Избранное. Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Томпсон Джим

— Лу… Я не…

— Конечно, — сказал я. — Я в этом не сомневался, детка.

Она продолжала идти ко мне, и я встал и поднял правую руку так, будто хотел пригладить волосы.

Я чувствовал, как искажается мое лицо, как губы оттягиваются, обнажая зубы. Я догадывался, как я выгляжу, но для нее, кажется, это не имело значения. Она не боялась. А чего ей бояться?

— … так, Лу. Только не так…

— Конечно, ты бы не могла, — сказал я. — Даже не представляю, как бы ты смогла.

— … только с…

— Два сердца, которые бьются как одно, — сказал я. — Два… ха-ха-ха… два… ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха… два… Господи бо… ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха… два гос…

И я бросился на нее. Я сделал именно то, что, по их мнению, я должен был сделать. Только не совсем. Получилось так, будто я подал сигнал: через щели в полу неожиданно повалил дым. Кухня взорвалась выстрелами и воплями, и я взорвался вместе с нею, пронзительно крича и хохоча, и… и… Над тем, что они не поняли самой сути. А эта суть вошла в нее на лезвии ножа, даже не задев ребра. И все они, думаю, жили долго и счастливо, и, думаю… это все.

Да, думаю, это все, если только нашей компании не дадут возможность попытаться еще раз на Новом месте. Нашей компании. Нам, людям.

Всем нам, кто начал исполнять свою роль по ложному сигналу, кто хотел иметь так много, а получил так мало, кто желал добра, а делал только зло. Всем нам. Мне, и Джойс Лейкленд, и Джонни Папасу, и Бобу Мейплзу, и старине Элмеру Конвею, и малышке Эми Стентон. Всем нам.

Всем нам.

Джим Томпсон

Чертовка

1

Я уже вышел из машины и спешил к дверям, когда увидел ее. Она выглядывала из-за штор — вспышка молнии на миг озарила темное стекло, и получился ни дать ни взять портрет в рамке. И этот портрет никак нельзя было назвать красивым; она так же мало походила на сногсшибательную красотку, как я — на красавца. Но что-то меня зацепило. Тут я запнулся о трещину в асфальте и едва не растянулся. Когда я поднял взгляд, она уже исчезла и даже шторы не колыхались.

Я прихрамывая поднялся по ступенькам, поставил чемодан с образцами и позвонил в дверь. Потом отступил и стал ждать, заготовив широкую улыбку и обводя взглядом двор.

Этот большой старый дом располагался где-то в полумиле от университетского кампуса и был единственным зданием в квартале. Судя по виду и местоположению дома, наверное, когда-то он был фермой.

Я снова нажал на кнопку звонка. И, не отпуская пальца, прислушался к затухающему в доме трезвону. Тогда я отвел защитную сетку и принялся колотить в дверь. А что поделать, если работаешь на «Рай низких цен». Привыкаешь, что при твоем появлении люди прячутся.

Дверь распахнулась, когда я еще продолжал по ней колотить. Едва взглянув на даму, возникшую на пороге, я быстро отпрянул. Это оказалась не та молодая крошка, что с загнанным видом выглядывала сквозь шторы. Нет, это была старая баба, с клювом как у ястреба и близко посаженными злобными глазками. Ей было лет семьдесят — не думаю, что можно стать такой уродиной раньше чем в семьдесят, — но выглядела она весьма здоровой и крепкой. Она держала в руках тяжелую палку и вроде как была готова кого-нибудь ею шандарахнуть. Да что кого-нибудь — меня.

— Извините за беспокойство, — быстро сказал я. — Позвольте представиться — Диллон, из фирмы «Рай низких цен». Я хотел бы спросить…

— Уходите, — огрызнулась она. — Убирайтесь отсюда! Мы не покупаем у уличных торговцев.

— Вы не поняли, — сказал я. — Конечно, мы были бы рады открыть для вас счет, но, вообще-то, мне просто нужны некоторые сведения, вот я к вам и заглянул. Если не ошибаюсь, у вас работал некий Пит Хендриксон. Помогал по хозяйству и все такое. Я хотел бы спросить, не подскажете ли вы, где мне его найти.

Старуха ответила не сразу.

— Небось он вам денег должен, а? — спросила она, хитро на меня покосившись. — Хотите найти его и заставить раскошелиться?

— Вовсе нет, — солгал я. — На самом деле все наоборот. Мы случайно взяли с него больше, чем нужно, и хотели бы…

— Так я вам и поверила! — перебила она с безобразным гоготом. — Так я и поверила, что вы взяли больше, чем нужно, с этого никчемного лодыря и пьяницы! Дерзости да отговорки — вот и все, чем он богат.

Я усмехнулся и пожал плечами. Обычно как только не приходилось юлить, ведь, черт возьми, даже злейшие враги почти никогда не сдавали человека кредитору. Но иногда попадались люди исключительно подлые, те, кому прямо-таки нравилось смотреть, как другому дают по шее. И со старой ведьмой был именно такой случай.

— Ленивая скотина, — продолжала она. — Ничего не делал, а слупить норовил вдвое. Нашел, понимаете ли, другую работу, когда должен был вкалывать на меня. Я говорила ему, что он еще пожалеет…

Старуха дала мне адрес Пита, а также имя его работодателя. Это была оранжерея на Лейк-драйв, всего-то в нескольких кварталах. Работал он там уже дней десять. Денег еще не получал, но вот-вот должен был получить.

— Он заявился вчера вечером, хныкал и умолял, — сообщила старуха. — Пытался занять у меня пару долларов до зарплаты. Нетрудно догадаться, что я ему ответила!

— Представляю себе, — сказал я. — А теперь, раз уж я здесь, позвольте показать вам несколько совершенно эксклюзивных вещиц, которые…

— Ха! Еще чего!

Тут она стала закрывать дверь.

— Ну давайте хоть покажу, — уговаривал я, нагибаясь и открывая чемодан с образцами. Я разложил вещи на его крышке и заговорил очень быстро, заглядывая старухе в лицо в надежде, что на нем промелькнет заинтересованность. — Как насчет этого покрывала? Я много не запрошу. А этот туалетный набор? Леди, мы почти даром его отдаем. А может, чулки? Или шаль? Перчатки? Домашние тапочки? Если здесь не найдется вашего размера, я бы мог…

— Ха! Нет. — Старуха решительно мотнула головой. — Нет у меня денег на такую чепуху, мистер.

— А деньги здесь и не нужны, — возразил я. — Почти не нужны. Всего лишь маленький взнос за любой из товаров, а условия кредита выбираете сами. Можете растянуть выплату на такой срок, какой вас устроит.

— Так я вам и поверила! — с гоготом ответила она. — Как с Питом Хендриксоном, да? Шли бы вы своей дорогой, мистер.

— А как насчет другой дамы? — поинтересовался я. — Той, молодой? Уверен — кое-что из этих вещей ей бы приглянулось.

— Ха! — проворчала старуха. — А чем, по-вашему, она могла бы расплатиться?

— По-моему, она могла бы расплатиться деньгами, — сказал я. — А может, у нее есть кое-что получше?

Я просто решил нагрубить старухе, понимаете? Она меня бесила, и все, что можно, я от нее уже получил. Так чего ради мне с ней церемониться?

Я принялся укладывать вещи, распихивая их как попало, потому что этому хламу все равно ничего не сделается. Тут старуха снова заговорила, и, услышав коварную, вкрадчивую нотку в ее голосе, я помедлил.

— Вам понравилась моя племянница, мистер? Как по-вашему, она хорошенькая?

— Пожалуй, да, — ответил я. — Мне показалось, что она очень привлекательная барышня.

— И очень послушная, мистер. Если я скажу ей что-нибудь сделать, она это обязательно сделает. Что угодно.

Я ответил старухе — отлично, мол, или прекрасно, или что-то в этом роде. А что еще может сказать парень в такой ситуации? Она ткнула в чемодан с образцами:

— Вот этот набор столового серебра, мистер. Сколько вы за него возьмете?

Я открыл коробку и показал ей набор. Объяснил, что, вообще-то, не собирался его продавать, — мол, его предлагают с такой скидкой, что я хотел взять его сам.

— Набор на восемь персон, леди, и каждый предмет из серебра высшей пробы. Семьдесят пять долларов по прейскуранту, но осталось всего несколько наборов, так что отдаем по тридцать два девяносто пять.

Она кивнула с хитрой ухмылкой:

— Думаете, моя племянница… Думаете, моя племянница могла бы заплатить за это, мистер? Вы могли бы так устроить, чтобы с вами расплатилась она?