Следователь по особо важным делам - Безуглов Анатолий Алексеевич
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
В Крылатом меня ждал ответ из Одесской прокуратуры.
В Одессе жил теперь Валерий Залесский. Понимая, в каком он находится состоянии после смерти жены, на допрос сюда, в Крылатое, я его вызывать не хотел. Однако меня интересовали кое-какие вопросы. По моему отдельному требованию Залесский дал следующие показания:
«…Вопрос. Где вы находились вечером 8 июля и ночь на 9 июля?
Ответ. Вечером 8 июля я находился у себя дома. Приблизительно около восьми часов вечера вместе с моим приятелем Коломойцевым мы отправились к нему домой, где сильно выпили, и я остался у него ночевать. Таким образом, ночь с 8 на 9 июля я провёл у Коломойцева, что могут подтвердить он и его хозяйка Матюшина Е. Д.
Вопрос. Почему 8 июля вечером вы ушли ночевать к приятелю?
Ответ. Моя жена Залесская А. С. была против того, что мы с Коломойцевым потребляли спиртное в тот день. Остался же ночевать случайно: мне было плохо.
Вопрос. Как вы относились к тому, что ваша жена была беременна второй раз? Хотели ли вы второго ребёнка?
Ответ. Вообще-то, мы не думали в то время заводить второго ребёнка. Но раз уж так получилось… Я не был против. Считаю, что в семье должно быть по крайней мере двое детей.
Вопрос. Знали ли вы о том, что ваша жена хотела сделать аборт?
Ответ. В первый раз слышу.
Вопрос. Вы можете сказать, о какой измене шла речь в предсмертном письме вашей жены?
Ответ. Не знаю. Никогда не интересовался, как она проводит время без меня. Считаю ревность и подозрения унизительными как для мужчины, так и для женщины.
Вопрос. Имеются ли у вас подозрения в отношении когонибудь, с кем могла вам изменить жена?
Ответ. Я уже сказал, что ревность и подозрения считаю недостойными качествами. Поэтому никаких подозрений у меня нет…»
Читая протокол допроса, я ощутил странное чувство.
Совсем недавно я подобные рассуждения слышал. И, перелистав дело, остановился на показаниях Коломойцева.
Не знаю, кто из них кого учил жить, но взгляды обоих приятелей совпадали. Или они действительно единомышленники? Мне показалось, что я перестал понимать людей, родившихся на двенадцать — пятнадцать лет позже. Неужели мои взгляды на супружескую жизнь, верность, честь безнадёжно устарели?
Если это так, пусть я лучше буду выглядеть старомодным, но зато, по-моему, естественнее. Потому что ревную, когда люблю, и не представляю себе, что может быть иначе…
Из Вышегодска пришла справка.
«На Ваш запрос, когда Залесский В. Г. и Залесская А. С. зарегистрировали свой брак, сообщаем:
По книге записей актов гражданского состояния Залесский Валерий Георгиевич 1945 года рождения и Кирсанова Ангелина Сергеевна 1947 года рождения зарегистрировали свой брак третьего января 1976 года, о чем имеется соответствующая запись и подписи вступающих в брак. По вступлении в законный брак с Залесским В. Г. Кирсанова пожелала взять фамилию мужа. Раньше, до этого, заявлений о желании вступить в брак от Залесского В. Г. и Кнрсановой А. С. не поступало. Заведующая бюро загса города Вышегодска Орехова».
Выходило, Валерий и Аня жили-поживали пять лет, сын подрос, и вдруг решили зарегистрироваться. И тут же махнули в. Крылатое, предварительно подкинув ребёнка родителям Залесского в Одессу.
Может быть, вторая беременность подтолкнула пойти в загс? Но Аня, наверное, ещё не знала о ней… Непонятно.
Я поинтересовался, а где же родители Залесской. Из автобиографии в её личном деле выяснилось, что она сирота. Тоже факт интересный.
По поводу Ильина мне удалось собрать любопытные сведения.
Во-первых, он кончал тот самый институт, что и Залесская (копия диплома в отделе кадров совхоза). Мне, как следователю, надо бы воскликнуть: эврика! Вот он, третий, в злополучном извечном треугольнике. Он, она и он. Но я боюсь слишком очевидного. Все разговоры о том, что его часто видели с Залесской, пока оставались деревенскими сплетнями. И вызвал я его пока что под предлогом уточнить кое-какие сведения о Залесских…
Из моего окна виден подъезд конторы совхоза. За несколько минут до того, как Ильин должен был зайти ко мне на допрос, подъехал мотоцикл с коляской. Водитель, коренастый, плотный парень, положил шлем в коляску и быстро прошёл в здание, Мне показалось, что это главный агроном. Я его ещё не видел, хотя жил в Крылатом больше недели.
В дверь постучали. Действительно, Ильин. Он был в кожаной куртке, какие можно увидеть в кинокартинах о революции на комиссарах, только без портупеи. Жёсткий ёжик на голове, серые глаза, белесые, едва приметные на загорелом лице брови. Рук его я почти не видел. Он держал их в карманах кожанки. А мне всегда любопытно следить за руками. Можно справиться с лицом, с выражением глаз, но руки обязательно выдают состояние человека.
— Николаи Гордеевич, вы кончали институт в Вышегодске?
— Вы хотите сказать, знал ли я там Залесских? Знал.
С Валерием мы учились на одном курсе. В одной группе.
Ну что ж, с ним, видимо, надо прямо, без обиняков.
Примем его тактику.
— Он не закончил. Вы не знаете почему?
— Нет, не интересовался.
— На каком курсе Залесский ушёл из института?
— После четвёртого.
— Странная позиция. Товарищ бросает учёбу, и вас это не касается. — Ильин пожал плечами. — Вы комсомолец?
— Член партии.
— Давно?
— Вступил на третьем курсе института.
— Тем более…
— Мы, кажется, с вами не на заседании парткома… — Он усмехнулся.
— Я не касаюсь ваших партийных обязанностей, — сказал я сухо. — Просто мне кажется, в человеческом плане член партии должен быть более принципиальным, чем другие…
— Вы не знаете меня, а уже делаете какие-то выводы, — перебил он.
— Хочу узнать, — спокойно произнёс я.
Ильин сурово спросил:
— Любопытно знать зачем?
— Имею я право на простую человеческую любознательность?
— Конечно.
— Благодарю вас. Чтобы устранить возможные недоразумения, хочу вам сказать: меня интересуют в сегодняшнем нашем разговоре кое-какие подробности о супругах Залесских.
— Я так и понял.
— Ну и прекрасно… Вы были с Залесским друзьями?
Ильин мгновение помедлил.
— Говоря честно, так и не стали.
— А Залесскую, тогда Кирсанову, вы хорошо знали?
— Достаточно.
— Как? По учёбе, общественной работе или вне студенческой обстановки?
— По учёбе не сталкивались. По общественной работе-приходилось. Она была в студкоме. Я тоже. Как вы говорите, вне студенческой обстановки встречались. На лыжах ходили, летом — в походы…
— А ближе? Например, на вечеринках?
Ильин повёл плечами. Мне показалось, кулаки в кармамах кожанки плотно сжались. Будто даже кости хрустнули.
Или это скрипнула кожа куртки…
— На се свадьбе не гулял.
— А была она, свадьба?
— Не знаю.
— Но об их связи вы знали? Это было как раз на четвёртом курсе.
Он посмотрел на меня недобро. Хмуро посмотрел. Или печально?
— Николай Гордеевич, мне кажется, наш разговор вас задевает.
— Задевает, — сказал он. — Потому что я считаю отношения между мужчиной и женщиной прежде всего их личным делом. И только их. Можно осуждать или одобрять общественное поведение человека. Но касаться интимной стороны жизни-полагаю неправильным.
— Происшедшее с Залесской вы считаете делом общественным или личным? — Я произнёс эти слова намеренно жёстко.
Я видел — он растерялся. Во всяком случае, ему понадобилось время, чтобы подыскать нужный ответ.
— Единственное, о чем можно говорить, это о её обязанности по отношению к сыну…
— И ещё вопрос. Вы здесь поддерживали с Залесскими прежние отношения?
— Какие прежние?
— Мне кажется, вместе проведённые студенческие годы сближают… Тем более-вдалеке от родных мест.
— А мне здесь не до туристических походов и лыжных прогулок.
— Значит, вы не встречались, например, за праздничным столом или просто не проводили вечер, вспоминая Вышегодск?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Похожие книги на "Следователь по особо важным делам", Безуглов Анатолий Алексеевич
Безуглов Анатолий Алексеевич читать все книги автора по порядку
Безуглов Анатолий Алексеевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.