Африканский след - Незнанский Фридрих Евсеевич

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49

– Куда? – обреченно поинтересовался Меркулов.

– К Ваське Егорову в заповедник, зверюшек охранять... Людей, как видишь, у меня не получается... И не смотри на меня так, черт бы тебя побрал!

– Давай выпьем, – предложил теперь уже Константин Дмитриевич, обнаружив наконец, что держит в руках пустую рюмку.

Они выпили. Потом Меркулов, еще раз глянув на картонную коробку, поднялся со стула:

– Пора мне, Слав...

– Давай, – равнодушно кивнул генерал.

– «Глория», значит... – вздохнул Меркулов. – Ну что ж, значит, еще увидимся.

– Это вряд ли! – Грязнов мрачно усмехнулся. – Не будут они с тобой по этому делу сотрудничать, Костя, и не надейся...

Константин Дмитриевич хотел спросить почему, но слова вновь не сошли у него с языка. Он не думал, что такое возможно, но моментально понял, почему товарищи Дениса впервые за все эти годы отказались работать с органами...

– Вот, получается, как, – пробормотал он.

– Да, вот так. Так что прощай, Костя, как говорится, не поминай лихом...

– Прощай... – глухо отозвался Меркулов и, больше не глядя по сторонам, покинул бывший кабинет Грязнова.

На автомате Константин Дмитриевич добрался до машины, автоматически сел на свое место рядом с водителем и еще долго сидел молча и неподвижно, уставившись в одному ему видимую точку пространства.

Наконец, почувствовав на себе недоуменный взгляд водителя, Меркулов с усилием взял себя в руки.

– В прокуратуру, Сергей, – коротко бросил он и, прикрыв глаза, откинулся на спинку сиденья. В висках шумело, но выпитая в кабинете Вячеслава Ивановича водка была тут совершенно ни при чем.

7

«Сегодня великий день...» – пробормотал Александр Борисович Турецкий и, так и не уняв дрожь в руках, бессильно откинулся на подушку.

– Иринка, победа... Я сел! – хрипло произнес он, стараясь не замечать навернувшиеся на глаза жены слезы. И уже, как ему показалось, вполне нормальным голосом продолжил: – Ты видишь? Сел! Сам! И главное – отлично чувствую спиной даже спинку кровати... А?!

– Ты весь мокрый, Шурик... – прошептала Ирина Генриховна, изо всех сил стараясь взять себя в руки.

– Ну и что? Подумаешь, мокрый... Еще бы, столько дней подряд валяться спеленатым, как мумия... Вот увидишь, я эту пакость победю... То есть побежу... Тьфу! Как это? Я имею в виду – сказать?

– Одержишь победу! – Она улыбнулась, с нежностью посмотрев на мужа. И тут же вздрогнула от звука открывшейся за ее спиной двери. Однако, обернувшись, тут же расслабилась, поскольку вошел не очередной посетитель, подлежащий, с точки зрения Ирины Генриховны, решительному изгнанию, а доктор.

Улыбнувшись ему, она тут же поднялась со стула, приставленного к кровати Турецкого, и покорно направилась на выход.

– Что я вижу?! – Доктор широко и, по мнению Александра Борисовича, не вполне искренне заулыбался. – Ну вы молодец! Все бы мои пациенты были такими...

Турецкий, успевший уже отдышаться от своего поистине акробатического трюка, с сомнением посмотрел на врача и задумчиво покачал головой:

– Ну-ну... По-моему, насчет всех вы слегка перегнули палку... Простите, запамятовал ваше имя-отчество...

– Александр Сергеевич... – поспешно произнес тот и слегка порозовел.

Турецкий невольно улыбнулся и сразу же подозрительно прищурился:

– Только не говорите, что и фамилия у вас Пушкин!..

Александр Сергеевич прерывисто вздохнул и, окончательно зарумянившись, произнес таким голосом, словно признавался «важняку» в совершении тяжкого преступления:

– Мои родители страдали отсутствием чувства юмора, так что... Словом, вы угадали!.. Должен сказать, мучаюсь всю жизнь!..

Сдержать смех его пациенту стоило немалых усилий, однако он все-таки нашелся:

– Готов стать хоть Михаилом Юрьевичем Лермонтовым в обмен на то, чтобы вновь подняться на ноги... Послушайте, доктор, судя по всему, вы пришли сказать мне кое-что не вполне оптимистичное...

– Почему вы так думаете?

– Интуиция... Даже могу предположить, что именно... Что-нибудь вроде того, что вот ходить-то я как раз и не буду, а? Или еще того хуже... Угадал?

Доктор вздохнул и, крякнув, уселся на стул.

– Александр Борисович, вы хоть отдаете себе отчет в том, что выход из комы всегда чудо?.. – Турецкий промолчал, пристально глядя на него. – Поэтому не советую вам искушать судьбу подобными предположениями!

– Александр Сергеевич, а давайте-ка поподробнее, идет?.. Мы ведь с вами не в яслях, верно?

Теперь умолк, нахмурившись, врач, тут же начав перебирать бумаги, которые принес с собой. А продолжил, не дождавшись его реакции, Турецкий:

– Поймите правильно: я не маленький мальчик, не трудный подросток, а вполне зрелый мужик, мне нужно знать правду, чтобы как-то спланировать свое дальнейшее существование.

Александр Сергеевич поднял наконец голову и пристально посмотрел на своего пациента:

– Вас успокоит, если я скажу, что ваши шансы пятьдесят на пятьдесят?.. Кстати, что за жуткий сувенирчик вы заполучили?

Турецкий усмехнулся: он действительно, едва увидев в дверях палаты доктора, почему-то тут же взял с тумбочки черного божка, оставленного ему Щеткиным, и теперь крутил его в пальцах, изредка поглядывая на странное украшение, словно оно чем-то невидимым и непонятным притягивало его к себе.

– Есть мнение, – серьезно сказал он, – что чудо моего воскрешения связано с этой штукой... Уж очень он напоминает какой-то древний оберег, правда не наш... Его, знаете ли, нашли на мне после взрыва, а откуда взялся, не знает никто, в том числе я сам... Хотя что-то такое эдакое он мне напоминает, а вот что... Ничего, еще вспомню! Уродом он мне, во всяком случае, не кажется, вполне традиционная африканская рожа... Давайте-ка лучше вернемся к нашим баранам. Вопрос: так через сколько дней я смогу встать и пойти?..

– Как с вами трудно... – вздохнул врач и, подумав, достал из кармана халата рублевую монетку. – Вы уверены, что хорошо понимаете, что такое «пятьдесят на пятьдесят»? Вот смотрите...

Александр Сергеевич подкинул рубль в воздух и, дождавшись, когда монета упадет на пол, продолжил:

– Сейчас, например, выпал орел... Скажем, это у нас будет означать, что вы станете в недалеком будущем вполне здоровым человеком... Кидаем еще раз!

С некоторым усилием наклонившись, он поднял свой рубль и вновь подбросил его в воздух...

– Вот видите... Гм!.. Опять орел...

– Классно!.. – просиял Турецкий. – Получается, все мистические силы голосуют за меня! А вы говорите – жуткий сувенирчик... Нет, очень, судя по всему, полезный парень, хоть и не наш!..

– О господи! – Доктор невольно улыбнулся. – Наверное, женщины все-таки правы, полагая, что все мужчины – малые дети... Ладно, вы хотели правду. Так вот, контузия – это не то же самое, что травма. Так или иначе, но это поражение центральной нервной системы... Вот сейчас к вам вернулось сознание и ваш мозг взял командование над вашим телом, но не полностью: отдать команду ногам ходить он пока не в состоянии. И если вы начнете его насиловать, от ваших пятидесяти шансов под знаком орла может остаться только воспоминание...

– Что ж... – Турецкий нахмурился. – За правду спасибо. Во всяком случае, ваши пожелания я учту... Только, дорогой Александр Сергеевич, я скорее сдохну, чем буду лежать здесь, как баклажан в коробке, и ни хрена не делать... Извините.

– Я вас понимаю, – серьезно кивнул доктор, поднимаясь со стула. – И тем не менее постарайтесь хотя бы набраться терпения...

Александр Борисович молча кивнул и, дождавшись, когда врач покинет палату, снова уже куда пристальнее уставился на фигурку в своих руках.

«Ну... – пробормотал он, – а ты что скажешь?.. По-моему, упомянутая этим эскулапом центральная нервная система у меня функционирует вполне нормально... Так что давай действуй дальше в том же духе... И все-таки где я тебя мог видеть прежде, а?..»

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49