Сибирский вояж - Джад Александр

— Как новая? А где старая? — Никита поставил фужер на столик. — Ту карту нужно срочно найти!

— Радуешь, сынок. Наконец-то и ты свою соображалку включил…

— Ну и как мы это сделаем? — Никита стряхнул капли вина с рубашки, взял бутылку, хотел плеснуть в бокал, но передумал, приложился к горлышку и принялся жадно вливать в себя чудесный солнечный напиток.

— Есть варианты, — принялся размышлять вслух Владлен Никитович. — Узнаем, чья это машина. Найдём хозяина, а там будем смотреть по ситуации… Может, хозяин регистратора и сам не знает, чем владеет. Или постараемся договориться…

— А если договориться не сможем? — Никита оторвался от бутылки.

— На нет и суда нет…

— Что это значит, папа? — Никита с ужасом посмотрел на родителя.

— То и значит, — Владлен Никитович не отвёл взгляда. — Всё. Иди отдохни. Так или иначе, но решим нашу проблему.

— Так или иначе? — прошептал Никита, запрокинув голову, вновь прикладываясь к бутылке. — Решим нашу проблему?

Вино с бульканьем лилось из маленького горлышка, переполняя рот. Излишки тоненькими ручейками стекали из уголков губ. Никита жадно сглатывал пьянящую жидкость, переводил дыхание, вытирал ладонью подбородок, шею и вновь обхватывал горлышко губами. И так было до последней капельки, до тех самых пор, пока бутылка окончательно не опустела…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

МИХАИЛ

ГЛАВА 1

Одно слово — женщины…

Искать женщину без изъянов

может только мужчина без извилин.

Город Братск, расположившийся на берегу водохранилища, образованного плотиной при строительстве Братской ГЭС, представлял собой не компактный город, а сеть жилых районов, выросших возле промышленных предприятий.

Михаил бывал в Братске и раньше. Вот и теперь, сидя в самолёте, на пути к этому удивительному сибирскому городу, насчитывающему только в центральной части двадцать семь микрорайонов, вспоминал первую встречу с ним. Нет смысла пересказывать все достопримечательности, коих в любом местечке найдётся немало. Поразил тогда не сам город, здания, предприятия и даже не люди… Удивила жизнь в этом суровом морозном крае.

Город мёртвых цветов — так тогда окрестил его Михаил. Здесь уличные фонари были сделаны в виде тюльпанов. Молодые люди дарили любимым искусственные цветы, и это было нормой. А вот живые по тем временам считались непростительной роскошью.

На улицах не было видно пьяных. Это выглядело странно хотя бы потому, что здесь никто не покупал одну бутылку спиртного, водку брали целыми сумками. Когда Михаил увидел это в первый раз, подумал: «Что ж, праздники русский человек привык отмечать с размахом». Но так поступали все и всегда.

Много позже понял. Когда средняя температура по году составляет минус семь градусов, а отопительный сезон продолжается около двухсот пятидесяти дней, нетрезвый человек на улице просто-напросто может замёрзнуть насмерть. Поэтому, если уж гость пришёл в дом, то его не отпустят, пока тот не протрезвеет.

Свежее мясо тоже могли себе позволить далеко не все. Обычные жители пользовались в основном сушёным, консервированным, реже мороженным. Это теперь ни в чём нет дефицита…

Несмотря на статус таёжной провинции, сейчас Братск является своеобразными воротами Севера с развитой мощной промышленностью. Один алюминиевый завод чего стоит, не говоря уже о хлорном, ферросплавов и целлюлозно-картонном комбинате.

У многих бизнесменов здесь имелись свои интересы. У Михаила тоже. Так что в Братске он был не редкий гость, со временем обзавёлся друзьями, помощниками, и решал дела с их помощью, да и без оной тоже.

Как раньше люди обходились без машины? Непонятно. Пешком или на городском транспорте за день можно успеть в одно место, два, ну три, дабы решить неотложные задачи, да и то, запыхавшись и с высунутым языком. А что делать, когда нужно побывать на пяти объектах, трёх важных встречах, причём в разных концах города, да ещё успеть пообедать и немного передохнуть, чтобы собраться с мыслями?

График работы на выезде всегда напряжённый. Хочется, раз уж приехал, сделать как можно больше, да ещё в самые сжатые сроки и с не меньшей пользой.

К слову сказать, Братск занимает площадь раза в четыре большую, чем среднеевропейский город с населением тысяч в четыреста. Так что здесь без личного транспорта не обойтись. Но машину с собой не возьмёшь. Напрокат… Нет тут такой практики. Остаётся надеяться только на друзей. На самом деле, кто же ещё выручит?

Владимир, тридцати пяти лет отроду, коммерсант средней руки, иногда гостивший у хлебосольного Михаила, подкатил к гостинице «Братск» точно в назначенное время.

— Привет! — усевшись рядом с приятелем, сказал Михаил. — Извини, что отрываю, но… сам понимаешь. Сначала давай в администрацию Сухого.

— Да без проблем! — улыбаясь, ответил Владимир.

— Ты чего такой счастливый? — видя сияющее лицо товарища, не удержался от вопроса Михаил.

— На станцию техобслуживания заезжал, масло менял в машине, да и так по мелочи кое-чего ремонтировал.

— И что тут весёлого?

— Ну и увидел, хмык… — усмехнулся Владимир.

— Что?

— Смотрю, на СТО заезжает почти новый, натёртый до блеска «Фиат Пунто»…

1

…Смотрю, на станцию техобслуживания заезжает почти новый, натёртый до блеска «Фиат Пунто». Точнее, не заезжает, а буквально вползает. За рулём не юная, бальзаковского возраста, вполне привлекательная женщина. Автомобиль двигается рывками, двигатель не развивает обороты, работает нестабильно.

Въехав на территорию, она глушит мотор, выходит из машины. Высокие сапожки, короткая шубка, юбочка до колен…

— Вы не могли бы?… — обращается к мужчине в рабочем комбинезоне, явно работнику станции.

— Можем, — отвечает угрюмый, необъятных размеров — руки-ласты, пальцы-сосиски — слесарь или механик (кто их там, на сервисе разберёт?).

— Мне сказали, там ерунда, копеечное дело. Главное, чтобы мастер хороший был, — сыплет она словами. — Вижу, вы хороший мастер, опытный…

— Разберёмся… — ответствует специалист, вытирая промасленные руки о ещё менее чистый комбинезон.

— А ещё поправить…

— Поправим.

— И ещё…

— Счас подымем и всё сделаем, как у лучших домах Лондона и Парижу.

— Вы уж там постарайтесь, мне сегодня ещё в спа-салон к шести надо успеть…

— Поглядим…

Мастер открывает капот. Заводит машину. Слушает какое-то время. Глушит. Потом поднимает авто на подъёмнике, осматривает подвеску.

— Ничего себе! — говорит и уходит.

«Как же мне повезло… — уговаривая себя, присаживается возле машины женщина. — Сразу видно, что специалист. Всё осмотрел, проверил, нашёл ещё чего-то. Вот исправит и…»

Проходит пять минут, десять, двадцать… Никто к машине не подходит. Женщина начинает нервничать.

— Вы не знаете? — обращается она к копающемуся у верстака работнику. Тот, не дослушав, отмахивается от неё, как от назойливой мухи:

— Не знаю! Это не ко мне. Я по электричеству.

Проходит час. Машина, как и хозяйка, по-прежнему томится в одиночестве. Женщина не на шутку встревожена. Начинает искать мастера. Через какое-то время находит его в подсобке.

— Простите, не знаю, как к вам обращаться…

— Прощаю, — благосклонно говорит крупный то ли по массе, то ли по значимости специалист.

Он не спеша разрезает батон на две части вдоль. Одну половину густо намазывает маслом. Сверху покрывает толстым слоем паштета, выдавливая его своей огромной лапищей из тубы, которая в его руках кажется игрушечной пипеткой.

Всё это время женщина в полной тишине завороженно смотрит на эти манипуляции.

— Петровичем зовите, — говорит мастер. Видимо, наконец-то пришло время хоть как-то проявить себя.