которым живешь ты, светилось ярче всех. От твоей красоты.

— Если я такая красивая, почему ты бросил меня?

Олеся выглядела хорошо. Одета так себе, но волосы чистые, начесанные, и макияж яркий. А походка, походка… Ей бы «восьмерки» задницей рисовать, только кому это нужно?..

— Яна меня околдовала… Я же тогда не знал, что она ведьма.

— А сейчас знаешь?

— Сейчас знаю… — Гена открыл дверь своей машины и кивком пригласил Олесю занять в ней место.

Он подкараулил ее возле дома, в котором она жила вместе с Севой. Его не пугала встреча с ее мужем, но лучше обойтись без эксцессов.

Олеся не обманула его ожиданий и села в машину быстро, без всяких возражений.

— А ты куда-то шла?

— Шла, — усмехнулась она. — За хлебом… Больше ни на что денег не хватает.

— Чего так?

Гена отпустил педаль тормоза, и машина плавно стронулась с места. Колесо, велосипед и автоматическая коробка передач — величайшие изобретения в истории человечества.

— А то ты не знаешь, какие зарплаты в милиции.

— Ты служишь в милиции?

— Сева служит.

— А разве ты сейчас с ним?

— Вообще-то он мой муж, — хмыкнула Олеся.

— Вообще-то?

— Вообще-то, — кивнула она. — Угораздило…

— Чего так?

— Да люблю я его, — пожала она плечами. — Да и не за кого больше…

— Такая красивая, и не за кого…

— Ну, ты же меня бросил. — В ее голосе сквозила обида, но еще больше там было надежды.

— Я же не последний мужчина на земле?

— А у меня выбор небольшой: или ты, или Сева. Больше для меня мужчин не существует.

— Приятно слышать. — Гена сделал вид, что поверил.

— Я знала, что рано или поздно ты меня позовешь.

— А я позвал?

— Когда-нибудь позовешь… — В ее голосе звякнула досада.

— С Яной я развожусь…

— Позовешь?

— Ну, если Сева будет не против…

— Да ну его!

— Что такое?

— С ним такая тоска…

— Только на хлеб и хватает?

— Дело не в этом…

— Изменяет?

— Да на службе постоянно. Дома сегодня не ночевал…

— Дежурство?

— Да нет, там какого-то крутого завалили, у них там аврал…

— А Настя в числе подозреваемых?

— Настя?! Какая Настя?

— Солохина.

— А почему она должна быть в числе подозреваемых?

— Не знаю. Знаю только, что Сева ее всю ночь пытал. В гостинице «Кубань».

— Вот сука!

— Думаешь, она во всем призналась? — усмехнулся Гена.

— Как же она меня уже достала!

— Меня тоже. Вбила себе в голову, что я ее на иглу посадил.

— Да, она мне говорила, — кивнула Олеся.

— Требует материальной компенсации. А сто тысяч долларов на дороге не валяются… Лучше я тебе компенсирую…

— За что?

Гена взял Олесю за руку, поцеловал пальчики.

— За годы, проведенные без меня.

— Ты можешь просто на мне жениться.

— Я думаю над этим…

Олеся нужна была ему, и он готов был обещать ей все что угодно. Но сначала он должен наказать старшего лейтенанта Лебедева и наставить ему рога. А заодно он освежит воспоминания. Когда-то Олеся творила чудеса в постели. Вряд ли она откажется от своего волшебства…

Если есть женщины, которые не нуждаются в салонах красоты, то Яна Бастурмина — одна из них. Черты лица у нее четкие, ярко выраженные, а волосы густые, пышные — она бы и без косметики, без укладки смотрелась очень хорошо. Но все же макияж и прическа лишними не назовешь. Роскошная женщина, и непонятно, чего не хватает подлецу Бастурмину, если он собрался разводиться с ней.

— Здравствуйте, — кивнул Сева, не без восхищения глядя на Яну.

Она кивнула, сделала шаг в сторону, чтобы обойти его, но вдруг замерла. Дошло до нее, что Сева встал у нее на пути не ради знакомства. Замерла, повернула к нему голову:

— Что такое?

— Старший лейтенант милиции Лебедев.

Он предъявил удостоверение, но Яна окинула корочки поверхностным взглядом.

— Да, я вас слушаю.

Она только что вышла из салона, и от нее, можно сказать, пахло свежей красотой. И сама она вся как мягкое дуновение весеннего ветра… Сева вдруг понял, что ему придется сделать над собой усилие, чтобы устоять перед этим искушением. Он любит Настю, и эта самая лучшая на свете женщина ответила ему взаимностью. Что ему еще надо? Да и Олеся у него ничем не хуже Яны. Одевается не так роскошно, и парфюм у нее средненький, ну и в салоны красоты она ходит лишь по большим праздникам. Зато костюм Евы у нее в идеальном состоянии…

— Мне бы хотелось с вами поговорить.

— О чем?

— О личной жизни.

— Извините.

Яна снова сделала попытку его обойти, но Сева мягко взял ее за руку и удержал. А рука у нее такая упругая, гладкая. Тонкая полупрозрачная материя сарафана создавала ощущение голой кожи. На какой-то миг Севе показалось, будто он держит в своих объятиях обнаженную женщину.

— Я слышал, вы разводитесь с мужем.

А сарафан у нее летний. Как и должно быть. А красивый шифоновый шарфик, повязанный вокруг шеи, плохо сочетался с ее нарядом. Хотя бы потому, что на улице жара.

— Вас это не касается! — Яна возмущенно глянула на него.

— Ну, я бы так не сказал… Дело в том, что ваш муж может переключиться на мою жену.

Сева просто обязан был расположить Яну к себе. Этот цветок мог раскрыться перед ним только в атмосфере взаимного доверия, создать которую должна была общая тайна.

— Мой муж — на вашу жену? — Яна заинтригованно глянула на него.

— Он бросил Олесю, чтобы жениться на вас.

— Олесю?

— Знаете такую?

— Да, конечно…

— Она моя жена.

— Да?

— И у меня есть подозрение, что ваш муж встречается с ней.

Сева говорил достаточно убедительно. Хотя бы потому, что Олеся действительно могла изменять ему с Геной. Во всяком случае, он бы не удивился.

— Интересно.

— Я знаю, вы обращались за содействием к Алику Ругалю…

— Кто вам такое сказал? — Яна смотрела на него большими глазами.

— Ну, вы же в курсе, что в Ругаля стреляли. А я веду розыск по этому делу.

— Розыск?

— Да, мы ищем организатора преступления.

— А при чем здесь я?

— Яна, вам нужно успокоиться. И охладиться. Как насчет мороженого? — Сева показал на летнее кафе неподалеку.