Исполняющий обязанности - Незнанский Фридрих Евсеевич

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70

Он изложил примерную версию, по которой Давид Грицман оказался жертвой доктора Баранова. Как это все было проделано, они уже обсуждали сегодня, и повторения не потребовались. Но по-прежнему оставался загадкой главный вопрос: за что? Чем мог так сильно насолить Давид своему приятелю, что тот решился на фактическое убийство? Другими словами, все подвел как бы к дорожно-транспортному происшествию, из которого живыми люди, как правило, не выходят.

Что могла рассказать им, поддавшись желанию быть с новыми друзьями до конца откровенной, но по-прежнему настороженная и словно ожидающая подвоха, Ева? Что ей было известно вообще о деятельности своего мужа? То, что он баловался наркотиками? Да, это ясно, теперь не только ей одной. А на что он жил? На что содержал богатую квартиру, жену и дорогую машину? Где он трудился? За что получал деньги? Где брал их на те же наркотики? Уж об этом-то она могла если не знать твердо, то хотя бы догадываться.

И теперь оба мужчины с ожиданием смотрели на нее.

А что, если он был удачливым бизнесменом? С широкими связями. Да, и среди его многочисленных знакомых – иначе не собралось бы на похороны столько народа – имелись, вероятно, и криминальные связи. А у кого их сегодня нет? Смешно говорить об этом прокурору и генералу милиции, но ведь оно так?

И Саня со Славой подтвердили, что нынче в России действительно так. Криминал давно уже слился с бизнесом. И поэтому, может быть, именно в бизнесе Давида и следует искать причину его гибели? И нечего вокруг, что называется, огород городить?

Это сложный вопрос. Разумеется, Давид мог иметь врагов, желавших ему любых бед, вплоть до смерти. Но желать и сделать – не одно и то же. К тому же все отмечали его легкий, незлобивый характер, его умение ладить с другими людьми и находить с ними компромиссы. На него, например, за все годы не было ни одного покушения – это о чем-то говорит? Потом, он никогда не рвался в лидеры, ему вполне хватало того, что он имел. Но теперь, после его смерти и ввиду того что у него не осталось никого из наследников, кроме супруги, которая в бизнесе ни черта не смыслит, с ним придется расстаться. А это все-таки несколько приличных бутиков модной одежды и обуви. И охотников на них найдется, видимо, немало. Недаром вот уже кого-то сильно беспокоит знакомство вдовы с помощником генерального прокурора. И уже пошли какие-то угрозы. А если узнают еще и о Грязнове, то вообще пиши пропало, сживут со свету. Поэтому Ева так признательна им обоим за то, что они приняли горячее участие в ее судьбе, и надеется, что они со своим опытом подскажут ей ее дальнейшие шаги, чтобы вдове совсем не остаться, как говорится, на бобах.

А что, весьма трезвая мысль! Об этом, кстати, тоже следовало подумать, коли уж они приняли на свои плечи такую благородную ношу. Но это не сейчас, это потом, позже, когда решится главный вопрос.

– Какой?

Вопрос Евы вызвал у обоих некоторое замешательство. Кажется, эта прекрасная дама, которая умела вкусно готовить, участвовать без жеманного кокетства в мужской компании и не стесняться острых выражений, решила, что мир действительно крутится исключительно вокруг ее очаровательного стана. Как – какой? Возбуждено же уголовное дело! Совершены убийства! Вот и надо в первую очередь найти и наказать виновных!

– А что, нельзя это делать все вместе? И чтоб искать, и мне помогать?

Друзья переглянулись и невольно вздохнули. «Девушка» в самом деле годилась только для одного дела, увы...

Грязнов через какое-то время вышел на кухню покурить. В комнатах он предпочитал дышать чистым воздухом. А через несколько минут – с той же целью – туда вышел и Турецкий. Они посмотрели друг на друга и усмехнулись.

– Похотливая пустышка, – печально заметил Грязнов. – Я думаю, тебе хватит ума не вешать на наши шеи еще и дело об утоплении этого Додика?

– Зачем, пусть расследуют те, кто пожелает его возбудить, все равно они ни к чему не придут. Зато по нашей линии вполне может наступить полная ясность. Это когда мы окончательно раскрутим Баранова. Лишний обвинительный эпизод в его деле. Вот тогда и поможем коллегам. А специально заниматься Додиком ни я не буду, ни кому другому не посоветую. Да там, по-моему, и не собираются, вообще, возбуждать его. Все же предельно понятно. Наркота, авария, сам виновный в ней погиб. Впрочем, что я тебе рассказываю? Ты же сам мне об этом и говорил.

– Ну говорил... Но речь-то не о нем сейчас, а о ней.

– А ты чего от нее хотел? Цитат из философов? Но до них мы еще не дошли. И вряд ли дойдем – с такими темпами. Я вот теперь про девятины эти думаю. Как она их организует, чтоб и нам, ну кому-нибудь, поприсутствовать незаметно.

– Элементарно. Пусть соберет народ не у себя дома, а в каком-нибудь кабаке. Этих забегаловок сейчас на каждом шагу. Бабки небось есть, и самой не возиться. А заказать можно по телефону.

– А что, толковая идея. Надо ей предложить...

– Вот и забирай ее, Саня, и отправляйся-ка ты с ней в дальнюю комнату. Только предупреди ее, чтоб не громко орала, мне только воплей ваших и не хватает, – сердито закончил Грязнов.

– С чего ты взял, что она орать станет? Да в чужом доме?

– А я этот бабский тип знаю. Весь мир вокруг моей задницы, – пробурчал Слава.

Турецкий весело ухмыльнулся:

– Так, может, мне вообще увезти ее подальше? Чтоб ты спал спокойно?

– Делай что говорят. Действительно, а чего я себе представлял? Глупости...

– Но ключик ты мне все-таки дай.

Ева сразу поняла, что ей наконец-то повезло, когда она только увидела Сашу Турецкого, а затем поймала на себе его оценивающий взгляд мужчины, обнаружившего вдруг вожделенную цель. К сожалению, он не мог быть холостым – обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки сидело давно и плотно. А при более близком рассмотрении оказалось уже основательно потертым и, видимо, вообще не снималось с пальца. Так свободные мужики не носят. Как не носят и те, кто захотел бы развестись, чтобы попытаться создать новую семью. Да, собственно, и сам Турецкий – это Ева сумела понять – был не столько романтиком, очарованным неожиданно явившимся видением, сколько опытным практиком, который прекрасно знает, что должно последовать за чем и когда чему настает время. С таким не пропадешь, даже имея его просто в любовниках.

Вот поэтому, не ставя перед собой неопределенных отдаленных целей, Ева решила обойтись для начала малым – внушить ему беспокойство о себе. О своей несчастной судьбе, которая на самом деле была далеко не несчастной, а с неожиданным уходом давно уже нелюбимого супруга еще и полной возможных теперь, вполне реальных удовольствий. Если бы не одно «но».

Она не сказала всей правды о телефонном звонке. Она все-таки знала, кто звонит. Это был полковник милиции Петя Огородников, который, особенно в последнее время, преследовал ее своими звонками. Не устояла однажды Ева перед смазливым полковником и позже сама была не рада. Этот полковник, как и другой Давкин приятель – Ваня, который также, было дело, достал ее своей настойчивостью, – оба они оказались в постели настоящими извергами. И дело было даже не в том, что они вытворяли с ней все, что считали для себя нужным, изощрялись во всех своих буйных фантазиях, они, как неожиданно выяснилось, были знакомы и между собой. И однажды явились оба и устроили ей такое, о чем Ева вспоминала с содроганием и ужасом. А уходя, строго посоветовали ей молчать, если она не хочет крупных неприятностей своему мужу, который, оказывается, давно сидел у них на крючке. Что это за крючок, она не знала, но догадывалась, что, скорее всего, наркотики, к которым Давка, к сожалению, крепко уже пристрастился и не обращал на свою жену никакого внимания. Так что здесь была как бы и месть ему с ее стороны, и большая ошибка, которая могла привести ее к еще худшим последствиям.

И с речью «незнакомца» она тоже слукавила. Правда, разговор про «базар» был. Но, касаясь ее знакомства с Турецким, Огородников сказал просто и цинично: «Если хочешь ему дать, не стесняйся. Только смотри, чтоб у тебя по ошибке, не дай тебе Бог, не вылетело мое имя или Ванькино, поняла?! Одно имя – и тебе хана».

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70