– Да, в тот момент это было единственно правильное решение, – одобрительно заметил Савельев.
– Так мы и сделали, а когда получили эту справку, пошла я к директору нашему. Теперь уже ему все объяснила и попросила, чтобы он без всякой оплаты принял Игорька на работу хоть кем-нибудь. Говорю, а сама слезами умываюсь. Посмотрел он на меня, хмыкнул и говорит: «Пропуск мы ему оформим, и пусть он здесь на территории где-нибудь сидит, только чтобы никому не мешал». С тех пор так и пошло: на работу вместе, он там весь день в библиотеке сидит – ему же, кроме книг, ничего не надо, и домой вместе.
– Как же он в бригаду к Федору попал? – спросил Степан.
Екатерина сразу помрачнела и горестно покачала головой.
– Знаете, мы о Севке месяца полтора не слышали и не узнали бы ничего, если бы мне не потребовалось в металлоремонт зайти. А там он! Оказывается, устроился туда на работу и все это время в Дедовске жил. И поняла я, что притаился он, удобного момента выжидает, чтобы Игорьку какое-то зло причинить. А Леня, как назло, опять в рейсе! Да он из них и не вылезает – деньги-то нужны. Позвонила я Федору, объяснила все, и он на следующий же день приехал. Машину во двор загнал и в металлоремонт пошел с Севкой разбираться, а я пока вещи Игорька собирала. Говорят, он такого страху на этого подонка нагнал, что тот оттуда сломя голову улепетывал. Федор вернулся, я сумку в багажник поставила, а Игорек на заднее сиденье лег. Так они и уехали. Страшно мне, конечно, было его отпускать, но я надеялась, что там ему будет безопаснее.
– Это Федор вам позвонил и сказал, что Игорь ногу поранил? – спросил Лев.
– Кто же еще? Конечно, он. Я еще удивилась, что номер незнакомый, а он свой телефон, оказывается, в вагончике на подзарядку поставил и забыл, вот и пришлось у другого человека брать. Как до больницы добралась, не помню! Увидела, что Игорь живой, только тогда отпустило.
– А ведь Игорь не зря боялся, что Всеволод вас выследит. Так и произошло – он на следующий день к Игорю приходил, – сказал Гуров.
– Знаю, – вздохнула Екатерина Петровна. – Так я вам уже говорила, что руки у этого гада золотые, голова соображает, а вот душа черная. Значит, как-то он мой телефон прослушивал.
– Ваш муж увез Игоря из больницы… – начал Степан.
– И долечивался он в местной больнице, – закончила она. – Мы здесь уже давно живем, а город маленький, все друг друга знают, так что проблем положить его туда не было. А я еще врачей, медсестер и его соседей по палате попросила, чтобы, если увидят похожего на Игоря взрослого мужчину, гнали его оттуда взашей. Ну а сама к нему забегала и утром, и в обед, и вечером.
– Екатерина Петровна, Игорь в Москву часто ездил? – невинно поинтересовался Гуров.
– Один – никогда, только вместе с нами, – ответила она и невесело усмехнулась: – Да знаю я, о чем вы! О документах! 29 января у Нади, родственницы мужа, день рождения был. Допоздна мы тогда засиделись. Мужики надымили так, что у меня голова разболелась, и я вышла на улицу, свежим воздухом подышать. Прогуливаюсь себе, и вдруг возле меня что-то на землю упало. Нагнулась, а это сумка мужская, в ней документы. Подошла я к фонарю поближе и увидела, что они молодому парню принадлежат, светленькому, как и Игорек. Вот тогда и рассудила: он москвич, ему документы новые себе выправить легко будет, а Игорек по этим поживет, чтобы Севка его не нашел. Документы я оттуда все себе взяла, то, что в борсетке оставалось, в один бак высыпала, а ее саму – в другой бросила. Из документов я только паспорт и медицинское страховое оставила, а остальное дома в печке сожгла. Так что это целиком и полностью моя вина, Игорек тут ни при чем. Готова отвечать по всей строгости закона.
– Ладно, посмотрим на ваше поведение! – буркнул Лев. – Скажите мне, как Игорь курьером стал?
– Понимаете, тот мужчина из фирмы, что к нему в больницу приезжал, обещал, если Игорь не будет шум поднимать, взять его туда на работу, а потом в Центр. Вот Игорь и загорелся – уж очень ему захотелось в сказку попасть. Я была категорически против – ему ведь пришлось бы каждый день отсюда в Москву и обратно ездить, мало ли что по дороге может случиться, когда тут Севка каждый его шаг сторожит? Не верила я, что он Игорька в покое оставит. А Надя – она полностью в курсе была, предложила, чтобы Игорек у ее соседки это время пожил. Эта женщина, едва снег сойдет, в свой деревенский дом уезжает, а ключи Наде оставляет, чтобы та цветы поливала. Познакомили эту соседку с Игорьком, посмотрела она на него и согласилась. Ну а кормить его Надя обещала, за наши деньги, конечно. Страшно мне было его отпускать до жути, но я надеялась, что в Москве Севка его не найдет. Я и Игорьку, и себе новые телефоны купила и велела ему звонить мне только на новый – уж его-то Севка не прослушает.
– И все-таки я уверен, что он его нашел, – сказал Лев, в голове которого понемногу стала складываться окончательная картина этого преступления. – Но, чтобы окончательно все прояснить, нам надо поговорить с Игорем.
Женщина тут же вскинулась, взгляд стал жестким, она напряглась, словно собиралась броситься на них.
– Надо, Екатерина Петровна! – твердо повторил Гуров. – Иначе Игоря могут обвинить в совершении очень тяжкого преступления. Вы же этого не хотите?
– Только при мне! – подумав, решительно заявила она.
– Конечно, – согласился Лев. – И при вас, и при вашем муже. Игорь будет себя чувствовать спокойным и все нам расскажет, а вопросов у нас к нему много.
Игорь лежал на кровати с забинтованной головой, правые рука и нога были в гипсе, но вид у него был довольный и счастливый, пока он не увидел Гурова со Степаном. Тут он страшно испугался, съежился, словно в ожидании удара, и с тоской и надеждой посмотрел на своих родных – спасите, мол! Защитите! И, конечно же, первым разговор начал Савельев.
– Ну, парень! Ты просто ходячая катастрофа! – весело сказал он. – Бронхит словил, ногу поранил, а теперь ее еще и сломал вместе с рукой!
– В ноге только трещина, – робко поправил его мальчишка.
– Легко отделался, – продолжал Степан. – Как ты умудрился-то?
– Я машину остановить хотел и, видимо, слишком далеко на дорогу вышел, вот водитель, наверное, и не смог меня объехать. Я помню удар, и все! Потом очнулся уже в автобусе, и опять сознание потерял. А окончательно очнулся уже в больнице.
– А что это за машина была? Надо бы владельца найти и по маковке ему настучать, чтобы больше никого не сбивал, – продолжал Савельев.
– Не знаю, я в них не разбираюсь, – пожал плечами Игорь. – Легковая какая-то, темно-синяя.
– Что ж тебя в больницу как неизвестного привезли? – подключился Гуров. – У тебя что, документов с собой не было?
– Дома остались. Мы же в Центре работать собирались, вот я старую куртку и надел, а они в новой были.
– Как же ты родным сообщил, где находишься? – удивился Савельев.
– Это не он, это мне врачи позвонили, – сказала женщина. – Его телефон уцелел, а там в контактах было всего два номера: «Мама Катя» и «Папа Леня». Я тут же и приехала.
– С этим ясно, а теперь скажи мне, Игорь, когда ты полез трубу красить, у тебя ключ был? – спросил Лев.
Тема для мальчишки была безопасная, и он охотно ответил:
– Да! Я сам решетку открыл, а его, чтобы не потерять, в карман куртки положил – мне там такую рабочую одежду дали. Наверное, я слишком близко к краю подошел, а сапоги у меня в грязи были, скользили, вот я и сорвался вниз, в воду. Закричал, конечно, от испуга, а то, что у меня нога поранена, выяснилось позже, когда меня вытащили.
– Что же ты Шатунову не сказал, где ключ? – укоризненно покачал головой Лев.
– Да я про него просто забыл, а он и не спрашивал.
– Начальник службы безопасности! – язвительно заметил Савельев.
– Не надо про него так, он меня на работу в фирму взял, – обиженно попросил Игорь.
– Скажи, тебя там официально оформили? – продолжил Гуров.
– Ну да! Мне же по документам уже восемнадцать лет было. Трудовую книжку завели, еще такую розовую бумагу дали… ННН, кажется…
