Бар на окраине (СИ) - Кроткова Изабелла

Я, вздохнув, взяла ведро и швабру. Пора отправляться в служебные помещения.

И опять та же легкая мысль полоснула острым лезвием по сердцу.

Как же выманить всех из кухни до закрытия бара?..

Хотя бы на пять минут…

Раздумывая, я побрела мимо стойки. Походя оценила ситуацию. Лилька голосит на сцене, Вовка трет бокалы, Таня записывает заказ у столика возле окна. Ни Насти, ни посетителя в пиджаке и шляпе.

Похоже, он упущен мной навсегда.

Заглядевшись, я притормозила у поворота в темный коридор.

— Арина! — мягко окликнул меня бармен.

Я вынырнула из глубоких раздумий и перевела на него глаза.

Вовка был один — перед стойкой никого не было. Бокалы он уже вытер, и они шеренгой громоздились перед ним на полочке. Я застала его за приготовлением какого-то аперитива. Держа двумя пальцами кусочек лимона, он посмотрел мне в самую глубину глаз. Взгляд его был все тот же, странный, теплый и пронзающий одновременно.

Неожиданно у меня защемило сердце, и я едва не потеряла контроль над собой.

Вовка, неужели ты — один из них?.. — послала я ему телепатическую мысль.

Он улыбнулся краешком губ — точь-в-точь как на фотографии — и мне опять показалось, как уже было однажды, что на кончике его языка таятся какие-то важные слова…

Ну скажи мне, что ты — человек! Скажи как-нибудь неявно, полунамеком, я пойму!

Я умоляюще уставилась на него.

В тот момент я забыла и про странное действие «Самарканда и Бухары», и про то, что не знаю года его рождения…

И про бежевую куртку на стуле.

Улыбка бармена стала чуть шире.

— Лиля договорилась с директором. Минут через пятнадцать выходи на перекур.

Глаза мои широко открылись. На языке повисла фраза…

Но ты же не то хотел сказать…

— Молодой человек, два пепси, пожалуйста! — перебил чей-то голос наш странный диалог. Оказывается, к стойке незаметно приблизился бледный человек, одетый вполне современно, но слишком уж импозантно для такого заведения, как наша забегаловка — в костюм и галстук.

Решив, что беседа закончена, Вовка отвернулся от меня и потянулся за бутылочкой требуемого напитка.

Я опустила голову и двинулась в ближайшую подсобку.

Там, как и везде, пространство покрывал мягкий приглушенный свет. Я достала маленькое зеркальце и заглянула в него.

Так я и думала. Невесть от чего на ресницах заискрились слезы.

Нет, это все-таки не он.

Мой единственный человек, союзник, помощник и необходимая пара — не Вовка.

Я смахнула непрошеные слезинки и начала медленно тереть пол.

Это была та самая подсобка, которую однажды ночью я от страха не стала убирать. Сегодня на полу не было никаких кошачьих волосков.

И кошку с тех пор я больше ни разу не видела…

Неожиданно на память вновь пришел шепот у двери.

«— Ты что творишь? Нам что сказано было?!

— Да я только на минутку!

— А ты знаешь, чего эта минутка может стоить?..

Да не поймет она ничего!»

И шепот этот был в тот день, когда я увидела на лестнице кошку. Странную кошку, усмехающуюся и смотревшую на меня будто человеческими глазами…

При упоминании о которой Лилька дернулась как от разряда тока.

Воспоминания вдруг засуетились, побежали быстрее, наскакивая одно на другое.

…Потом ее неестественный колючий смех и неуклюжие уколы…

(«Странная ты! То волков боишься, то кошка какая-то привиделась!..»)

…Потом — этот шепот, после чего кошка исчезла, словно ее и не было…

«— Ты что, порядка не знаешь?!

— Да я на минутку только!..» — вновь начали пересекаться в голове отзвуки двух голосов.

Вдруг в них вклинился отрезок предыдущей фразы.

«То волков боишься…»

Швабра выпала из рук и с грохотом повалилась на пол.

В памяти отчетливо предстала темная тень, метнувшаяся через дорогу прямо перед машиной, в которой я ехала.

И в ушах прозвучал заунывный вой.

И тут меня поразила простая и ясная, как луч света, мысль.

И этот луч остро и резко разрубил меня пополам.

Они — оборотни.

ГЛАВА 27

— Арина, скорее, салют, салют! — в подсобку, едва не опрокинув ведро, влетела взволнованная Таня.

Я тупо оторвала взгляд от пятна на стене, в которое пялилась уже минуты две.

— Какой салют?.. — голос прозвучал медленно и низко, как в документальном кино, когда свидетеля снимают спиной и меняют ему тембр, что бы его не опознали бандиты.

— Так миллионер Быстров приехал и устроил новогодний фейерверк! Все смотреть побежали!

И Таня исчезла.

Горячая, проворная мысль пробила ледяную корку и выбралась на поверхность. Сейчас, ей-богу, некогда ужасаться и впадать от страха в ступор. На это просто нет времени. Надо спасать свою жизнь. Всеми возможными способами.

Свою и его.

«Все смотреть побежали!..»

Так это же то, что нужно! Бегом в кухню!

Скорее, скорее, скорее!!!

Как на грех, торопясь, я зацепилась полой халата за гвоздь, торчащий из косяка, и с силой дернув, оставила на нем клок материи. Но это меня не остановило.

Оглянувшись по сторонам и никого не увидев, я низко нагнулась и почти ползком пробралась вниз по лестнице к двери кухни. Приоткрыла ее…

Никого.

Откуда-то снаружи раздавались громкие хлопки и веселый полупьяный гогот.

Почти со скоростью света я оказалась у окна. Где же здесь можно спрятать ключ?..

На подоконнике его нет. Под цветочным горшком?..

Чертыхаясь, я отодвинула в сторону кадку с огромным фикусом. И здесь ключа тоже не было.

Взгляд судорожно заметался по кухонному интерьеру. Она ведь шла сюда, значит, ключ где-то здесь… ну где же?!

Задумавшись, я оперлась рукой на стол, и тут же из-под моей руки словно выползло что-то и со стуком шмякнулось на пол. Ругая себя за неуклюжесть, я наклонилась и увидела, что уронила со стола нож.

Очень быстро я подняла его и вернула на место, успев обратить внимание на то, что он очень необычный. Тяжелая рукоятка ножа сплошь была испещрена какими-то знаками, похожими на иероглифы. А лезвие было кривым, как у крошечной сабли…

Хлопки на улице стали раздаваться реже, и гул поутих. Я с трудом оторвала взгляд от странного предмета. Вот-вот сюда явятся повариха с помощницей!

Облизав пересохшие губы, я опять уставилась на стену в углу. На ней не было абсолютно ничего. Кроме маленького отрывного календаря.

Чем черт не шутит?..

Я чуть-чуть отодвинула календарь в сторону.

И увидела за ним блеснувшую полосу металла.

Ключ!

Быстро переместив искомое в карман халата, я бесшумно выскользнула за дверь и полетела вверх по лестнице.

Наверху раздались оживленные голоса — зрители возвращались назад.

В считаные секунды я очутилась у двери подсобки. Сердце в груди трепыхалось, как птица.

Руку с ключом я держала в кармане, и от ее температуры белый сверкающий металл запросто мог расплавиться.

Потихоньку, угомонив сердцебиение, я направилась навстречу голосам.

И сразу за поворотом наткнулась на Полину.

— Видела салют? — приветливо спросила она, отделившись от смеющейся и гомонящей толпы.

Я кивнула.

— Ну как тебе?

— Салют просто чудо! Первый раз вижу такую красоту! — призвав на помощь весь свой скудный актерский дар, выразила я восхищение.

Полина его вполне разделяла.

— Да, в этом году даже шикарней, чем в прошлом! Этот Быстров вообще любит такие эффекты, но в этот раз превзошел самого себя!..

Выбравшись из кучи людей, спускающихся по лестнице, мимо, не взглянув на меня, прошел Вовка. Я вспомнила, что он звал на перекур, и в последний момент удержала его за рукав. Он резко обернулся.

— Ну что, покурим?

Бармен неопределенно пожал плечами и равнодушно ответил:

— Можно и покурить.

Раздавленная его тоном, я в очередной раз утвердилась в своем мнении.

Это не он.