— Дядя Арон, да, я помню. Он умер ребенком.
— У нас постоянно кто-то умирает, ты заметил? Столько смертей тех, кого мы когда-то знали или могли узнать.
— Ты сказала смертей? Я не ослышался?
— Просто упростила фразу. Ты знаешь, мне начинает казаться, что кто-то играет с нами не просто так. От злости или скуки можно совершить много дурных поступков, но с истории, которую знает только семья — мало кто начнет.
— Полагаешь, это кто-то из близких?
— У нас нет близких, братец. Но всё же… Да.
— Тогда придется копать под самих себя, понимаешь к чему это может привести? У нас не самый уважаемый отец, не самая красочная репутация, а тебя каждый готов привлечь к ответственности просто за то, что ты родилась.
— Тот, кто знал о кукле. Тот, кто знал обо мне. Кто постарался разгадать загадку умершего много лет назад паренька и позволил себе роскошь принять его историю за мою.
— Если это окажется наш отец, клянусь богом я
— Ничего не сделаешь, кроме того, что должен.
Ближе к вечеру следующего дня Ада прогуливалась недалеко от редакции друга. Решив войти внутрь, она прошлась по узкому коридору, свернув в сторону кабинета главного редактора.
— Бесцеремонно!
Хенри опустился на подоконник и посмотрел на вошедшую подругу.
— У тебя проблемы. Ты зарылся в бумажках, словно ищешь в них успокоение или пещерку для пряток. Часы на твоей руке не ходят с тех пор, как ты разрешил скандальную статью о жене Эмера, а дата выпуска твоих статей не весит даже на главной доске у дизайнеров журнала.
— Можно хоть раз прийти и спросить как у меня дела, а не… — Хенри развел руками, — Это.
— Ты прячешься или боишься?
— Не понимаю.
— Давно ты был на гонках? Давно ездил в гараж?
Молодой человек не стал выкручиваться, ему не хотелось. Он действительно уже очень давно забросил любимое дело и даже не уделял внимания полюбившемуся хобби. Последний раз его статья выходила больше месяца назад, когда он только вступил на новую должность. Руки молниеносно опустились в карманы, взор потускнел, на лбу появились крупинки пота, а дыхание сбилось так, что потребовалась чуть больше времени, чтобы отдышаться.
— Меня хотят снять. Наверное, я перестал им подходить. Начальству буквально не нравится всё, что мы здесь делаем и дело тут вовсе не в том, что мы стали как-то не так писать, или оформлять, или решать дела редакции. Им хочется протолкнуть на это место другого человека, дать себе возможность следить на происходящим через чужие глаза, чего я им дать не могу. Я не крыса.
Пока Хенри рассказывал о том, что происходит в его жизни, Аду настигли сомнения по поводу того, что Т. прикоснулся только к её жизни. Её затянуло новое воспоминание.
*Ада уже несколько дней готовилась к последнему экзамену в институте. Репортажи давались ей тяжело. Настолько, что даже её разум начал уставать от бесконечной критики преподавателей.
— Адалинда Кейн! У вас на носу заключительный экзамен, вам нужно защищать диплом, а репортаж до сих пор не находится на моем столе!
Закатив глаза и резко развернувшись в противоположную сторону от криков, Ада не заметила, как наткнулась на кудрявого темноволосого парня.
— Эй, аккуратнее! Я же тебя чуть не сшиб!
— Подобное случается, когда люди не смотрят по сторонам.
— Это ты в меня влетела!
— Я лишь шла вперед. Ты бежал по лестнице, у тебя сбито дыхание, шнурок развязан кстати, наверняка уже давно опаздываешь. Рубашку тоже погладить забыл?
Ада слегка нахмурилась.
— Запах машинного масла так и тянется от тебя шлейфом, если ты идешь к проректору, то тебе стоило лучше подготовится. Но ты ведь прямо с гонок, да? Шлем в руках, рукава были недавно закатаны, вот почему рубашка кажется не глаженой. У тебя плохое зрение?
— Стоп, что? Нелепица какая-то!
— Ты щуришься, так, непроизвольно.
— Я пойду, ладно, хватит с меня… Тебя.
Эмер и Софи ждали Адалинду у выхода из института.
— Не видела случайно парня в розовой рубашке и со шлемом в руках?
— Вас он тоже чуть не сшиб?
— Он влетел в тачку моего начальника.
— Ого, вот это ему не повезло.
Ада вдруг вспомнила, где могла его видеть. Недавно по новостям показывали интервью с новым мэром города.
— Ты можешь замять это?
— Зачем мне это? Он влетел, пусть он и разбирается.
— Он сделает мне репортаж, ты замнешь дело.
— Хитро! Ладно, я сделаю. *
— В итоге я понятия не имею, как остаться в этом кресле. Это было моей мечтой, но я не могу позволить себе опуститься до уровня доносчика на всех и каждого, это невыносимо. Еще и Софи..
— Ты останешься в кресле.
— То есть?
— Ты пойдешь к Софи и сделаешь мою подругу самой счастливой на этом свете.
— Взамен на кресло?
— Нам с тобой всегда нравилось делать что-то, получив немного взамен.
— Надеюсь, что наша дружба на этом не основана…
— Нет, вовсе нет. Просто я уверена, что это делает Т. И я намерена его разгадать.
Глаза Хенри опустились и его взор коснулся небольшой спортивной сумки в руках девушки.
— Не надо, Хенри. Я лишь съезжу домой. И всё.
Глава 14
Шум мотора оглушал. Адалинда ехала по мокрому асфальту на арендованном спортивном байке Kawasaki. Бесконечное количество раз её неугомонный старший брат просил никогда не садится за руль двухколёсных убийц.
*Адалинде 18. Всё тот же шум мотора заглушает окружающие звуки и берет вверх над разумом девушки. Но воспоминание обрывается.
— Ты так разобьешься! Боже Ада, неужели в твоей голове, где есть место для хранения просто вселенского количества информации нет уголочка, где можно записать: «Не садись на чертов байк!»
— Четыре колеса тоже могут убить.
— Если уж на то пошло, тебе хотят убить половина людей в городе.
— Ты знаешь, что это ирония. Но раз вопрос лишь в том, что убьет меня раньше…
— Я забочусь о тебе.
— Ты мне мешаешь! *
Девушке стало немного грустно. Она вспомнила сколько раз братец помогал ей принять саму себя и сколько раз она гневно отталкивала его..
Припарковавшись у изгороди, сняв шлем и схватив сумку, Ада вышла на красивую лужайку рядом с домом, окутанным цветами и тончайшей лозой винограда.
— Надеюсь мой чудо мозг не старался воссоздать эту идиллию в моей квартире…
Яркие оттенки пугали красотой, а нити, что извивались по округе, заставляли бояться быть удушенным. Уведомление мобильного заставил молниеносно прийти в сознание. Парнишка Сэм, ставший наследником богатства мертвого и глупого отца — повесился в собственной спальне.
— Веселая меня ожидает поездка.
Веранда дома была точной противоположностью спокойствия и умиротворения, что царило в саду. Грубые перилла, лавочки, окрашенные в черный и, стертая временем, скрипучая половица. Дверь была не заперта. Войдя, послышался громкий детский смех. Адалинда пробурчала себе под нос два, едва разборчивых, слова.
— Сыграем Ада.
В это самое время Софи воевала на работе со студентами медицинского, пытаясь научить их правильно заполнять бумаги для общей отчетности. В дверях показалось очертание темноволосого друга. Каштановые кудри почти спадали на плечи, несколько прядей мешало желтовато-карим глазам смотреть прямо перед собой, давая понять, что уже давно пора подстричь непослушные локоны. Кожаная куртка была стерта то ли временем, то ли бесконечными скручиваниями в маленький рюкзак.
— Они еще даже вскрытия не проводили.
Пару человек заметно поморщилось, одну из девушек стошнило на пол, едва не попав на обувь Софи.
— Ааах! Ребята, пожалуйста, давайте вы придете снова, когда будете уже на последнем курсе.
— Но Мисс Вейнер!
— У-хо-дите.
Софи прошла в дальний угол комнаты и скинула перчатки на стол.
— Простите, мисс, мне уже было нехорошо и я…
— Вон!.
Халат оказался на полу, сразу после того, как последний студент покинул холодное помещение.
