Уланов купил в киоске "Фикс-кофе" стаканчик ароматного доппио, положил 50 рублей в кружку с надписью "Хорошие чаевые - залог крепкой дружбы!", поздравил молоденькую барменшу с наступающим Новым годом и зашагал к набережной.
Да, Мальцев прав, Наташа свернула горы, чтобы вызволить его. Она не поверила в обвинение потому, что знает: ему можно доверять, и он не способен на такую низость; это было бы хуже, чем ударить в спину из-за угла.
Но как забыть то, что случилось? Виктор не знал, как жена относилась к Томилину, но в глазах этого худощавого большеглазого парня он видел настоящую любовь, которая бывает лишь раз в жизни и далеко не у каждого.
И Наташа, услышав по телефону тревогу в голосе Вячеслава, заметалась с билетами, желая вернуться пораньше, а потом казнила себя за опоздание и всю неделю до панихиды в Казанском соборе и ареста мужа ходила, словно замороженная.
Однако же потом она боролась за Уланова, рискуя жизнью, и чудом избежала прицела международной киллерши...
Квартира встретила его тишиной и пустотой и показалась чужой, непривычной и неприветливой.
"Нам надо хорошо все обдумать, - Виктор походил по комнатам, повертел в руках пачку "Бонда", забытую на Наташином столе в ее кабинете, - как нам быть дальше и что делать с прошлым. И лучше делать это порознь".
Он оставил на столе у жены записку, где изложил эту мысль, немного посидел в кресле у окна своей комнаты... А потом сложил в сумку кое-какие вещи, ноутбук и снова направился к метро. Теперь он ехал на станцию "Московская", где жила его бабушка. В ее "двушке" достаточно места. Конечно, с Наташиными хоромами не сравнить. Но это ли главное?.. Им с женой нужно какое-то время пожить раздельно. И Виктор не сомневался, что Наташа его правильно поймет.
Вот только знать бы, куда она на этот раз уехала, когда уже сгущаются ранние зимние сумерки...
***
Наташа сидела у окна в дробно тарахтящей пригородной электричке. Чем дальше поезд убегал от Питера, тем меньше становилось железнодорожных путей за окном. Последние несколько станций они ехали по одноколейке...
Зимой темнеет рано, и за окном было уже черно, словно глубокой ночью.
"Я дура, - думала она, - совсем без тормозов. Совсем чокнулась. Куда я еду? Мало мне приключений на пятую точку? И сегодня должны выпустить Уланова... И Лиза пораньше приведет Младшенького с прогулки... А я опять еду куда-то навстречу приключениям... Что я за мать такая фиговая..."
- Мариенбург, - прокрякал динамик над ее головой, - следующая станция - Гатчина Балтийская. Уважаемые пассажиры...
Наташа вышла, на ходу застегивая пуховик и надевая шапку. В лицо хлестнул ледяной ветер, бросив в лицо горсть мелких колючих снежинок.
Маленькая платформа быстро заполнилась людьми, возвращающимися из Петербурга. Электричка, свистнув, закрыла двери и умчалась к Гатчине, гремя почти пустыми вагонами.
Наташа переждала, пока толпа схлынет, и, засунув руки в карманы пуховика, просмотрела расписание поездов. Потом достала сигареты и закурила. Пальцы слегка подрагивали. И немудрено, после того, ЧТО она узнала. И похоже, этого больше не заметил никто...
Итак, последняя деталь пазла встала на свое место. И Наташа запоздало выругала себя за то, что проверять свою догадку отправилась в одиночку.
Но поворачивать назад не хотелось. Наташа спустилась с платформы, миновала закрытый уже несколько лет бывший магазин "Полушка" и, чтобы набраться решительности, стала насвистывать первую пришедшую ей на ум песню свой любимой "Агаты Кристи", и это оказалась не "Сказочная тайга", более уместная этим темным зимним вечером, а "Как на войне":
- Я на тебе, как на войне
А на войне, как на тебе
Но я устал, окончен бой
Беру портвейн, иду домой...
Наташа привыкла доверять результатам своего импровизированного гадания на любимых песнях, вспоминающихся ей в разные моменты, и, проходя мимо закрытого на ночь рынка, думала о том, что эта песня не предвещает никакой опасности. А странно...
В Мариенбурге она иногда бывала летом с мужем и сыном, снимая полдома у приветливой местной жительницы. Зимой дачный поселок был совсем другим, незнакомым, неузнаваемым.
Осторожно, чтобы не поскользнуться или не споткнуться на оледеневшем, занесенном снегом тротуаре, Наташа свернула в проулок, куда ее вел навигатор. Накануне Фима проводил "объект" до самой калитки и пристроил там "маячок" и дал Наташе свой гаджет, к которому был подключен "жучок". "Верной дорогой идете, товарищ! Уху-ху! - заорал навигатор голосом диснеевского Тигры.
Наташа еще немного замедлила шаг, сойдя с тротуара. И почему она не обула зимние берцы? Вот в них можно спокойно идти по любому бездорожью, не боясь поскользнуться и шлепнуться. А в этих якобы зимних сапожках из Пассажа только по Невскому хорошо рассекать...
Она остановилась у небольшого домика с наглухо закрытыми ставнями и маленьким участком. Домик выглядел унылым и запущенным, но из трубы шел дым, а из-за ставней пробивался свет.
Наташа толкнула калитку и вошла на участок. В доме тут же раздались шаги. Скрипнула половица в сенях. Кто-то чуть приоткрыл одну ставню, глядя на нее.
- Я ваша соседка! - заорала Наташа. - Калитка у вас нараспашку! Расхлещет же к утру!
- Калитка закрыта, - ответили ей. "И голос изменился. Правда, говорит, как москвич. Как они это делают?!" - Вам показалось, мадам.
Наташа тряхнула головой, повернув лицо к свету горящего над крыльцом фонаря.
- Шаг, снова шаг. И три шага, - громко и отчетливо произнесла она. - И расступаются снега!
Пауза. Потом дверь приоткрылась и на крыльцо вышла темная фигура и застыла на пороге.
- Привет, Слава, - сказала Наташа. - Извини, не достала билет на самолет, а то прилетела бы в тот же день. В дом пригласишь? Погода не та, чтобы разговаривать на улице.
***
Из-под капюшона блеснули карие, совсем не Славины глаза, но Наташа знала, что сегодняшние бьюти-технологии могут запросто изменить и цвет радужки. Зато взгляд этот она узнала сразу. Больше месяца снился, она и не думала, что снова увидит.
- В театре сегодня сороковины справляли, - сказала она, - ты ведь оттуда?
Хозяин дома молча кивнул.
- Выпил рюмочку за упокой?
Снова кивок.
- А почему ты из театра сюда поехал, а не на квартиру? Погода сейчас не дачная. А квартира у тебя новая очень удобная. Не то, что мансарда, по которой тучи пузом шаркают...
