Алчность - Берг Анита

— Я чем-то вас обидел? — поинтересовался он.

При этих словах Уолт фыркнул, Винтер с ненавистью глянула на него, а Джейми откинулся на спинку стула, вытянул длинные ноги и произнес:

— Что ж, Дитер, на мой взгляд, ты вполне достоин титула «лицемер года».

— Не будет ли кто-нибудь из вас так любезен, что объяснит мне, в чем дело? — отрывисто спросил Дитер.

— Ты проявил такую невиданную доброту, когда одолжил Уолту свою машину! Твоя доброта дошла до того, что ты попытался взорвать его, а с ним — и меня с Винтер.

Дитер резко повернулся и полными ужаса глазами уставился на Винтер и Уолта:

— Что-что? Я правильно вас понял? С «мерседесом» что-то случилось?

— Не «что-то», а бомба, дорогой наш Дитер, — протянул Джейми. — Неужели ты ничего об этом не знаешь? Нам повезло уцелеть, но после этого мы крепко задумались. Уолт так и не вспомнил, кто бы в Германии мог желать его смерти. Но затем мы подумали, что знаем одного человека, который имеет отношение к тому, что взрывается, и этим человеком оказался именно ты!

— Друзья мои, даже не знаю, что сказать вам на это. Мне ничего не известно про бомбу — меня не было в Германии, я вернулся домой буквально на минутку, чтобы собрать вещи в дорогу.

— Дитер, за кого ты нас принимаешь? Магда должна была обо всем тебе рассказать. К ней наверняка приходили полицейские, у них есть к тебе несколько неотложных вопросов. — Джейми пустил в ход одну из язвительных своих улыбочек.

— Я не виделся с женой, — сухо произнес Дитер, но гут перед его глазами встала картина Магды и Гретель, спящих в одной постели, и, чтобы не застонать от боли, он стиснул кулаки.

— Неужели твоя секретарша не связывалась с тобой, не оставляла тебе никаких сообщений? — недоверчиво спросил Уолт: что касается его самого, Бет всегда знала, где он находится. — Кроме того, у тебя наверняка есть мобильный телефон.

— На этот раз не было, а моя секретарша не могла со мной связаться. Джентльмены, вы должны мне поверить: я понятия не имел о том, что случилось. Я одолжил машину исключительно из дружеских побуждений, и если эта бомба и предназначалась кому-то, то это был именно я. Прошу простить за причиненные вам неудобства, но, боюсь, это все, что я могу сказать по сему поводу. — С этими словами он поклонился Уолту, повернулся и пошел к портье за ключом от своего номера.

Его слова произвели на компанию, которую он оставил за спиной, сильное впечатление: все они были настолько убеждены в том, что Дитер пытался убить их, что даже не рассматривали возможность того, что мишенью был сам Дитер. Но ведь сделанный ими вывод был вполне логичным, особенно если учесть, что немец был замешан в нелегальном бизнесе. Возможно, если бы он не пытался сбросить их с дороги, ведущей в Мальмезон, они ни в чем его не заподозрили бы.

А тем временем Дитер сидел на постели и, опустив голову невидяще глядел на свои дрожащие руки. Безусловно, взрывчатка предназначалась ему; несомненно, взрыв организовал Его Превосходительство. «Интересно, есть ли в этой дыре международная связь?» — подумал Дитер и снял трубку. Ему понадобилось часа три, чтобы дозвониться до своего мюнхенского офиса, и он чуть не заплакал от облегчения, когда Вильма прочла ему пересланные по факсу условные сообщения: с оружием, предназначавшимся Его Превосходительству, все шло по плану Оставалось лишь молиться, чтобы груз достиг места своего назначения в запланированный срок. Возможно, ему следовало бы лично проконтролировать все, но приобретенное в спешке вооружение обошлось ему так дорого, что лишь, победа в гонке за кладом Гатри могла залатать черную дыру в его финансах. Кроме того, ему попросту не хотелось возвращаться в Мюнхен: когда он думал о Магде и Гретель, лежащих в одной постели, то начинал скрежетать зубами. Дитер понимал, что должен хорошенько обдумать увиденное в то утро, но пока не мог заставить себя сделать это: его боль была слишком велика. Ему нужно было занять ум каким-то серьезным делом.

На следующее утро всех четверых участников состязания пригласили проехать на небольшое бугристое взлетное поле, расположенное на окраине города. Там их уже ждал самолет — еще меньший по размерам, чем прежде. Очевидно, задержка была вызвана отсутствием Дитера. Самолет взлетел, и спустя несколько минут они уже летели над необъятным тропическим лесом. Ковер джунглей под крылом был настолько густым, что казалось, будто земля затянута упавшими с неба и позеленевшими облаками, которые тянулись, сколько хватало глаз.

— Как же он велик! — заметил Джейми. — Слава Богу, уничтожить такой лес не так-то просто.

— Как вы думаете, куда нас везут? — спросила Винтер. — Не то чтобы я жалуюсь, скорее наоборот, мне здесь очень нравится. Я ни на что не променяла бы этого зрелища. Смотрите, река! — Она указала на полосу воды. — Это Амазонка? — обратилась она к пилоту.

— Нет, Арагуайя, — был ответ.

Они припали к небольшим иллюминаторам в борту самолетика и стали смотреть на широкую, извилистую коричневатую реку внизу. Пару часов они летели над ее руслом, затем самолет накренился вправо, и они увидели посреди деревьев небольшую посадочную полосу. На фоне обступившего ее бесконечного леса она казалась такой крошечной, что, когда самолет пошел на спуск, сердца путешественников испуганно замерли. Самолет коснулся земли и побежал по полосе, постепенно замедляя ход; его пассажиров немилосердно трясло. Но, как оказалось, это был еще не конец маршрута, а всего лишь остановка на дозаправку. Вскоре они вновь поднялись в воздух. Несколько часов спустя захватывающая дух процедура посадки на импровизированную взлетно-посадочную полосу посреди девственного леса повторилась.

Их уже дожидался проводник, который мог бы сойти за близнеца слуги Гатри: он был такого маленького роста, что все они, включая Дитера, возвышались над ним, как башни, и с таким же плоским лицом, с темно-карими глазами и широким мясистым носом. Индеец был одет в мешковатые белые брюки и футболку с изображением Мадонны. Ничего не сказав, он своей палкой указал, куда им идти, и они пошли вслед за ним по тропинке, судя по всему лишь недавно прорубленной в 1устых зарослях. Листва была настолько плотной, что путешественники не видели у себя над головой ни клочка неба — лишь ярко-зеленую растительность. Они обратили внимание на необычный, незнакомый им прежде запах сырости, который испускали эти в избытке вырабатывающие кислород леса — легкие Земли. Вокруг шуршали и жужжали бросающиеся от них врассыпную разнообразные мелкие животные. Путешественники держались вместе: зрелище, открывшееся их глазам, было одновременно прекрасным и пугающим. Затем листва слегка поредела, и им стало видно небо. Когда они вышли на крутой берег реки, которую они видели с самолета, солнце уже начало садиться. Его огромный красновато-золотистый шар отражался от поверхности воды, которая была уже не коричневатой, а поблескивала оранжевым и золотым. На берегу гостей поджидали два длинных каноэ. Они расселись, но каноэ не поплыли ни верх, ни вниз по реке — их просто вывезли на середину реки и высадили на песчаном островке.

— Вы спать здесь, — на ломаном английском сказал им проводник — Здесь? — воскликнул Уолт. — Но какого черта?

Мужчина ничего не ответил, только что-то приказал индейцам-гребцам, и те выгрузили с лодок рюкзаки и спальные принадлежности. Затем проводник знаками показал, что им следует вырыть в песке ямы, в которых они и будут спать.

— Ты ведь хороший парень, правда? — с улыбкой сказал ему Уолт, но лицо индейца осталось невозмутимым.

— Мне почему-то кажется, что мы ему не нравимся, — заявил американец своим спутникам.

— И не говори, — согласилась Винтер, впервые за время игры засомневавшись в правильности своего решения сопровождать Уолта. — Как это мило, — принужденно засмеялась она. — Мне много где приходилось ночевать, но никогда — подобно черепахе, в песке на острове посреди реки.

— Возможно, здесь нам будет безопаснее, — предположил Уолт.