Живые люди тоже нуждаются в нашей помощи, когда смерть близких неотвратимо изменяет жизнь. Отец или мать, измученные ожиданием вестей о пропавшем ребенке. Семьи, которые до сих пор надеются получить останки близких с Иводзимы, Чосина, Хюэ [378]. Опустошенные горем крестьяне над массовым захоронением в Гватемале или Курдистане. Матери и мужья, друзья и возлюбленные, которые горестно бродили по обзорной площадке в Смоки-Маунтинс. Все они имеют право узнать, что произошло и почему… и на то, чтобы убийц их близких постигла адекватная деяниям кара.
Именно ради них, тех, кто погиб, и тех, кто оплакивает их гибель, я извлекаю из человеческих костей посмертную правду. Сколько бы я ни старалась, мертвецы не оживут, но мы должны понимать, почему они умерли, и знать, что возмездие неотвратимо. Нельзя жить в мире, который принимает как должное, что уничтожение жизни останется необъясненным и безнаказанным.
Обвинение в нарушении профессиональной этики, само собой, положит конец моей карьере. Если вице-губернатор добьется своего, я никогда больше не смогу заниматься судебной медициной. Эксперт, чья репутация запятнана подобным образом, неизбежно станет мишенью противной стороны при перекрестном допросе. Кто после такого доверится моему профессиональному мнению?
Жалость к себе сменилась гневом. Нет! Не допущу, чтобы инсинуации и необоснованные обвинения превратили меня в отщепенца! Я должна доказать, что права. Ради себя самой, и более того – ради Примроуз Хоббс и ее скорбящего сына.
Но как?
Что делать?
Я беспокойно ворочалась в постели, чувствуя себя тем самым паучком, застигнутым ливнем. На мой мир обрушилась сила, многократно превосходящая мою собственную, и я не в состоянии была уберечь его от беды.
Наконец я заснула, но сон не принес облегчения.
В возбужденном состоянии мой мозг сплетает мысли в причудливые психоделические картины. Все разрозненные ночные образы то всплывали во сне, то бесследно растворялись.
Я была в морге, сортировала части тел. Мимо пробежал Райан. Я окликнула его, спросила, что случилось со ступней. Он не остановился. Я попыталась броситься вдогонку, но ноги отказывались слушаться. Я кричала, звала, протягивая руки, но детектив убегал все дальше и дальше.
Бойд носился по кладбищу, в его пасти болталась мертвая белка.
Уиллоу Линетт Гист и Джонас Митчелл позировали для свадебной фотографии. В руке юная невеста-чероки держала ступню, которую я отобрала у койотов.
Судья Генри Арлен Престон протягивал книгу какому-то старику. Тот пошел было прочь, но Престон последовал за ним, требуя принять подарок. Старик обернулся, и Престон уронил книгу. Бойд ухватил ее и помчался по длинной гравийной дороге. Когда я догнала его и отобрала добычу, это была уже не книга, а каменная мемориальная доска, на которой были выбиты имя – Такер Адамс – и дата – 1943 год, когда умерли эти двое, один – выдающийся член общества, другой – безвестный и забытый.
Саймон Мидкиф сидел в кресле в мастерской «П&Т, авторемонт». Рядом с ним маячил мужчина с длинными седыми косами и повязкой на голове, как у чероки.
– Зачем ты здесь? – спросил меня Мидкиф.
– Не могу ехать дальше, – ответила я. – Произошла авария. Погибли люди.
– Беркби мертв? – спросил мужчина с седыми косами.
– Да.
– А Эдну они нашли?
– Нет.
– Меня они тоже не найдут.
Лицо седого мужчины стало лицом Руби Маккриди, потом обрело разбухшие после смерти черты Примроуз Хоббс.
Я закричала и вскинулась, оторвав голову от подушки. Взгляд метнулся к часам: половина шестого.
В номере было холодно, но по спине у меня струился пот, волосы облепили голову. Я отбросила одеяло и на цыпочках побежала в ванную – очень хотелось пить. Глядя в зеркало, провела стаканом по разгоряченному лбу.
Вернувшись в спальню, включила свет. За окном – предрассветная тьма. Уголки оконного стекла оплетены морозными узорами.
Я натянула спортивный костюм и носки, достала записную книжку. Разорвав несколько листков на три части, принялась записывать образы из своего сна.
Генри Аллен Престон. Ступня, отобранная у койотов. Старик с седыми косами и в головном уборе чероки. Был ли это Чарли Уэйн Трампер? Записала имя, поставив рядом знак вопроса. Эдна Фаррелл. Такер Адамс. Беркби. Джонас и Уиллоу Митчелл. Руби Маккриди. Саймон Мидкиф.
Дописала все, что знала о каждом из них.
Генри Аллен Престон. Умер в 1943 году. Восемьдесят девять лет. Прокурор, судья, писатель. Птицы. Жена и дети.
Ступня, отнятая у койотов. Принадлежала пожилому мужчине, североамериканскому индейцу. Рост приблизительно пять футов шесть дюймов. Умер летом этого года. Найден возле дома, который принадлежал Артуру, а позднее «АП». Пассажир самолета «Эйр транссаут»?
Чарли Уэйн Трампер. Чероки. Умер в 1959 году. Семьдесят четыре года. Нападение медведей. Мидкиф и Дейвенпорт присутствовали на похоронах.
Эдна Фаррелл. Умерла в 1949 году. Прихожанка церкви Святости. Утонула. Останки не найдены.
Такер Адамс. Родился в 1871 году. Пропал, а потом умер в 1943 году.
Энтони Аллен Беркби. Умер в 1959 году. Автомобильная авария. С. А. Беркби в списке членов правления «АП».
Джонас Митчелл. Афроамериканец. Женился на Уиллоу Линетт Гист. Отец Джеремии Митчелла.
Уиллоу Линетт Гист. Дочь Марты Роуз Гист, горшечницы-чероки. Мать Джеремии Митчелла. Умерла от туберкулеза в 1930 году.
Хотя самого Джеремии Митчелла во сне не было, я сделала карточку и для него.
Джеремия Митчелл. Наполовину афроамериканец, наполовину чероки. Родился в 1929 году. Холостяк. Пропал в феврале этого года.
Руби Маккриди. Жива и здорова. Муж, Инек, умер в 1986 году.
Саймон Мидкиф. Докторская степень в Оксфорде, 1955 год. Работа в Университете Дьюка, 1955–1961 годы. В Университете Теннесси, 1961–1968. Был на похоронах Трампера в 1959 году. Знал Дейвенпорта (или, по крайней мере, был вместе с ним на тех же похоронах). Солгал, что работает на Департамент культурных ресурсов.
Закончив, я разложила карточки на столе и внимательно их оглядела. А потом принялась раскладывать по разным признакам – начиная с пола. Стопки получились чересчур неравные – в меньшую попали только Эдна Фаррелл, Уиллоу Линетт Гист и Руби Маккриди. Сделала карточку для Марты Роуз Гист. И все равно не смогла найти связи между всеми четырьмя женщинами.
Следующий признак – раса. Чарли Уэйн Трампер и семейство Гист-Митчелл легли в одну стопку, к ним присоединилась отнятая у койотов ступня. Я начала составлять схему, соединив линией ступню и Джеремию Митчелла.
Возраст. Снова поразило количество пожилых людей. Правда, Генри Арлен Престон сумел умереть в своей постели, как, по всей видимости, пристало достопочтенному судье, но другим старикам так не повезло. Такер Адамс, семьдесят два года, Чарли Уэйн, семьдесят четыре года, Джеремия Митчелл, семьдесят два года. Я изготовила карточку для пропавшего рыбака. Джордж Эдер, шестьдесят семь лет. Все – преклонного возраста.
Темнота за окном понемногу редела. Я решила рассортировать карточки по дате рождения. Безрезультатно. Что ж, попробуем дату смерти.
Судья Генри Арлен Престон упокоился с миром в 1943 году. Такер Адамс, судя по надписи на его могиле, тоже умер в 1943-м. Припомнились художественный очерк о Престоне и скудное сообщение об исчезновении Такера Адамса. Между этими двумя событиями прошло меньше недели. Я положила их карточки рядом.
Э. А. Беркби умер в 1959 году. Чарли Уэйн Трампер умер в 1959 году. В каком месяце Беркби погиб в аварии? В мае. Чарли Уэйн пропал тогда же.
Вот как?
Я соединила их карточки.
Эдна Фаррелл умерла в 1949 году. Кажется, за день до ее смерти утонул еще один человек?
Шелдон Броди, профессор биологии Аппалачского государственного университета. Тело нашли. Тело Эдны Фаррелл – нет.
Я изготовила карточку для Броди и положила ее вместе с карточкой Эдны Фаррелл.
