Офис инспектора Гомера Бредли находился на третьем этаже в здании на Мэйн–стрит, 312. В кабинете стояли большой стол вишневого дерева, кожаное и два деревянных кресла попроще, да еще пара шкафов для бумаг с тремя выдвижными ящиками. Пол был покрыт серым линолеумом, а стены и потолок были светло–коричневого цвета. В офисе было только одно окно, небольшое, но зато из него открывался чудесный вид на крыши прилегающих зданий. А в ясные дни Бредли мог видеть сверкающее море в гавани и далекие зеленые массивы гор.
Он допил чашку кофе, хорошо сдобренного бренди, вытер рот платком и достал мятную таблетку, чтобы освежить дыхание. Никто не говорил ему, что пить на службе нехорошо. А может быть, он простудился?… Кроме того, алкоголь хорошо прочищает мозговые извилины. Он понюхал опустошенную чашку и уловил еле ощутимый запах бренди. Выдвинув ящик стола, он засунул туда чашку, рядом со специальным полицейским «смит–и–вессоном».
И почти тут же раздался деликатный стук в дверь. Он слегка сжал ствол и барабан револьвера. На ощупь металл был холодным и чуть влажным. Он поспешно задвинул ящик.
Дверь кабинета распахнулась. Клер Паркер была в темно–зеленом костюме и блузке кремового цвета. Уиллоус — во всем черном, брюки, такая же рубашка с яркими красными пуговицами, прогулочные туфли фирмы «Рибок». Уиллоус выглядел так, будто только что удачно пошутил, а Паркер, казалось, с трудом справляется с собой, чтобы не рассмеяться. Бредли разжевал и проглотил мятную таблетку. Какого черта эти двое так развеселились? Может быть, узнали о его простуде и развивающейся привычке выпивать по утрам? Но он тут же отбросил эти мысли. Если бы даже, войдя к нему в кабинет, Уиллоус нашел его в чем мать родила или мертвецки пьяным, то все равно никто не узнал бы этого.
— Привет, ребята!
Бредли проглотил вторую мятную таблетку. Он указал вошедшим на деревянные кресла напротив стола.
— Присаживайтесь и устраивайтесь поудобнее.
Уиллоус продолжал стоять.
— Вы хотели нас видеть?
Весь вид Уиллоуса свидетельствовал о том, что он перегружен работой и спешит и у него нет времени на болтовню. Бредли был задет и решил поставить его на место.
— Да, хотел. Да и кто откажется увидеться с вами! — Он подмигнул Паркер. — Прекрасная блузка. Новая?
Паркер кивнула, но ничего не сказала. Она работает у Бредли уже два года и коллекционирует его высказывания.
— Очень красивая! А мог я видеть этот костюм раньше?
— Не думаю, инспектор, — ответила она и улыбнулась одной из лучших своих улыбок.
Он потянулся через стол к кедровому резному ящику для сигар, который преподнесла ему жена в виде прощального подарка, когда их развод был завершен. Она так и не поняла, что половина удовольствия, которое он получал от курения, заключалась в ее постоянных просьбах прекратить его. Он открыл крышку, выбрал сигару, отрезал кончик и зажег ее большой кухонной спичкой.
Уиллоус, бросивший курить, разглядывал потолок.
— Наверное, стоит кучу денег? — продолжал допрос Бредли. Он подождал немного, но, видя, что Клер не отвечает, наклонился над полированной поверхностью стола. — Я имею в виду ваш новый костюм.
— Это подарок.
— Не морочьте мне голову.
— Подарок моей матери.
Бредли выпустил струю дыма в покрытый трещинами и подтеками потолок. Дым заклубился вокруг зудящих ламп дневного света.
— А не будете ли вы любезны сказать, по какому поводу сделан этот подарок?
— В день моего рождения.
Уиллоус и Бредли встретили эту новость с удовольствием и даже с некоторым оттенком удивления.
— Ваш день рождения! Но это же прекрасно! — Посмеиваясь, Бредли выдвинул ящик стола и вытащил оттуда лежащие на бумажном блюде три сдобных булки, украшенных разноцветной глазурью. В каждую была воткнута свеча. Он достал спичку, зажег их, а потом запел: «Happy Birthday», с днем рождения! Уиллоус не пел, и Бредли, не отрываясь, смотрел на него, пока он не присоединился.
— Высказывайте свои желания! — сказал Бредли.
Паркер надула щеки и погасила свечи. Она отломила себе кусок сдобной булочки. Бредли достал блок из шести бутылок холодной кока–колы и раздал бумажные салфетки с нарисованным на них дракончиком из мультфильмов.
— Ну, как выглядят эти цифры: три и ноль?
— Ужасно!
— Может быть, это поможет?
Бредли передал Паркер маленькую прямоугольную коробочку, завернутую в блестящую бумагу и перевязанную золотистой ленточкой с узором. Щеки Паркер заметно порозовели.
— В таком возрасте, — удивился Бредли, — вы все еще краснеете, как дитя!
Паркер возилась с ленточкой, развязывая узелок. Потом скатала упаковочную бумагу в шарик и бросила его в корзинку для ненужных бумаг. Она держала голубую коробочку из магазина Биркса в обеих руках и улыбалась Бредли.
— А что там?
— А еще называетесь детективом!
Бредли стряхнул пепел с сигары, промахнувшись мимо пепельницы на целый дюйм.
Паркер открыла коробочку. На белой парчовой подкладке лежали серьги в виде роз: золотые листики и рубиновые цветы.
— Чудная вещь! Когда буду их надевать, всегда стану вспоминать вас.
Теперь пришла очередь Бредли покраснеть. Он выдохнул сигарный дым.
— Автомобиль под мостом. Узнали что–нибудь новое?
Уиллоус проглотил кусок сдобной булки и запил кока–колой.
— То, что мы смогли раздобыть, вызывает немало вопросов. Но главное, мы не нашли тело!
— Надеюсь все же, что где–нибудь оно есть.
— Картина преступления такова, — сказала Паркер. — Похоже, жертва находилась на переднем сиденье, а в него дважды стрелял тот, кто сидел рядом. И еще кто–то сзади. Применено автоматическое оружие.
Бредли кивнул, стряхивая крошки с коленей.
— Мы нашли три стреляных гильзы, — продолжал Уиллоус. — По некоторым предварительным данным, по следу от бойка и царапинам от экстрактора на гильзе, можно предположить, что стреляли из небольшого автоматического пистолета двадцать пятого калибра модели «Стар».
— И очень много крови, — добавила Паркер. — Просто классические образцы фрагментов костей и вещества мозга. Эксперт полагает, что осколки костей принадлежат черепу человека, а образцы тканей, взятых с места преступления, свидетельствуют о том, что смерть была мгновенной.
— Имя жертвы?
— Неизвестно, — ответила Паркер.
— В данный момент, — добавил Уиллоус.
Бредли выпустил большой клуб дыма.
— Отпечатки пальцев?
— Ни одного. Автомобиль тщательно протерт.
— Значит, так. Вы докладываете, что кто–то застрелен, но не знаете, кто именно. Нет ни жертвы, ни версии.
— Но мы полицейские, — возразил Уиллоус. — И нас учили все тщательно проверять.
Бредли округлил глаза.
— Постой, Джек! Были ли там следы борьбы? На самом деле стрельба была под мостом или тело привезли откуда–то?
— Автомобиль был неуправляем. Ветровое стекло разбито, к чертям. И вокруг много осколков стекла. Там шла явная борьба, это точно. Мне кажется, что стрельба была именно там, где мы нашли машину.
— Установили границы времени?
— Мы опросили всех соседей, — сказала Паркер. — Узнали не много. Там вокруг лишь маленькие предприятия да строительные площадки. В десять вечера в пятницу автомобиля там еще не было. Никто не заметил его и в субботу, кроме миссис Вайнберг.
— А кто это?
— Владелица ресторанчика в доках. Хорошая женщина. Толковая. Точная в выражениях. Умеет подмечать небольшие подробности. Только одно плохо — она не видела происшедшего.
— Естественно. Кто–нибудь еще?
— Две возможности, — ответил Уиллоус. — Автостоянка видна с причала парома «Аквабус». И человек, который работал на пароме в воскресенье утром, прямо после окончания смены ушел. У нас есть его адрес, но нет номера телефона.
— Полагаете, он мог что–нибудь видеть?
— Возможно. Мы проинформируем вас.
— Дальше?
— Под мостом стоит брошенный «олдсмобил». На нем нет дисков, шины спущены, и весь он покрыт птичьим дерьмом. На заднем сиденье лежал старый спальный мешок, газеты.
