– Где вас, черт подери, носит?! Я обзвонился-обыскался!
– Я не могла перезвонить, – перекрикивая вопли следователя, ответила Неля. – Случилось кое-что непредвиденное… Вы можете приехать?
– Я в «Горке», а вот вы где?!
– Вы – в «Горке»? – изумленно переспросила Неля.
– Как вы могли не заметить прибытия ОМОНА, интересно?
– ОМОНА?!
– Где вы сейчас?
– В оранжерее. Мы…
Но Паратов уже отключился.
Одежда Нели была мокрой, и она начала ощущать, что замерзает. После холодного душа из шланга они с Татьяной рисковали превратиться в сосульки прежде, чем дождутся прибытия следователя. Неля не могла заставить себя вернуться в оранжерею: там находился Евгений, а видеть его она не имела ни малейшего желания. Заметив, что женщины мерзнут, Древлин сорвал с себя полушубок и набросил на них обеих.
Минут через пять вдали показалась высокая фигура Паратова в сопровождении маленькой, едва поспевающей следом и явно женской. Ему приходилось то и дело оборачиваться, чтобы помочь спутнице, по пояс увязающей в снегу, и буквально выдергивать ее из сугробов. Это выглядело бы смешно, если бы не только что пережитый Нелей ужас, не позволяющий отдать должное зрелищу. Когда Паратов с Верой приблизились, с их лиц градом катил пот и дышали они шумно, как старинные паровозы. Сняв вязаную шапочку, лейтенант отерла круглое раскрасневшееся лицо и сказала:
– Ну, вы даете!
Неля хотела спросить, что она хочет этим сказать, но следователь не дал ей этой возможности.
– Что случилось? – спросил он. – Почему вы мокрые? Кто эта женщина?
Он выстреливал вопросами со скоростью пулемета, и Неля ждала, когда они иссякнут, чтобы начать отвечать по порядку. Она вкратце рассказала Паратову о том, что произошло. Лицо следователя потихоньку прояснялось.
– Вы хотите сказать, что Степнов внутри? – он кивнул в сторону оранжереи.
– Сами поглядите, – предложила Неля.
– Он никому не причинит вреда, – вставил Валерий, раздуваясь от гордости (Неля в красках описала Паратову и лейтенанту Вере свое чудесное спасение и то, что ведущая роль в нем принадлежала Древлину). – Я его скрутил – даже магия не понадобилась!
Бросив на парня озадаченный взгляд, Паратов исчез в оранжерее.
– Вам срочно нужно согреться! – озабоченно проговорила Вера, глядя на озябших потерпевших. – Может, войдете внутрь?
– Нет! – в один голос вскрикнули Неля и Татьяна.
– Тогда пойдемте к корпусам, вам срочно нужно переодеться! – решительно произнесла Вера, но ее решительности тут же поубавилось, стоило девушке взглянуть на глубокие сугробы, по которым предстояло возвращаться. Женщины двинулись в обратный путь. Неля и Вера с обеих сторон бережно поддерживали Татьяну, Древлин неотступно следовал за ними. Через несколько десятков метров процессия столкнулась с группой людей в камуфляже, быстро продвигающихся к оранжерее, несмотря на сугробы.
– Туда! – махнула рукой Вера. – Там Паратов и подозреваемый.
Глава группы молча кивнул, и мужчины продолжили путь.
– Как вы здесь оказались? – спросила Неля у Веры. – Иван Арнольдович мне звонил…
– Я в курсе, – перебила Вера. – Мы приехали задерживать Ракитина, но вы нас удивили: никто не ожидал, что вам удастся задержать убийцу!
– Так вы что же, знали, что Женя?..
– Разумеется! – снова перебила лейтенант Вера. – Ну, – тут же слегка смутившись, добавила она, – на самом деле, о Степнове мы узнали совсем недавно. Иван Арнольдович вызвал его на беседу, но он не явился – видимо, понял, что мы напали на след. Скорее всего, по этой причине он решил избавиться от вас, как от единственного свидетеля!
– Свидетеля чего?! – воскликнула Неля. – Он пытался убить меня, но я так и не поняла, чем ему помешала!
– Давайте вы сначала переоденетесь, хорошо? – предложила лейтенант. – А потом товарищ майор сам вам все расскажет.
* * *
Через сорок минут, когда Неля приняла горячий душ и переоделась, за ней зашла лейтенант Вера и пригласила в гостиную врачебного общежития. Там уже сидели Паратов и темноволосый импозантный мужчина, показавшийся Неле знакомым.
– Ну, наконец-то! – воскликнул майор при виде вошедших. – Вы же знакомы с Самвелом Вартановичем Симоняном?
– Честно говоря, – заговорил тот, на кого указал следователь, – мы не имели возможности как следует познакомиться, хотя у меня и был шанс – просто непростительно, что я им не воспользовался!
Тут-то Неля и узнала в этом человеке адвоката Рощина. Действительно, она пыталась поговорить с ним, когда узнала, что он приходит повидать Макса, но тогда разговора не получилось.
– Адвокатская тайна и все такое, – с улыбкой пожал он плечами. – Вы должны меня понять!
– Я понимаю, – пробормотала она. – Но…
– Вы хотите знать, что я здесь делаю? – подсказал нужный вопрос Симонян. – Свою работу – защищаю интересы Макса Рощина.
– Но Макса здесь нет, его перевели…
Неля вдруг вспомнила, что так и не спросила Татьяну, зачем она ее вызвала в оранжерею.
– Никуда его не переводили, – перебил Паратов. – Вернее, перевели, но не в другую больницу, как сообщили вам, а в «буйное» отделение.
– Но почему?! – изумилась Неля.
– Чтобы спрятать подальше. Теперь, когда Макс пришел в себя, оставлять его в обычном отделении было небезопасно. Перевод в другую клинику чреват объяснениями с новым персоналом и другими неудобствами, поэтому решено было не менять место пребывания Макса и оставить его под присмотром Ракитина, но там, где до него никто не доберется.
– Кем решено? – спросила Неля.
– Ариной, полагаю, – пожал плечами Симонян. – Она является официальным опекуном брата, и только она могла принять подобное решение.
– Не понимаю! – воскликнула Неля. – Мы разговаривали с Ариной…
– Арина не все вам рассказала, Нелли Аркадьевна. Как известно, лучшая ложь – та, в которой большая часть является правдой.
– И в чем же она солгала?
– Она вам рассказала, что Макс убил Марка Рощина и свою мачеху?
– Да…
– А потом Арина, добрая душа, замела следы и уничтожила записи с камер наблюдения?
Неля ошарашенно кивнула.
– Погодите, вы хотите сказать, что Макс… То есть он что, никого не убивал?!
– Разумеется, нет! – всплеснул руками адвокат. – Достаточно знать Макса, чтобы это утверждать!
– Но Арина сказала, что он накачался наркотиками! – возразила Неля.
– Если человек по природе своей не агрессивен, то вероятность проявления насилия им невелика даже в измененном состоянии сознания, верно? Особенно, если у него отсутствуют для этого причины.
– Судя по всему, у Макса имелись основания ссориться с отцом!
– И, зная это, вы ничего не сказали мне? – вкрадчиво вставил Паратов, но в его глазах застыли льдинки: Неля видела, что он зол на нее за сокрытие важных сведений. – Скажите-ка, Нелли Аркадьевна, образец крови, переданный мне вами, принадлежал Рощину?
– За кого вы меня принимаете?! – искренне возмутилась Неля, предпочтя забыть о том, что мысль о подмене и вправду приходила ей в голову. – Вы должны знать, что я передала вам кровь Макса, ведь вы сверили ее с той, что нашли на месте убийства!
– Не с чем оказалось сверять: из дела пропали все экспертные заключения по убийству! Но это уже не важно, потому что появились другие доказательства.
– Что вам рассказала Арина об отношениях Макса с Марком? – поинтересовался Симонян.
– Ну, – нерешительно проговорила Неля, – что у Макса возникли денежные проблемы с его проектом и он хотел получить от отца большую сумму. Марк вычеркнул Макса из завещания, а его преследовали кредиторы, и он снова взялся за наркотики…
– Этого следовало ожидать, – сухо перебил адвокат. – На самом деле все наоборот.
– В смысле? – не поняла Неля.
– Дела у Макса шли отлично, проект набирал обороты, и от инвесторов отбоя не было.
– Но Арина…
– Макс не зависел от денег Марка, – не слушая ее, продолжал адвокат, – в том-то и крылась причина сложности их отношений. Марк надеялся, что сын одумается и займется «делом», бросив музыку. Он считал, что таким способом денег Макс не заработает и, рано или поздно, приползет под бочок к отцу, согласившись на все условия. Со временем иллюзии рассеялись – в конце концов, Марк был умным человеком и умел признавать поражение. Потому-то он и пригласил сына в день убийства, желая обсудить с ним завещание.
