Готическая коллекция - Степанова Татьяна Юрьевна
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– Она домой, наверное, дунула, к бабке под крыло, – быстро перебил его Катюшин. – Ну, поедем, подбрось-ка меня, Илюша, до Марьи Петровны.
– Конечно, какой разговор. – Базис повернул к двери.
– Я ничего не понимаю. Совершенно, – сказал Мещерский. – А чего вы все прямо остолбенели, когда эти следы на полу увидели?
– Мы просто растерялись… от неожиданности, – ответила Марта.
И в ответе ее между двумя этими фразами была крохотная, но красноречивая пауза, на которую никто не обратил внимания, кроме Кати.
– А вы… Вас как зовут? А то ехали вместе, говорили, а я даже имени вашего не знаю?
– Сергей. Сережа. – Щеки Мещерского покрылись румянцем. Он смутился.
– Ну, мы все просто немножко растерялись, Сережа, – мягко сказала Марта, глянув на Линка. – Здесь такое случается. Иногда.
– Надо посоветоваться. Срочно, – шепнул Катюшин Кате, проходя мимо нее к двери. – Я к Крикунцовым, потом в опорный. Сможешь туда подойти где-нибудь минут через сорок?
Глава 23
БЛЕДНАЯ РЕАКЦИЯ
К опорному пункту Катя подошла даже раньше. Оставив Линка, Дергачева и Марту в церкви, они втроем решили возвращаться в гостиницу. Настроение резко упало. Кравченко притворно жаловался на изжогу. Мещерский хмурился. Он явно о чем-то думал, но с Катей не заговаривал. Возле почты все невольно замедлили шаг. Кругом на обычно пустой и тихой центральной площади Морского шумел, галдел, торговал рынок. Увидеть такое количество народа было даже как-то чудно. Но оказалось, это местная традиция в конце июля – рыбная ярмарка.
– И не надо удочки забрасывать трудиться, – заметила Катя, кивая на ящики со свежей рыбой, громоздившиеся возле грузовиков «Газелей». – Вот что, я в треске этой вашей мало что смыслю, а вы – рыбаки со стажем. Вот и идите, купите что-нибудь к ужину. Юлии отдадим, попросим приготовить.
– А сама-то куда же ты? – спросил Мещерский.
– А я… куплю груш. И вот что, мы тут в такой толпе потеряться можем. Так что вы меня не ждите, идите прямо в гостиницу.
Катя собралась их оставить, повернулась и услыхала, как за ее спиной Мещерский буркнул:
– Как же, груш, держи, Катюша, карман. Думает, мы не знаем, глухие совсем, как пробки. Чао участковому! Вадька, ну а ты-то что опять молчишь?
– Брось, – ответил Кравченко, – тут дела серьезные. Кать, слышь? Мы тебя вон там подождем, – и он веско кивнул на белые зонтики тентов летней пивнушки напротив почты.
Катя подумала, что иногда Драгоценный В.А. ведет себя так, что им как мужем и спутником жизни можно просто гордиться. Правда, это бывает нечасто, исключительно при норд-норд-весте. Катюшин был уже у себя. Царил за столом над грудой рапортов и бланков. Возился с пробкой фанты – крепкая попалась. Крутанул, сорвал, плеснул газировки в стоявшую на столе огромную керамическую кружку, до боли похожую на детский горшок, кокетливо украшенный зодиакальным знаком Льва.
– Глотни-ка, вода из холодильника, – он, как бармен, пустил кружку по столу прямо к Кате, а сам жадно присосался к бутылке. – Уф, хорошо… А то во рту пересохло. Ну все. Дома Крикунцова. Я прямо от них.
– С девочкой говорил? – спросила Катя.
– Не-а, бабка там как цербер, не пустила меня к ней. Мол, прибежала наша Маша с улицы и ревет в три ручья. Я Марье Петровне, ну, бабке-то ее, не стал ничего говорить. Сказал – шел, мол, мимо, гляжу – пацаны Машку дразнят, до истерики довели. Ну, я и зашел с тем, чтобы спросить у нее фамилии хулиганов. Не очень складно, конечно, соврал. Она и своего-то имени порой не помнит, не то что чужие, ну короче… Марья Петровна мне: «Ни-ни, сейчас ее не тревожь, я ее только успокоила, таблеток дала. Не волнуй мне ее, потом». Ну я сказал, что вечером к ним загляну.
– А ты предупредил ее, чтобы она девочку никуда не отпускала одну?
Катюшин рассеянно сказал «угу» и снова глотнул фанты.
– Ты, Клим, как-то бледно реагируешь на все это, – заметила Катя недовольно.
– На что? На то, что Крикунцова при всех в твоего мужа пальцем ткнула, что он тут у нас кого-то уже зарезать успел? – хмыкнул Катюшин.
– Она на Дергачева в этот момент смотрела. Он и сам сказал. И я видела, она смотрела…
– Ну куда она смотрела?
– Не знаю, в ту сторону куда-то. – Голос Кати звучал неуверенно.
– Нет уж, дудки. На твоего она так отреагировала. Здоровый он у тебя, как шкаф. И где только такие в Москве водятся? Там вроде, по телику показывают, все больше хилые какие-то, лысые, очкарики-политики… Эх, надо было бы мне допросить его. Снова. И лично.
– Как Чайкина?
Катюшин посмотрел на Катю. Вдохнул. Глотнул фанты. И сказал совсем уже другим, мирным, тоном:
– Отчего, спрашиваешь, на показания эти я бледно реагирую?.. Эх, Катенька, да за свидетеля, реального дельного свидетеля в таком деле я б луну с неба достал и отдал. Все равно чужая вещь. Только Маня Крикунцова в этом деле нам не свидетель. Вот так.
– Но почему? Она действительно больная, но даже у сумасшедших бывают минуты просветления, и в каждой фантазии можно найти…
– Да было уже все это, – отмахнулся Катюшин. – Думаешь, не было? Было. Кричали раз двадцать: волк, волк! А никакого волка. Сколько раз она тут у нас шорох наводила. Все ей что-то чудится: то в пруду кто-то тонет. Она, мол, видела, как Водяной при ней кого-то на дно утащил. То верещит, что лодка в море опрокинулась, то кораблю кранты, тонет. Ну, это как раз тогда было, когда «Титаник» тут у нас по кабельному крутили. И каждый раз ничего. Ну, глюки, что поделаешь? Больная она, да к тому же, сдается мне, еще и просто обожает это дело.
– Какое?
– Да вот это самое. Вранье свое. Любит быть в центре внимания. Шизофрения у нее, наверное, они все такие. Весной, осенью, зимой, летом – обострение. Несчастный она, конечно, ребенок, и семья у них… Да какая это, к черту, семья? Мать – пьянь-рвань, отец неизвестно где. Бабка эта ведь не родная ей, а двоюродная, одним словом – слезы, и все.
– И все же, если предположить, что на этот раз волк действительно в чаще и Крикунцова не выдумывает, а что-то видела?
– Ну, видеть она вряд ли что видела. Слышала – это да. Про это во всех дворах сейчас с утра до вечера судачат. Вот и вообразила себе. Потом, если хочешь знать, в тех трех случаях, ну с девчонками, она вообще ничего не могла видеть.
– Ты хочешь сказать, потому, что их убили где-то в закрытом помещении, не там, где их потом нашли?
– Я хочу сказать, что ее просто не было здесь. Марья Петровна этой весной сильно хворала, в областной больнице лежала. А Машку с марта пристроили в детский реабилитационный санаторий. Кстати, знаешь, кто путевку оплатил? Сукновалов Григорий Петрович, он у нас благотворитель тут. Ну, чтоб налогов меньше с консервной фабрики драли. Ну вот… вернулась оттуда Машка, когда бабка ее из больницы выписалась, только летом. И значит, видеть ничего по тем случаям не могла. А про убийство Преториус вполне могла слышать от взрослых – тут столько языков об этом мелет, как на пляже женщину-отдыхающую зарезали.
– Мне, Клим, когда я тогда вечером с того самого места в гостиницу шла, все казалось, что за мной кто-то идет. И потом, позже, в роще, через несколько дней меня кто-то напугал. Я потом там неподалеку Линка видела, он что-то возле старых могил на кладбище делал.
– А он в порядок могилы приводит, убирается там. Зов предков, наверное.
– И вот сегодня в церкви, когда мы вошли, было что-то похожее. То же самое я почувствовала, как там, в роще. Быть может, эта девочка действительно…
– Следила? На Крикунцову это похоже, – хмыкнул Катюшин. – Она за всеми тут шастает, особенно за приезжими. Забавляется, наверное, так, играет. За мной тоже вот так однажды по дюнам кралась. Как ящерица. Дикая она, нервная. Линк вот только чем-то ей приглянулся, она ему доверяет. Чем он ее привлек? Наверное, конфетами своими немецкими. А от остальных она, как сегодня, шарахается.
– И все же с Крикунцовой надо обязательно поговорить.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Похожие книги на "Готическая коллекция", Степанова Татьяна Юрьевна
Степанова Татьяна Юрьевна читать все книги автора по порядку
Степанова Татьяна Юрьевна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.