Главный подозреваемый - Кобен Харлан

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65

Майрон немного успокоился. Он попытался сопоставить одно с другим, связать детали, понять, что все это значит.

«Убийца лихорадочно искал деньги. Ладно, это имеет смысл. Но зачем таскать тело? Зачем заляпывать стены кровью?»

– Это еще не все, – прервала его размышления Салли.

Майрон встрепенулся, словно его вывели из транса.

– Я провела токсическую экспертизу. И знаешь, что нашла?

– Героин?

Она покачала головой:

– Эль зиппо.

– Что?

– Nada, ничего, полный ноль.

– Клу был чист?

– Абсолютно.

Майрон сдвинул брови.

– Но это было временное состояние, верно? Я хочу сказать, наркотики могли выйти из организма.

– Нет.

– Почему нет?

– Парень, есть научные факты. Если кто-то употребляет наркотики или алкоголь, в организме находят их следы. Или увеличенное сердце, поврежденную печень, осадок в легких и так далее. И мы это нашли. Нет вопросов, когда-то Клу Хейд травил себя по полной. Когда-то, Майрон. Когда-то. Есть и другие тесты – например, по составу волос, – которые дают более актуальные сведения. Но везде чисто. Значит, в последнее время он ничего не принимал.

– Но две недели назад он провалил тест на наркотики.

Она пожала плечами.

– Хочешь сказать, результаты подделали?

Салли протестующе вскинула руки:

– Я ничего такого не говорила. Просто мои данные противоречат данным теста, вот и все. Ни слова про фальсификацию. Может, случайная ошибка. Есть даже такое понятие – ложноположительный результат.

У Майрона голова шла кругом. Клу оказался чист. В него стреляли четыре раза, а потом таскали по комнате. Зачем? Фантастика какая-то.

Они поболтали еще немного, вспоминая прошлое, затем направились к выходу. Майрон вернулся к своей машине. Пора на встречу с отцом. Он достал новый мобильник – у Уиндзора в квартире всегда имелись «запасные», как он выражался, – и набрал номер своего друга.

– Излагай, – ответил Уиндзор.

– Клу был прав: данные теста сфальсифицированы.

– Так, так, – протянул Уиндзор.

– За результаты отвечал Сойер Уэллс.

– «Так, так» еще раз.

– Когда он завтра выступает в Рестоне?

– В два часа, – ответил Уиндзор.

– Хочешь послушать мотивационную лекцию?

– Еще как!

Глава 28

Это место называлось клубом. Точнее, загородным клубом «Озерный источник», хотя там не было ни озера, ни ручья и находился он в центре города. Но это точно был клуб, тут без обмана. Пока машина Майрона ползла вверх по крутому склону, его античные колонны все выше поднимались над землей, и в голове у него яркими вспышками проносились сценки из детства. Именно так перед ним всегда представало это место – яркими вспышками. И не обязательно приятными.

Клуб был воплощением и образцом аляповатой роскоши – наглядное доказательство, что богатые евреи могут вести себя так же безвкусно и напыщенно, как их нееврейские собратья. Старые дамы с вечным загаром на веснушчатом бюсте часами просиживали у бассейна, сияя фальшивыми прическами, неестественно пышными и яркими, словно их сделали из стекловолокна. Никто из них даже не думал – упаси Боже! – погружаться в воду: Майрон подозревал, что они просто дремали, боясь опустить свои хрупкие головы, похожие на вазы из венецианского стекла. Каждая из них могла похвастаться дюжиной пластических операций, липосакцией и экстремальными подтяжками, после которых уши почти сходились на затылке. Пожалуй, это выглядело почти сексуально, если вы находите сексуальной Ивонн де Карло в «Семейке монстров». Эти женщины вели войну с возрастом и побеждали – на первый взгляд. Майрону всегда казалось, что при безжалостном свете ярких ламп, наполняющем клубную гостиную, природа все же брала свое.

Мужчины и женщины в клубе развлекались отдельно: женщины без устали играли в маджонг, а мужчины жевали сигары над колодой карт. Иногда женская половина отправлялась на поле для гольфа, чтобы не мешать драгоценному отдыху мужей. Порой случались и теннисные матчи, правда, больше ради моды, чем для спорта, – как удобный повод надеть белоснежные костюмы, на которых никогда не появлялось ни капли пота. Потом мужчины наслаждались грилем, а женщины отдыхали в гостиной, где на дубовых панелях в золотых венцах красовались имена чемпионов по гольфу, в том числе самого знаменитого – он побеждал семь лет подряд.

В клубе имелись просторные раздевалки с массивными столами, ванные, где купальные принадлежности благоухали стерильной чистотой, диетический бар, старинные ковры, «доска основателей» с именами его прадедов и комната для слуг, почти сплошь иммигрантов, которых называли только по именам, всегда услужливых и улыбающихся неправдоподобно широкими улыбками.

Майрона поразило, что теперь членами клуба были люди его возраста. Те самые девчонки, которые когда-то потешались над праздностью своих мамаш, сегодня сами бросили работу и карьеру «ради детей»: проще говоря, нанимали детишкам нянь и отправлялись на клубные обеды, где от скуки развлекались сплетнями и подкалывали друг друга. Сверстники Майрона, откормленные и безупречно одетые, с волосами по плечи и аккуратным маникюром, сидели в расслабленных позах с мобильниками в руках и отпускали непристойные шуточки, а их детишки лениво слонялись по клубу с портативными плейерами и видеоприставками.

Их разговоры приводили Майрона в отчаяние своей абсолютной пустотой. В его время старики вели себя более степенно и не болтали почем зря, ограничиваясь тем, что обменивались новостями или бросали пару фраз про спорт. Почтенные дамы расспрашивали друг друга про детей и внуков, сравнивая своих чад с чужими и выискивая слабые места соперников. При каждом удобном случае они распевали восторженные оды своим отпрыскам, хотя толком их никто не слушал: это были всего лишь невинные стычки перед настоящим боем, учебные маневры, где приступы самомнения смешивались с чувством безысходности.

Обеденный зал в клубе выглядел так, как ему и полагалось: пафосным дальше некуда. Зеленые ковры, тяжелые занавеси, похожие на домашний велюровый костюм, золотые скатерти на красном дереве, цветочные вазы, развешанные где попало, и ряды тарелок, бестолково расставленные на столах. Майрон помнил, как в детстве посещал здесь подготовительный класс, оформленный под спортивный клуб: с музыкальными автоматами, афишами, флажками, бейсбольным тренажером, баскетбольной корзиной, рисунками тринадцатилетних мальчишек, воображающих себя художниками, – тринадцатилетние мальчишки вообще самые противные и несносные создания на земле, если не считать киношных адвокатов, – и музыкальной группой, выступавшей на местных свадьбах, чей солист, упитанный паренек, дарил детям серебряные доллары в кожаных чехольчиках, на которых красовался телефонный номер этой самой группы.

Но все эти сценки и вспышки памяти были слишком короткими и поэтому чрезмерно упрощенными. Майрон и сам это осознавал. Его воспоминания о клубе всегда выглядели однобокими – насмешка вперемешку с ностальгией, – хотя он помнил и другие случаи, когда ребенком приходил на семейные обеды в сдвинутом набок пристегивающемся галстучке, и мать посылала его в святая святых: мужскую комнату, где над картами плыл сигаретный дым и его дедушка Поп-Поп, общепризнанный глава семьи, принимал его в свои крепкие объятия среди шума и гомона грубоватых соседей, облаченных в слишком яркие и слишком тесные рубашки поло, – соседей, которые не обращали на малыша внимания, потому что к ним приходили собственные внуки и тем самым одного за другим выбивали их из игры.

Эти люди, которых он так безжалостно критиковал, были первым поколением переселенцев, прибывших прямиком из России, Польши, Украины и других негостеприимных мест. В Новом Свете они оказались только потому, что им пришлось бежать – от нищеты, от прошлого, от собственного страха, – и это бегство завело их очень далеко. Под их пышными прическами и дорогими побрякушками скрывались бдительные стражи, настороженные и чуткие, всегда видевшие на горизонте угрозу нового погрома и готовые, как разъяренные медведицы, при первой же тревоге насмерть сражаться за своих детенышей.

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65