– А вы можете мне это фото выслать?
– Не хочется опять человечка моего беспокоить, но, раз уж вам неймется, так и быть – сделаю. Только у меня старый сотовый, он не поддерживает функцию MMS…
– Чего-чего не поддерживает? Вы же знаете, я в технике – полный профан! Для меня главная функция в телефоне – это звонки. Ну, могу еще, с грехом пополам, сфотографировать что-нибудь, а в остальном – увольте!
– Но компьютера же у вас нет, так?
– В Хабаровске есть интернет-кафе… Но это же ехать надо! – «Стоп, кажется, у Людмилы есть ноутбук». – Я попрошу компьютер у приятельницы, – сказала я майору. – Только надо ее адрес узнать.
– Ну, давайте – как узнаете, сбросьте мне.
«Интересные дела, – подумала я, повесив трубку, – может, мы с Карпухиным говорили о разных Губановых? Может, у него есть полный тезка в том же звании? Майор сказал, что Губанов служил на флоте. Что-то такое мне резануло слух, когда я с ним разговаривала… О чем же мы говорили? Ах да, о том парне с передозировкой, Алексее Брагине! И тогда Губанов произнес странную фразу, имея в виду, что Брагин может вот-вот на тот свет отправиться… Как же это он сказал – «вот-вот сойдет со стапелей», что ли? Похоже на морской жаргон. Но шрамы – где они? Судя по словам Карпухина, на лице его Губанова словно черти горох молотили, а у моего Губанова лицо гладкое, даже вполне привлекательное. Ничего не понимаю! На всякий случай надо бы заснять начальника медсанчасти хотя бы на мобильник – потом Карпухину пошлю».
* * *
Поиски тех, кто напал на конвой, ничего не дали: автомобиль позже обнаружили брошенным, и дальше наш «язык», в сопровождении своих приятелей, потопал пешком – километров пять-шесть по лесу. А там – шмыг через границу, и только его и видели! Акиньшин, разумеется, устроил разнос всем командирам отделений – особо досталось Руденчику и Крыласову. Позже Людмила в лицах передала мне всю беседу: она находилась в соседнем с кабинетом мужа помещении и все слышала. У нее здорово получалось пародировать интонации и поведение людей, и мы покатывались со смеху. Хотя, честно говоря, ничего смешного в сложившейся ситуации не было: три человека погибли, а виновный утек за кордон!
– Акиньшину удалось раздобыть список проверяльщиков, – по секрету сообщила Людмила, когда мы вместе пили чай на террасе медсанчасти.
– Как это, интересно?
– Он ходы нужные знает, людей прикармливает полезных – короче, держит руку на пульсе! – с гордостью ответила женщина.
Да уж, судя по тому, что рассказал о нем Карпухин, полковник – мужик не промах! Видимо, так он и выходил сухим из воды каждый раз, как пахло жареным, прихватив то, что плохо лежало, – с ним Людмила и в самом деле не пропадет!
– И когда они пожалуют? – поинтересовалась я.
– Да в любой момент, – пожала она плечами. – За оставшееся время Акиньшину нужно выяснить, как найти к ним подход – у каждого есть слабое место!
– В смысле, он взятку даст, что ли?
– Фи, ну зачем же так грубо? – поморщилась Людмила. – С другой стороны, они ведь за этим и приедут, а вовсе не для того, чтобы проводить здесь какое-то расследование: ясно же, что на границе всякое случается, а докапываться до каких-то злоупотреблений никому неохота. В крайнем случае полетят погоны с Крыласова и Руденчика, а мы с Акиньшиным уже одной ногой в Москве!
«Цинично, – подумала я, – но разве не все обстоит именно так в этом мире? Те, у кого имеются деньги и знакомства, никогда ни за что не отвечают».
– Люд, у тебя же есть ноутбук, да? – как бы между прочим задала я вопрос.
– Ага, новенький, – похвасталась она. – Акиньшин презентовал на прошлое Рождество. Правда, я на нем только фотки смотрю – модем паршивый, не тянет большую скорость. А тебе зачем?
– Мужу надо написать. По телефону всего не скажешь…
– Понимаю, – закивала Людмила. – Проблемы у вас? Я же вижу, ты как в воду опущенная ходишь. Конечно, бери ноутбук!
Чрезвычайное положение отменили, и я смогла, наконец, выйти за пределы заставы под предлогом того, что необходимо навестить бабу Маню и мать Матвея. Баба Маня уже довольно резво ползала по огороду. Я рассказала ей о встрече с Арсеном, и старушка едва не прослезилась от радости: она-то думала, что парень сгинул в тайге.
– Он правильно делает, что далеко от заставы не отходит, – закивала она. – Только вот то, что он у озера хоронится, – не к добру!
– Баба Маня, неужели и вы в чудовище верите?!
– Ну, верю не верю, а надо быть осторожным с тем, чего не понимаешь! – разумно заметила старушка. – Встретишь Арсенчика, привет ему передавай, ладно? Скучаю я по нему – хороший парнишка…
Затем я заскочила к Зое. Матвея дома не оказалось, зато все остальное семейство, включая ее мужа, было в сборе, и отвертеться от семейного обеда не получилось: меня накормили мясным борщом, разваристой картошкой с зеленью и блинами.
– Зоя, – сказала я, когда ее супруг вышел наколоть дров, – возвращение вашего мужа означает, что Петр Макарыч тоже здесь?
– Да, – кивнула она. – А что, вы все еще хотите побеседовать с ним?
– Честно говоря, да: мне не дает покоя эта местная легенда.
– Тогда идите, он сейчас должен быть дома. Они только вчера вернулись, поэтому несколько дней еще поболтаются среди людей, а после – опять в тайгу. Кстати, муж говорит, там тигр-людоед объявился – имейте в виду!
– Тигр-людоед? Еще не легче! – простонала я. – А одного чудовища из озера не достаточно?
– Чудовище есть ли, нет ли – еще бабушка надвое сказала, а вот тигр реален, как мы с вами! – возразила Зоя. – Тигры-людоеды – явление редкое, но, если уж они один раз попробовали человеческого мяса, то больше ничего другого есть не желают!
– Но заставские говорят, что тигры редко нападают на людей! – заметила я.
– Это правда, – кивнула Зоя. – Но дело в том, что браконьеры нарушают равновесие. Они вторгаются в тайгу, убивают тигров и продают их шкуры в Китай – там они очень ценятся. Если охотнику не удается убить тигра с первого раза и зверь выживает, он будет мстить. У тигров очень длинная память, и они не забывают боль, причиненную человеком.
– Я их понимаю! – пробормотала я.
– Это все здорово, – хмыкнула Зоя, – но не приведи господь вам встретить такого подранка в тайге один на один: живой не уйдете!
Тон Зои звучал более чем серьезно, и я невольно содрогнулась, представив себе подобную перспективу.
До дома Петра Макарыча от Зоиного было рукой подать, и я быстренько добежала. В огороде копошилась какая-то женщина – как выяснилось, жена охотника. Я с ней никогда не встречалась, но, как ни странно, она знала, кто я такая, поэтому не стала расспрашивать, что да как, а просто выполнила мою просьбу и пошла в дом за мужем. Он тут же вышел, с удивлением глядя на меня.
– Оксана говорит, вы новый доктор с заставы? – уточнил он, внимательно изучая мое лицо, словно на нем заодно можно было прочесть и все паспортные данные. Оно и понятно: Петр Макарыч – не просто охотник, но еще и лесник, а значит, любое новое лицо без документов должно вызывать у него вполне законные подозрения.
– Давайте пройдемся, – предложил он, мельком взглянув на мои ноги и довольно крякнув, заметив, что они обуты в резиновые сапоги. В первый же день на заставе Губанов прочел мне краткий курс лекций о том, как можно и как никогда нельзя одеваться в тайге, поэтому, вооруженная этим знанием, я никогда не позволяла себе выходить из дому недостаточно хорошо экипированной. Рассудив, что в такой обуви я смогу пройти там же, где и он сам, Петр Макарыч зарядил мелкой рысью, и я, несмотря на ощутимую разницу в возрасте, едва за ним поспевала.
– Сын Зои, Матвей, говорил, что кто-то капканы на кабана расставил, – бросил он через плечо. – И я даже представляю, кто бы это мог… Ну, так о чем говорить будем? – поинтересовался он, видя, что я, наконец, приноровилась к его широкому шагу.
– О чудовище.
– О ком? – переспросил охотник, притормаживая.
