– Они были любовниками?
– Да. Соседи Липко подтвердили, что не раз видели этих двоих, да и по месту жительства Жанны Липко не раз появлялся.
– И как долго, по-вашему, длится их связь?
– Судя по словам тех же соседей, около полутора лет.
– То есть Мария еще была жива? Но… Жанна ведь могла и не знать о планах любовника на жену? – с надеждой спросила я.
– Агния, Агния! – сокрушенно покачал головой Карпухин. – Вы все еще стремитесь оправдать Жанну, хотя практически убедились в том, что она убила двоих – Нину и Киру?
Кого я пытаюсь обмануть? Никакие оправдания, придуманные мной, не помогут. Ну да, Жанна жила из рук вон плохо: отвратительное жилье, небольшая зарплата (а у кого из молодых врачей в госклиниках зарплаты больше?), неустроенная личная жизнь… Но неужели все это могло заставить молодую, подающую профессиональные надежды женщину связаться с человеком вроде Липко?!
– Не корите себя, Агния, – со вздохом произнес Карпухин, словно понял, о чем я думаю. – Тяжело сознавать, что друзья порой оказываются не теми, за кого вы их принимали. Такова, как говорится, се ля ви, и ничего тут не попишешь!
В тот день я с особенным чувством спешила домой, чтобы увидеть дочку. Анютка спала, а вот Эрика – нет. Она закопошилась в своей кроватке и потянула ко мне пухлые ручки. Иногда мне кажется, что из-за того, что детей воспитывают три женщины сразу, они путаются, кто их мать. Со временем я пришла к выводу, что это вовсе не плохо. Няня – настоящий профессионал, она знает, как обращаться с ребенком, чтобы он не привязывался к ней слишком сильно, а Лара все-таки член семьи. Решив не будить Анюту, я взяла на руки Эрику, которая тут же радостно залопотала что-то на ей одной понятном языке.
– Вы можете идти домой, Тоня, – обратилась я к няне. – Андрей расплатился с вами за прошлый месяц?
– Да-да, не беспокойтесь, – закивала она, поднимаясь.
С Эрикой на руках я подошла к окну, глядя, как няня выходит за ворота и направляется в сторону стоянки маршруток. Думала ли я, что когда-нибудь окажусь в таком положении? Проведя большую часть жизни в борьбе за существование, я внезапно заполучила состоятельного мужчину, квартиру в центре, огромный коттедж, дочку и даже няню для нее! Как порой странно поворачивается жизнь: думаешь, вот уже половина ее прошла, и ничто не может измениться – и вот это происходит, и я пытаюсь понять, чем заслужила такое счастье.
Лариса появилась минут через сорок. Мы покормили девочек и снова уложили их спать. Эти вечерние часы у меня самые любимые: можно посмотреть телевизор, почитать книжку или поболтать. Погода стояла отличная, и мы с Ларой, взяв по чашке зеленого чая, устроились на качелях, установленных на широком крыльце. Мы наслаждались теплым весенним воздухом и пением птиц: несмотря на то, что дело шло к восьми часам, они еще не угомонились и продолжали весело щебетать, невидимые в пушистых от майской молодой листвы кронах деревьев в саду. Раби копошился среди цветочных клумб, высаживая какую-то рассаду. Этот человек ни минуты не сидит без дела, и мне иногда становится неудобно, когда я сибаритствую, а он пашет за троих. Но я знаю, что Раби ни за что не примет помощи: ему нравится быть незаменимым.
– Что ты думаешь о Леониде, Агния? – неожиданно спросила Лариса, устремляя на меня свои прекрасные прозрачные глаза.
– О каком Леониде?
Я сначала действительно не поняла, кого имеет в виду моя падчерица, а когда поняла, выкатила глаза.
– Ты о Кадреску, что ли?!
– Ну да, – невинно хлопнула она длинными ресницами. – А что такое?
Да ничего такого, если забыть о том, что патолог – циничный нарцисс, презирающий тех, кто не соответствует ему по умственным способностям (то есть практически всех). Не спорю, Лариса – красавица, нежная, домовитая, но куда ей до Леонида!
– Я понимаю, о чем ты думаешь, – улыбнулась она. – Но он такой… удивительный!
– Это ты после одной встречи поняла? – удивилась я. – Вы же едва парой слов обменялись, когда я вас познакомила!
– Ах да, ты ведь не в курсе – мы встречались еще раз… вернее, еще несколько раз после того.
Смущаясь и путаясь, она рассказала, что не делала абсолютно ничего, чтобы соблазнить Кадреску.
– Думаешь, я не знаю, что не подхожу ему? – спросила Лариса. – Я же все понимаю: он такой умный, а я… Но что же делать, если нас так и тянет друг к другу?
– Лара, я желаю тебе счастья, – сказала я неуверенно. – Если бы Леонид был другим человеком…
– Если бы он был другим, он бы мне так не нравился! – перебила Лариса. – Я решила, будь что будет: пусть это ненадолго, я не обижусь. Мне хорошо с ним, хотя большую часть времени я только слушаю его – мне просто нечего сказать… Но то, что он говорит, так захватывающе интересно!
Я не знала, как отреагировать. Леонид Ларисе явно не пара, но что делать, если между людьми пробежала искра? В конце концов, она уже не девочка, так почему бы не получить от жизни немного удовольствия? По крайней мере, в сравнении с ее предыдущим сожителем Кадреску, бесспорно, выигрывает! Он никогда не поднимет на женщину руку, не оскорбит ее каким-либо другим образом (он проделывает это только с мужчинами), ну а уж как долго продлятся эти отношения – одному Богу ведомо!
Громкий собачий лай, раздавшийся со стороны ворот, возвестил о том, что они открываются. Раби, оторвавшись от ящиков с рассадой, тоже устремил туда взгляд. Гостей мы не ждали, значит, пришел Андрей. Через минуту он вынырнул из-за угла веранды, сопровождаемый псами.
– Привет! – сказали мы с Ларисой практически в один голос.
– Есть новости? – это уже добавила я одна.
– А что, в этом доме голодного мужчину даже не покормят? – сердито спросил Андрей.
Мы обе знали, что эта злость притворная, но понимали, что есть в ней и доля правды: после работы Андрей так устает, что разговаривать с ним можно лишь спустя пару часов после возвращения. Поэтому мы встали и послушно пошли на кухню. Не то чтобы он сам не мог собрать на стол, но я же знаю, что Раби не позволит Андрею это сделать, а уступать домоправителю и эту привилегию ни я, ни Лара не намерены. Пока Андрей принимал душ, мы разогрели ужин, и к его приходу стол уже был красиво сервирован. Ко времени подачи кофе Андрей был уже достаточно расслаблен и готов говорить.
– Новости действительно есть: Жанну видели на Финляндском вокзале.
– Она сбежала? – расстроилась я, ведь это в очередной раз доказывало ее вину.
– Артем сказал, что Жанна купила билет до Выборга, но в поезд так и не села.
– Странно, что она сразу за границу не укатила!
– Она бы не смогла, – возразил Андрей. – Карпухин разослал ориентировку, и ее бы не пропустили через таможню. Выборг – другое дело: там она могла бы отсидеться, а то и сразу махнуть в Финляндию на машине или на маршрутке.
– Но почему же Жанна так никуда и не уехала?
– Не знаю. Билет был у нее на руках, но с момента его покупки Жанну никто не видел.
– Может, отвлекающий маневр? Купила билет в Выборг, а сама пересела на городской транспорт и отправилась, скажем, в Москву – с другого вокзала? Или вообще решила никуда не ехать, а заставить следователей побегать?
– Артем считает, Жанна не знает, что ее разыскивает полиция, поэтому маловероятно, что она пытается сбежать от них.
– Тогда почему она все это делает?
– Он полагает, она бежит не от полиции.
– От Липко?
– Видимо, да.
– Думаешь, он станет ее преследовать?
– Все говорит о том, что этот мужик весьма мстителен, и ни одна жертва не ушла от него живой. Артем считает, что Жанна не станет исключением: он непременно до нее доберется! Счет Жанны в банке заметно потолстел. Артем думает, что Жанна получила доступ к счетам «Адаманта» и немного пограбила подельника.
– Ну да, он ведь должен был отдать ей карточку Марии: Карпухин упоминал, что камера зафиксировала, что деньги снимала женщина.
– Да, – кивнул Андрей, – потому-то следователь и решил, что Мария Митина жива.
