Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
– Да не волнуйтесь вы. – Колосов удобно уселся на стул напротив него. – Вы же не в налоговую полицию с повинной пришли, правда? Ну, не паникуйте и не кричите. А слушайте внимательно. Ложь, которую вы поначалу изложили в официальном документе – заявлении в милицию, – вот он, – Колосов кивком головы указал на Обухова, – он вам великодушно прощает. Дальше этих стен все это не пойдет. Но запомните на будущее: лгунов тут не любят и сразу ставят на место. Вам ясно? Не слышу ответа.
– Ясно.
– Далее. Про деньги ваши я спрашиваю потому, что хочу, чтобы они при вас остались копейка в копейку. Если мы сейчас порвем ваше заявление, а вы сделаете нам ручкой – чего, по глазам вашим вижу, вам хочется чрезвычайно, – хуже будет только нам. И знаете почему? Вас пришьют ваши нетерпеливые кредиторы где-нибудь по дороге из офиса в сауну. А я, лично я, должен буду среди ночи выезжать на ваш хладный труп и расхлебывать потом все это ваше долговое финансовое дерьмо. А я ценю свое время и свои нервы.
– Я не хожу по баням. У меня слабое сердце. Врачи мне категорически запретили. – Модин тяжело откинулся на спинку стула. – А трогательная ваша забота о моей жизни меня впечатляет. А ваш профессиональный цинизм, молодой человек, просто подкупает.
– А никакого цинизма. Говорю, что думаю. Голую правду.
– Я понимаю. В таком случае ваши коллеги еще обычно добавляют: знаете, какая у нас зарплата? А у вас какая?
– А вы что, хотите, чтобы мы вам тут почтительно… лизали, что ли, состоятельный вы наш? – Обухов усмехнулся криво.
Модин молчал. У него был вид человека, оскорбленного до глубины души. А Колосов вдруг в этот миг словно увидел его со стороны: этот толстый, рыхлый, пожилой мужчина в дорогом костюме, дорогих ботинках, дорогом галстуке… и правда годился ему по возрасту в отцы.
– Что за место, куда они вас привезли? – спросил он, отводя глаза.
– Что-то типа подвала или подсобного помещения. Наверху шум был. Может быть, какое-то производство небольшое, цех.
– Долго ехали туда?
– Долго. – Модин отвечал теперь тихо, даже как-то безучастно. – Сначала считать пытался. Счет иногда помогает сориентироваться во времени. Потом сбился.
– Сам Лехистан когда-нибудь по этому вопросу с вами на контакт выходил? – спросил Обухов.
Модин лишь глянул в его сторону. Затем покачал головой: нет.
– Что конкретно вы должны сделать? Что они вам приказали? – спросил Колосов.
– Приготовить деньги. Они завтра позвонят.
– Вы же сказали, три дня вам дали.
– Сегодня как раз третий день.
– Что же сватались-то, не сразу с заявлением к нам обратились? – хмыкнул Обухов.
– Я уже сказал: я крайне сожалею, что вообще это сделал.
– Прискорбно, что вы так нерасторопны, Станислав Сергеевич. У нас было бы больше времени на подготовку соответствующих мер по оказанию вам действенной помощи.
– Я сомневаюсь, что вы ее вообще способны кому-то оказать, молодые люди.
– Деньги у вас? – в третий раз повторил свой любимый вопрос Никита.
– Я… я не понимаю… При чем тут мои деньги?
– Наши специалисты пометят купюры. Фактически мы обеспечим этим доказательство по составу преступления, которое в будущем следователь и вменит вашим «кредиторам» – вымогательство. Информация же о невозврате вами кредита дальше этих стен, как я и сказал, не пойдет.
– Но я надеялся, я думал, вы обойдетесь без… вы сможете…
– Слышь, Никита Михалыч? Нет, ты слышал его? Он надеялся, что мы вышибалами для него станем! Прикатим вместе с ОМОНом по его доносу к красновской братве, уложим их там мордами на пол, пригрозим: такие-сякие, оставьте заявителя в покое! А он тем временем совсем сухим из воды выскочит. Ни бакса из кассы не извлечет. Ох, боже ты мой, как еще наивен народ наш! – Обухов хлопнул ладонью по колену. – Непуганый заявитель какой пошел, наивняк. Ой, мама моя родная.
– С вашими деньгами ничего не случится, не волнуйтесь, – успокоил Модина Колосов. – Мы заинтересованы в том, чтобы они были в целости и сохранности, хотя бы для того, чтобы быть использованными в качестве вещественного доказательства. Не скрою, вы с вашими проблемами долговыми интересуете нас мало. В принципе вам надо было бы просто в срок возвращать деньги тем, у кого вы их брали, а не обманывать людей. Лично нам нужен Лехистан – Кедров. А для того чтобы его хоть как-то зацепить, нам нужна не проваленная изначально, зато громкая операция, а доказанный состав преступления – «вымогательство». Для этого мы и используем помеченные купюры. Я поеду с вами на встречу с этими людьми, ну… скажем в качестве вашего телохранителя. Кстати, а таковые у вас имеются?
– Я не член правительства, – огрызнулся Модин. – Наше торговое объединение имеет сеть собственной внутренней охраны. Но лично я для себя никогда не имел. И вообще это излишество, пустая трата денег. Да это и как-то странно.
– Ну, они ведь не ставили вам прямого условия, чтобы вы приехали один, правда? Приедем вдвоем.
– Кончай артачиться, дед, – Обухов тяжело хлопнул «человека, годящегося им в отцы» по плечу. – У нас тут свои правила игры. Деньги твои не пропадут. Шваль эта от тебя отстанет. Разве не этого ты добиваешься? А в остальном запомни: ты пешка. Что будет, как, зачем и почему, решать уже не тебе. Здесь не твой евросупермаркет, усек? Тут я командир. И мне на твои деньги, на твои связи и на всю твою коммерцию – наплевать и растереть. Понял, ну?
Модин поднялся. У него дрожали руки. Он никак не мог спрятать «Паркер» во внутренний карман пиджака. А Колосову показалось: «человек, годящийся им в отцы», человек пришедший к ним хоть и с ложью в кармане, но все-таки за помощью и защитой, постарел на несколько лет.
